Джеймс Маккол - Лицо по частям. Случаи из практики челюстно-лицевого хирурга: о травмах, патологиях, возвращении красоты и надежды

Мы уже очень многого добились в лечении рака, и продолжающие развиваться методы химиотерапии, лучевой и иммунной терапии открывают нам еще большие перспективы. Однако, хоть иммунная терапия и подает большие надежды на будущее, было бы наивно предполагать, что болезнь когда-либо удастся полностью победить. В обозримом будущем исцеление рака по-прежнему не будет возможным для каждого пациента. Тем не менее цель лечения рака не ограничивается избавлением от него. Увеличение ожидаемой продолжительности жизни, облегчение симптомов и улучшение качества жизни и функционального статуса пациентов – который измеряется либо как время дожития, либо, что более актуально, время дожития без болезни – по-прежнему остаются стоящими целями.

Одна из проблем в моей карьере, над которой я часто размышляю, заключается в том, что, хоть мне и удалось за годы работы вылечить сотни пациентов и облегчить боль и страдания тем, кому я был не в состоянии помочь, я не смог избавить от боли человека, чья болезнь изначально убедила меня стать хирургом, – мою собственную мать.

В результате полиомиелита, которым она переболела в раннем детстве, у нее из-за потери мышечной силы отвисла стопа, которая впоследствии заметно усохла. Ниже колена у нее вообще почти не осталось мышц, что вызывало ноющую боль, от которой она очень страдала. В годы, предшествовавшие признанию постполиомиелитного болевого синдрома, каждый раз, когда мама обращалась к кому-то с жалобами на боли, ортопеды приходили к выводу, что они вызваны артритом тазобедренного сустава, просто потому, что это была распространенная проблема. Однако на рентгеновских снимках, которые они делали, не наблюдалось повреждения суставов, которые можно увидеть при артрите, что вынуждало их задуматься.

Должно быть, это чрезвычайно ее обескураживало, так как она знала, что мучается от дискомфорта и болей, однако каждый раз, когда она обращалась за медицинской помощью, врачи делали ей рентген и говорили: «На самом деле все не так плохо, как мы предполагали». Хуже того, подразумевалось, что она чуть ли не выдумывает свои симптомы или преувеличивает их.

Когда постполиомиелитный болевой синдром был наконец признан десятилетия спустя, она смогла добиться правды. Было продемонстрировано, что вирус полиомиелита атакует определенные ткани. Он крепится к поверхностным рецепторам, которые дают разную реакцию в разных типах ткани. Вирус полиомиелита атакует двигательные нейроны альфатипа в спинном мозге, повреждая двигательную иннервацию – систему передачи нервных импульсов мышцам. Во многих университетских медицинских учебниках этим описание полиомиелита и заканчивается. В наше время достоверно известно, что эта болезнь поражает и другие части нервной системы, что и приводит к боли, с которой моя мать промучилась более шестидесяти лет. Не думаю, что за все это время боль когда-либо полностью отступала.

Из-за этой хронической, ноющей боли мы никогда не ходили с ней гулять. Каждый раз, когда мы отправлялись на пару дней в Лондон, даже поездки на метро и подъем по ступеням музея превращались в большую проблему. Она не могла долго ходить, и в итоге нам пришлось отказаться от прогулок. Мы частенько видели, что она старается изо всех сил, например, на вручениях дипломов у меня и моей сестры, когда мы заканчивали обучение: она вставала и шла, стараясь не замечать боли, однако мы прекрасно знали, какую цену ей придется заплатить следующие пару дней… И моему отцу тоже, потому что он неминуемо попадал под раздачу! Последние лет двадцать пять или около того каждый раз, когда мои родители отправлялись в путешествие, им приходилось брать с собой инвалидную коляску.

Несмотря на все это, она умела добиваться своего и временами за словом в карман не лезла. Из-за маленького роста и хромоты ей приходилось идти на прием к врачу с кулаками наготове, поскольку она знала, что ей предстоит сражаться, чтобы к ней отнеслись серьезно, а не с недоверием или снисходительностью.

На протяжении многих лет моя мать перепробовала все возможные лекарства и процедуры – все, что обычно назначают в качестве обезболивающего, например трициклические антидепрессанты, которые изначально, тридцать лет назад, были разработаны для лечения депрессии, однако, как оказалось, на этом их действие не ограничивалось, и они прекрасно справлялись с фантомными болями. Солдаты порой возвращаются из Ирака или Афганистана, лишившись конечностей, но, продолжая испытывать сильнейшие боли и когда их спрашивают, где именно они чувствуют боль, они отвечают: «В ноге, которой у меня больше нет», потому что именно такое у них возникает ощущение. Я сам неоднократно успешно назначал трициклические антидепрессанты от боли, однако моей маме, к сожалению, они не подошли, и от них не было никакого толку.

Когда традиционная медицина не смогла найти решения ее проблемы, она отправилась за помощью к гомеопату. Подобные формы нетрадиционного лечения, как правило, привлекают людей, которые, если и не «хватаются за последнюю соломинку», находятся в отчаянном поиске лекарства, так как возможности обычной медицины оказались для них, по сути, исчерпаны. Гомеопатия, однако, также оказалась не в состоянии ей помочь.

Симптомы полиомиелита сильно разнятся в зависимости от того, какую именно часть двигательной нервной системы поражает болезнь. Некоторые больные полиомиелитом не могут дышать без кислородной маски и вообще долго не живут, люди с менее серьезными симптомами тоже умирают гораздо раньше времени. Моя мама прожила достаточно долго, однако она, как и все мы, сильно страдала от болезни и ее последствий.

Мой отец также недавно заболел и сейчас проходит радиотерапию, однако сначала он не хотел проходить лечение. Возможно, отчасти это было связано с тем, что в Шотландии ее часто ошибочно называют радиевой терапией, а слово «радий» ни с чем хорошим не ассоциируется. В начале двадцатого века медицинское обслуживание контролировалось гораздо меньше, и после открытия радия и раздутых заявлений о его лечебных свойствах медицинские компании и торговцы принялись активно патентовать всевозможные лекарства и целительные средства с его содержанием. Его добавляли в зубную пасту и даже растворяли в бутилированной питьевой воде под торговой маркой «Revigator». В конце 1940-х, когда было доказано, что работницы, наносившие на циферблаты часов краску с содержанием радия, чтобы те светились в темноте, страдают от воздействия попавшего к ним в организм радия, поскольку допустимая доза гораздо меньше ожидаемой и ее превышение приводит к необратимым клеточным повреждениям, радий стали применять в гораздо меньших масштабах. Несмотря на это, некоторые жители Шотландии продолжают настойчиво называть радиотерапию радиевой терапией, подпитывая тем самым иррациональные страхи перед ней.