Ирина Якутенко - Вирус, который сломал планету. Почему SARS-CoV-2 такой особенный и что нам с ним делать

Еще один возможный фактор, который мог бы предсказать риск тяжелого течения COVID-19, — бактерии. Внутри и на поверхности нашего тела обитают триллионы самых разных микроорганизмов. Раньше считалось, что они нужны в лучшем случае для синтеза некоторых экзотических соединений вроде витамина К, но сегодня очевидно, что бактерии играют огромную роль во множестве процессов от пищеварения до настроения и иммунитета. Предполагается, что неоптимальный состав кишечного микробиома может стимулировать воспаление, в том числе системное. И так как именно неконтролируемое воспаление является основным триггером, запускающим разрушительные процессы при коронавирусной инфекции, подозрительный бактериальный состав можно рассматривать как маркер возможного сваливания в тяжелую стадию. Вероятная связь микробного состава и тяжести протекания COVID-19 действительно была показана в некоторых работах [192] W. Gou et al. , «Gut microbiota may underlie the predisposition of healthy individuals to COVID-19», medRxiv , p. 2020.04.22.20076091, Jan. 2020. , однако их качество не позволяет сделать какой бы то ни было четкий вывод. Это, в принципе, беда большинства работ, в которых ученые пытаются отыскать связь между микробиомом и различными показателями здоровья. Пока на их основе можно разве что аккуратно рекомендовать придерживаться здоровой диеты с преобладанием растительной пищи — похоже, такое меню позволяет поддерживать состав микробиоты, который коррелирует с меньшим числом заболеваний.

Летом в прессе и в соцсетях активно обсуждался еще один весьма неожиданный фактор, который может указывать на риск тяжелого течения коронавирусной инфекции, — группа крови. Обычно все медицинские и околомедицинские (чаще всего диетические) вмешательства, завязанные на этот параметр, являются стопроцентной лженаукой. Но в случае с коронавирусом ученые, заявившие об обнаружении эффекта, привели правдоподобное объяснение, основанное на реально существующей физиологической разнице между обладателями A, B, AB или 0 групп. Группы крови различаются белками-антигенами, которые эритроциты несут на своей поверхности. На самом деле это не белки, а глико- или липопротеины, то есть белки с «довеском» из сахара или жира (через несколько строк станет ясно, почему это важно). У людей с группой А — один тип, с группой B — другой, с группой AB — оба, с группой 0 — ни одного (точнее, у них есть только сахарный «хвостик», называемый антигеном H). В России группу 0 принято называть I, группу A — II, группу B — III и группу AB — IV.

Идея проверить, нет ли зависимости между группой крови и рисками, связанными с COVID-19, появилась еще в начале эпидемии, тем более что это легко определить, так как анализ крови берут у всех пациентов и часто в него входит определение группы. Уже в марте китайские исследователи обнаружили, что среди больных с коронавирусом обладателей группы A(II) больше, чем в среднем по популяции, а носителей группы 0(I), наоборот, меньше [193] J. Zhao et al. , «Relationship between the ABO Blood Group and the COVID-19 Susceptibility», medRxiv , p. 2020.03.11.20031096, Jan. 2020. . Позже эти выводы подтвердили ученые из США {35} 35 При этом доля обладателей разных групп крови среди заболевших коронавирусной инфекцией в разных странах отличалась. Это может быть связано с разным распределением по группам крови: оно сильно варьирует в зависимости от страны. Например, в Китае группа А(II) не является самой распространенной. Именно поэтому исследователи сравнивали цифры по заболевшим с цифрами по конкретной популяции. [194] M. Zietz and N. P. Tatonetti, «Testing the association between blood type and COVID-19 infection, intubation, and death», medRxiv , p. 2020.04.08.20058073, Jan. 2020. . В мае крупное исследование больных COVID-19 в Италии и Испании показало, что обладатели группы A(II) больше остальных рискуют оказаться на ИВЛ [195] D. Ellinghaus et al. , «The ABO blood group locus and a chromosome 3 gene cluster associate with SARS-CoV-2 respiratory failure in an Italian-Spanish genome-wide association analysis», medRxiv , p. 2020.05.31.20114991, Jan. 2020. . Возможное объяснение связывало обнаруженный перекос с повышенной свертываемостью крови у людей, чья группа отличается от 0(I) [196] Z. Wang et al. , «Influences of ABO blood group, age and gender on plasma coagulation factor VIII, fibrinogen, von Willebrand factor and ADAMTS13 levels in a Chinese population», PeerJ , vol. 5, p. e3156, Mar. 2017. . Предполагалось, что дело может быть в разном строении белков под названием фактор фон Виллебранда, необходимых для формирования кровяных сгустков: во время «созревания» к ним добавляются те же самые сахарные остатки, которые есть на белках, определяющих группу крови. Эти довески защищают белки от разрушения в плазме. У обладателей группы 0(I) они работают плохо, поэтому концентрация фактора фон Виллебранда в их крови меньше, чем у обладателей других групп [197] L. Gallinaro et al. , «A shorter von Willebrand factor survival in O blood group subjects explains how ABO determinants influence plasma von Willebrand factor», Blood , vol. 111, no. 7, pp. 3540–3545, Apr. 2008. . Соответственно, риск тромбообразования у этих людей меньше — зато больше риск кровотечений.

Так как одна из причин тяжелых последствий при COVID-19 — микротромбы, появление которых напрямую связано со свертываемостью крови, обладатели группы 0(I) рискуют меньше. Повышенную склонность людей с группой A(II) заболевать COVID-19 и плохо переносить его объяснить не удалось, но это не помешало гипотезе о различной «привлекательности» обладателей разных групп крови для коронавируса стать ужасно популярной. В дальнейших исследованиях ученым не удалось подтвердить наличие хоть какой-то связи между параметрами болезни и группой крови [198] C. A. Latz et al. , «Blood type and outcomes in patients with COVID-19», Ann. Hematol. , vol. 99, no. 9, pp. 2113–2118, Sep. 2020. , но, как это часто бывает, отрицательные результаты никто широко не транслировал, поэтому у многих сохранилось ощущение, что «ученые что-то такое показали про связь группы крови и риска неприятных последствий от COVID-19». К сожалению — или к счастью — это не так.

Теперь, когда мы разобрались с легкими и тяжелыми случаями, группами риска, антителами и прочим, можно наконец описать общую схему развития COVID-19, какой она представляется сегодня. Итак, SARS-CoV-2 попадает в организм через слизистую носа или рта. Как вариант, вирусные частицы могут сразу попасть непосредственно в легкие — скажем, если человек долго и глубоко дышал рядом с зараженным. Обнаружив подходящую клетку с рецептором ACE2 и протеазой TMPRSS2 или фурином, вирус проникает внутрь, перехватывает управление клеточными процессами и начинает размножаться. Одновременно он частично обманывает, частично выводит из строя защиту клетки: маскирует или уничтожает свои «неправильные» нуклеиновые кислоты, мешает клетке быстро сообщить иммунным клеткам (прежде всего Т-киллерам) о заражении и не дает ей синтезировать интерфероны, вещества, выключающие весь белковый синтез внутри этой клетки и у соседей, тормозя таким образом воспроизведение вирусных компонент. Если изначальный заброс вируса был небольшим, иммунная система быстро справляется с патогеном, несмотря на все его ухищрения. Это может произойти на уровне врожденного иммунитета, IgA непосредственно в месте заражения, приобретенного клеточного иммунитета к SARS-CoV-2 или кросс-иммунитета к простудным коронавирусам — и тогда человек, скорее всего, вообще не узнает, что болел. Если вирус обойдет первую линию обороны и начнет спускаться ниже по дыхательным путям, к его уничтожению, вероятно, подключатся и IgG. Но как бы то ни было, в большинстве случаев — порядка 80 % — иммунная система уничтожает SARS-CoV-2, пока он еще не успел добраться до легких или, по крайней мере, сильно не размножился там. В этом случае реакция иммунитета остается в границах и патологическое воспаление не развивается.