Джеймс Маккол - Лицо по частям. Случаи из практики челюстно-лицевого хирурга: о травмах, патологиях, возвращении красоты и надежды

Хотя операция и позволила Изабель насладиться пускай и не вполне нормальной, но более счастливой жизнью без рубцов на лице, у ее истории довольно трагический финал. В течение десяти лет после пересадки у нее дважды обнаружили рак, развитие которого, вне всякого сомнения, было ускорено иммунодепрессантами. Проболев какое-то время, в апреле 2016 года она проиграла свою отважную битву, когда ее истощенная иммунная система оказалась больше не в состоянии сдерживать неконтролируемый рост новых опухолей в теле.

По последним данным, в Великобритании не было проведено ни одной полной пересадки лица. Отделение в Глазго при Университетской больнице королевы Елизаветы, в котором я работаю сейчас, однажды чуть не стало английским центром трансплантации лица во главе с моим коллегой Колином МакАйвером. Как это часто бывает, потенциальные расходы помешали нашему совету по вопросам здравоохранения возвести вспомогательные объекты, которые бы для этого потребовались (хотя в крупнейшей в Европе больнице практически все необходимое и без того имеется). Тем не менее у нас есть все необходимые технические навыки как в иммунологии, так и в хирургии, поэтому, когда у нас появится подходящий пациент и совместимый с ним донор, мы обязательно проведем полную пересадку лица.

Несмотря на как минимум семь пересадок лица в США, в Великобритании не было проведено ни одной полной пересадки.

Вот уже не один десяток лет известно, что после успешного подавления иммунитета для пересадки таких органов, как почки или печень, пациенты подвержены повышенному риску развития опухолей. Моя хирургическая бригада регулярно лечит пациентов с раком кожи лица, появившимся у них спустя годы подавления иммунитета после пересадки почки, что стало наглядным доказательством эффективности неподавленной иммунной системы в устранении злокачественных клеток, прежде чем они доберутся до тканей, которые могут убить пациента. Это привело к заключению, что иммунная система может быть направлена на борьбу с любой опухолью для уничтожения раковых клеток, оставив при этом родные ткани нетронутыми.

Сложнее всего оказалось понять, почему раковые клетки не провоцируют мощной иммунной реакции. Очевидно, что они выработали ряд механизмов, чтобы избежать обнаружения естественными защитными процессами организма, однако исследования теперь начинают показывать, как эти механизмы можно обойти, и, вне всякого сомнения, иммунные терапии будут играть все более значимую роль в лечении рака, в особенности рака головы и шеи, на которых я специализируюсь.

Я принимаю активное участие в двух клинических исследованиях, проводимых в моем центре, которые могут позволить нам использовать собственные иммунные реакции организма для более эффективной борьбы с раком головы и шеи. Одно из этих исследований, финансируемое организацией «Cancer Research UK» (CRUK) и проводимое Центром разработок лекарственных препаратов при этой организации, связано с препаратом под названием «AMG 319», теоретически способным бороться с такими аутоиммунными заболеваниями, как ревматоидный артрит, а также подавляющим процесс «пролиферации клеток» [94], что, очевидно, имеет важное значение при лечении рака.

AMG 319 призван стимулировать способность белых кровяных телец распознавать опухоль как чужеродную организму ткань, чтобы они атаковывали и уничтожали рак, в точности как делают это с инфекцией. Клиническое исследование будет завершено еще не скоро, однако данный вид иммунной терапии в перспективе способен уничтожать опухоли или как минимум приводить к их уменьшению, что сделало бы хирургическое вмешательство и лучевую терапию более эффективными и менее опасными для пациента, позволив сохранять больше собственных здоровых тканей и снизив риск рецидива.

Вероятно, в скором будущем ученые найдут способ обучать иммунную систему человека распознавать и атаковать раковые клетки, чтобы организм самостоятельно и вовремя начинал борьбу с этим заболеванием.

Другое исследование, в котором я задействован, называется «INSPIRE» [95] Аббревиатура, которая переводится как «вдохновлять». . Оно проводится компанией «IRX Terapeutics», и его цель – также научиться стимулировать скоординированную, целенаправленную иммунную реакцию организма против раковых клеток. IRX экспериментирует с выращиванием донорских лимфоцитов в пробирке с жидкостью, содержащей молекулы, с помощью которых происходит активация лимфоцитов. После многократного деления этих лимфоцитов в жидкости они вырабатывают хемокины [96]. После их введения в шею пациента рядом с опухолью происходит усиление иммунной реакции: CD8-лимфоциты, которые убивают «плохие» клетки, начинают распознавать и уничтожать раковые.

Мы появляемся на свет с врожденным иммунитетом к некоторым болезням, однако к остальным он приобретается в результате реакции нашего организма на наше окружение: например, прививка с небольшой дозой ослабленных возбудителей болезни позволяет выработать иммунитет к полноценной болезни. Именно такой приобретенный иммунитет и интересует нас в лечении рака. Если мы найдем способ вырабатывать и стимулировать его, то, помимо своих естественных механизмов защиты от вирусов и других инфекций, наш организм будет гораздо более эффективно обнаруживать и нейтрализовывать раковые клетки.

В первых экспериментах, еще до подготовки и запуска исследования «INSPIRE», опухоль у пациента значительно уменьшилась в размере, а активность ее клеток снизилась без каких-либо дополнительных процедур. Если эти результаты будут подтверждены последующими исследованиями, то в перспективе некоторым пациентам и вовсе удастся избежать хирургического вмешательства, в то время как у других опухоль уменьшится в размере, и для ее удаления потребуется менее болезненная, менее обширная, менее длительная и менее сложная операция.

На данный момент я возглавляю в Глазго комитет первого этапа, и в нашу задачу входит оценка с последующим одобрением или отклонением клинических исследований и методов лечения на самых ранних стадиях их разработки. Вместе с тем, как бы мы и другие исследователи ни старались сделать процесс максимально безопасным, клинические исследования неизбежно сопряжены с рисками. Трехступенчатый процесс проверки идет полным ходом. Первый этап, на котором проверяется, насколько препарат токсичен, как он переносится организмом и не умирают ли люди в момент его введения, был успешно пройден. На сегодняшний день мы находимся на первой стадии второго этапа, заключающегося в исследовании с участием пятидесяти человек из Великобритании. В зависимости от его результата могут последовать дальнейшие исследования, такие как вторая стадия первого этапа с участием большего количества пациентов (возможно, двести пациентов по всей стране). По завершении второй стадии препарат чаще всего переходит на третий этап проверки: масштабное исследование с сотнями новых участников, чтобы окончательно доказать его эффективность. Если все проходит успешно, то следующий шаг – получение разрешения Управления по контролю за продуктами и лекарствами в США и Агентства по регулированию лекарственных средств и медицинской продукции в Великобритании. Только после этого мы сможем начать применять эти иммунные терапии при лечении рака головы и шеи наших пациентов. Таким образом, данные методики пока не готовы для клинического применения и не будут готовы ни в этом, ни в следующем году, однако уже через несколько лет они должны стать доступны для людей по всему миру.