Карл Зигмунд - Точное мышление в безумные времена. Венский кружок и крестовый поход за основаниями науки
- Название:Точное мышление в безумные времена. Венский кружок и крестовый поход за основаниями науки
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:ООО «ЛитРес», www.litres.ru
- Год:2017
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Карл Зигмунд - Точное мышление в безумные времена. Венский кружок и крестовый поход за основаниями науки краткое содержание
Точное мышление в безумные времена. Венский кружок и крестовый поход за основаниями науки - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
В 1956 году — что все будет закончено через две недели.
В 1957 году Гёдель объявил, что хочет сократить статью на две трети, и это будет сделано очень скоро.
В 1958 году он перестал отвечать на все более и более встревоженные запросы Шилппа.
А еще через год, когда отчаявшийся редактор поставил том о Карнапе в план на следующий год, пусть даже и без статьи Гёделя (серия-то посвящена «живущим философам», а время уходит, мало ли что!), Гёдель признался, что никакой статьи не пришлет, поскольку Карнап уже не успеет ничего ответить.
Гёдель пытался объяснить свою поразительную прокрастинацию тем, что «ввиду распространенных предрассудков опубликовать недоделанную работу было бы скорее вредно, чем полезно» [527] 527 Письмо Гёделя Шилппу, 3 февраля 1959.
. На первый взгляд не слишком убедительный довод, но на самом деле все иначе. Гёдель и правда очень старался закончить работу. После смерти Гёделя в его бумагах было найдено целых шесть разных версий статьи о Карнапе.
Если у Маха, Больцмана и всех философов Венского кружка и был общий боевой клич, он гласил «Долой метафизику!» Метафизика — вздор и невнятица, именно она в ответе за все мнимые проблемы в философии и за отсталость человечества в целом.
Однако Гёдель никогда не примыкал к этому хору. Вместо того чтобы демонизировать метафизику, он хотел сделать для нее «то же, что Ньютон для физики» [528] 528 Wang, 1987.
. И это вовсе не безумные речи одержимого манией величия: Курту Гёделю уже удавалось совершить невозможное, когда он своей теоремой о неполноте дал математическое доказательство философскому утверждению «существуют математические истины, которые невозможно формально вывести из аксиом».
Но повторить подвиг не удалось. Гёдель так и не нашел убедительного доказательства своих платонических воззрений.
В 1955 году умер Альберт Эйнштейн, а через полтора года — Джон фон Нейман. Это были ближайшие коллеги Гёделя в Принстоне. Когда их не стало, замкнутый беженец из Вены стал все сильнее погружаться в собственную вселенную. Он прилежно писал взвешенные ответы на множество писем, но не отправлял их. Общался со своим окружением почти исключительно по телефону — бесплотный дух на полпути в мир иной.
Хотя бы краем глаза заглянуть в мировоззрение Гёделя на этом жизненном этапе позволяют письма матери в Вену. Он писал ей каждое второе воскресенье — и эти письма все-таки отправлял. В них он постоянно обещал, что скоро приедет, и постоянно находил причины отложить визит. В конце концов он признался, что его мучают повторяющиеся кошмары, как он застрял в Вене и не может выбраться.
В какой-то момент мать Гёделя поняла, что повидаться с сыном сможет, только если сама поедет в Принстон. Так она и поступила, хотя ей уже перевалило за восемьдесят, и визит прошел с таким успехом, что старая дама повторила его еще трижды.
В письмах к матери Гёдель мог позволить себе быть откровенным. По крайней мере так он думал. На самом же деле все его письма читала американская военная цензура. И даже посвящала в детали этой переписки Дж. Эдгара Гувера, грозного главу ФБР. К счастью, Гёдель не подозревал об этой подлости. Он и без того получил свою долю паранойи.
Донесение для Джона Эдгара Гувера. Письма Курта Гёделя матери привлекали внимание ФБР
Гёдель свободно излагал матери свои философские воззрения и очертил свое «теологическое мировоззрение» в череде писем. Так, в 1961 году он писал: «Разумеется, до научных основ теологического мировоззрения еще очень далеко, но я убежден, что сегодня уже возможно рациональное понимание (без необходимости опираться на те или иные религиозные верования), что теологическое мировоззрение полностью совместимо со всеми известными фактами (в том числе с превалирующими условиями на Земле)… Мир и все, что в нем содержится, имеет причину и смысл — более того, этот смысл хорош и не вызывает сомнений. Из чего непосредственно следует, что наше существование на Земле, поскольку смысл его как такового весьма сомнителен, наверняка служит средством для существования чего-то еще» [529] 529 Письмо Гёделя матери, 6 октября 1961.
.
Неудивительно, что Гёдель во время дискуссий Венского кружка предпочитал помалкивать! Его воззрения были диаметрально противоположны научному миропониманию логиков-эмпиристов. С философской точки зрения Гёдель был куда ближе к Лейбницу, чем к Гильберту, Расселу и Эйнштейну. Как он писал: «Когда утверждают, что в ином мире невозможно помнить опыт, пережитый в этом мире, это абсолютно необоснованно. Более того, вероятно, мы рождаемся в ином мире с этими латентными воспоминаниями. И к тому же мы, разумеется, вправе полагать, что там наши способности к умозаключениям будут значительно лучше, чем здесь, и мы будем уверены во всем, что для нас важно, так же непоколебимо, как и в том, что дважды два четыре, где ошибка невозможна объективно» [530] 530 Письмо Гёделя матери, 12 сентября 1961.
.
Гёдель соглашался, когда мать писала, что мир, лишенный надежды, не может быть красивым, и в строках, полных мучительных сомнений, убеждал ее не падать духом: «Ведь мы не понимаем, ни почему существует этот мир, ни почему он устроен так, а не иначе, ни почему мы очутились в нем, ни почему мы родились в тех, а не в иных обстоятельствах. Тогда почему мы воображаем, будто нам достоверно известно одно — что нет никакого иного мира, что мы там никогда не были и никогда туда не попадем?» [531] 531 Письмо Гёделя матери, 27 февраля 1950.
Лето с фламинго: Гёдель в своем саду
Из обильных записей, обнаруженных спустя годы после смерти Гёделя, стало очевидно, что он еще со студенческих лет пристально интересовался теологией. В зрелые годы он формализовал схоластическое доказательство существования Бога при помощи математической логики. Это же доказательство исследовал и Лейбниц: «Можно представить себе совершенное существо, объединяющее в себе все возможные положительные качества в их наивысшем проявлении. Из этого следует, что оно существует, поскольку существование есть положительное качество». Гёдель был очарован Лейбницем и убежден, что публикации его важнейших трудов препятствует какой-то многовековой заговор. «Кому же это интересно — уничтожать сочинения Лейбница?» — недоумевал Менгер. «Естественно, тем, кто не хочет, чтобы человечество стало умнее», — отвечал Гёдель [532] 532 Memories of Kurt Gödel, в: Menger, 1994.
.
Интервал:
Закладка: