Владимир Бахмутский - В поисках великого может быть

(Действие первое. Явление второе)

Федра больна, но поднялась с постели, чтобы, по её же собственным словам, в последний раз обратиться к солнцу, своему мифическому предку. Она устремляется к свету, к солнцу и в то же время боится его, прячется от ярких солнечных лучей. Но, главное, Федра… боится слова.

Вообще, в театре классицизма основное действие протекает за сценой, а на сцене герои, как правило, говорят, а не действуют. Но в «Федре» Расина слово обретает особое значение: вопрос «сказать» – «не сказать» становится важнейшим. Держать невысказанное в себе очень тяжело. Но, кроме того, пока нечто не названо, не выражено в слове, то как бы и не существует.

О причине мучений царицы никто вокруг даже не догадывается: «Таинственный недуг её лишает сна, ей помрачая ум и душу ей тревожа». Ипполит считает, что мачеха его ненавидит, избегает встреч с ним, хотя на самом деле Федра влюблена в сына Тесея с того самого момента, когда впервые его увидела. Федра скрывает свои чувства.

Всё начинается с того, что кормилица и наперсница Энона выспрашивает у Федры, что так её гнетет. И хотя этот разговор с кормилицей – почти что разговор с самой собой, но всё-таки Федра впервые облекает в слова свои чувства:

Я преступлением не запятнала руки.

Но сердце… сердце… В нём причина этой муки!.. (326)

(Действие первое. Явление второе)

Над родом Федры довлеет проклятье:

Вовеки на земле не будут позабыты

Безумства, к коим страсть мою толкнула мать.

<���…>

Несчастный этот род богиней проклят гневной.

Последняя в роду, судьбой своей плачевной

Всем показать должна я Афродиты власть. (327)

(Действие первое. Явление второе)

Любовь Федры к Ипполиту – это проявление рока, «ненависть жестокой Афродиты». Во всяком случае, так было в трагедии Еврипида. Однако расиновская Федра скажет Ипполиту:

Ты прав! Я, страстью пламенея,

Томясь тоской, стремлюсь в объятия Тесея,

Но Федрою любим не нынешний Тесей,

Усталый ветреник, раб собственных страстей,

Спустившийся в Аид, чтоб осквернить там ложе

Подземного царя! Нет, мой Тесей моложе!

Немного нелюдим, он полон чистоты,

Он горд, прекрасен, смел… как юный бог!.. Как ты! (328)

(Действие второе. Явление пятое)

Ипполит – воплощение той чистоты, которой ей так не хватает в Тесее. Федра жаждет любви Ипполита, мучается от неразделенного чувства и одновременно страдает оттого, что влюблена в пасынка. Она никогда не помышляла о том, что эта злосчастная любовь может увенчаться успехом, с самого начала не видела для себя никакого выхода.

Но приходит весть, что Тесей мёртв. Этого мотива, кстати, не было у Еврипида, но он существен в трагедии Расина. Энона убеждает Федру: раз Тесея больше нет в живых – не так уж страшна и преступна и её любовь к Ипполиту. Эти слова внушают Федре какую-то смутную надежду. Кроме того, смерть Тесея обязывает Федру поговорить с Ипполитом – его старшим сыном. У Федры ведь тоже есть сыновья: что теперь будет с ними, кто станет править? Слухи о гибели царя вызвали волнения в народе.

Ипполит, который вначале был готов бежать из Трезена, узнав о гибели Тесея, тоже осознал, что это ни к чему. Он ищет встречи с Арикией, чтобы сказать ей, что не станет её преследовать, как это делал отец. Теперь она свободна. Но происходит то, что вообще характерно для трагедий Расина. Решившись заговорить, Ипполит невольно высказывает Арикии свою любовь. И тут всё хорошо: Арикия тоже давно его любит.

Но всё иначе между Ипполитом и Федрой. Федра тоже начинает разговор с судьбы царства, но потом неожиданно для самой себя признается Ипполиту, что любит его:

Двукратно не войти в обитель мертвецов.

Коль там Тесей – не жди пощады от богов.

Ты думаешь, Аид нарушит свой обычай

И алчный Ахерон расстанется с добычей?

Но что я говорю! Тесей не умер! Он —

Со мною рядом… Здесь!… В тебе он воплощён…

Его я вижу, с ним я говорю… Мне больно!

Свое безумие я выдала невольно.

ИППОЛИТ

Поистине, любовь есть чудо из чудес!

Тесея видишь ты, тогда как он исчез.

Как любишь ты!

ФЕДРА

<���…>

Таким приплыл на Крит Тесей, герой Эллады:

Румянец девственный, осанка, речи, взгляды, —

Всем на тебя похож. И дочери царя

Героя встретили, любовь ему даря.

Но где был ты? Зачем не взял он Ипполита,

Когда на корабле плыл к побережью Крита?

Ты слишком юным был тогда – и оттого

Не мог войти в число соратников его.

А ведь тогда бы ты покончил с Минотавром

И был за подвиг свой венчан победным лавром!

Моя сестра тебе дала бы свой клубок,

Чтоб в Лабиринте ты запутаться не мог…

Но нет! Тогда бы я её опередила!

Любовь бы сразу же мне эту мысль внушила,

И я сама, чтоб жизнь героя сохранить,

Вручила бы тебе спасительную нить!…

Нет, что я! Головой твоею благородной

Безмерно дорожа, я нити путеводной

Не стала б доверять. Пошла бы я с тобой,

Чтобы твоя судьба моей была судьбой!

Сказала б я тебе: «За мной, любимый, следуй,

Чтоб умереть вдвоём или прийти с победой!» (329)

(Действие второе. Явление пятое)

Федра никогда бы не сделала этого признания, если б не считала, что Тесей мёртв. Ипполит призывает Федру опомниться:

<���…> У тебя душа помрачена:

Ведь я Тесею – сын, а ты ему – жена!

Он дает ей возможность отказаться от сказанного:

Тебя не понял я. Меня терзает стыд.

Но Федра больше не в силах молчать:

О нет! Всё понял ты, жестокий!

Что ж, если хочешь ты, чтоб скорбь свою и боль

Я излила до дна перед тобой, – изволь.

Да, я тебя люблю. Но ты считать не вправе,

Что я сама влеклась к пленительной отраве,

Что безрассудную оправдываю страсть.

Нет, над собой, увы, утратила я власть.

Я, жертва жалкая небесного отмщенья,

Тебя – гневлю, себе – внушаю отвращенье.

То боги!… Послана богами мне любовь!…

Мой одурманен мозг, воспламенилась кровь…

Но тщетно к небесам я простираю руки,

Взирают холодно они на эти муки.

Чтоб не встречать тебя, был способ лишь один,

И я тебя тогда изгнала из Афин.

Ждала я, что в тебе укоренится злоба

К твоей обидчице – и мы спасемся оба.

Да, ненависть твоя росла, но вместе с ней

Росла моя любовь. К тебе ещё сильней

Влекли меня твои безвинные мученья;

Меня сушила страсть, томили сновиденья.