Владимир Моисеев - Футурономия. Социум [СИ]

Предсказанная Вами атака гадостью не приносит успеха, поскольку аборигены укрылись в подводных убежищах. Ученые предупредили. А Крылатым, Большим Муравьям и Гремучим Клопам гадость не страшна, поскольку они биологические автоматы.

Война с аборигенами оборачивается войной различных кланов земных налетчиков между собой.

Ученые пользуются помощью аборигенов, а их скрытые возможности оказываются так велики (какое-нибудь дурацкое единение с природой или способность использовать что-то вроде климатического оружия), что у лоббистов нет шансов. Их оружие неэффективно, а сами они практически беззащитны.

Несколько операций с позиции силы, которые плавно перетекают в длительные мирные переговоры. Устранение наиболее одиозных фигур приводит сюжет к вполне закономерному окончанию, подготовке к съемке третьей части.

Я в книгу добавил бы разговоры о перспективах науки (как будто начался очередной кризис в физике, следующий после нашего нынешнего), а в кино добавят про правильный американизм, который отсекает крайние проявления недобросовестной конкуренции, поскольку правильная демократия и американская мечта всегда побеждает. Гады будут повержены, а хорошие займут их руководящие посты. Вполне себе блокбастер.

Ну это-то да, это блокбастер. Но тут сериал надобен, в два часа не впихнуть.

Идея с ценной аборигенской кровью (допустим, не поддающейся искусственному воспроизводству) неплоха. Значит, их загоняют в резервации-фермы, где выращивают, аки скот, и периодически откачивают кровушку. Но не убивают и даже кормят до отвала. На фермах творится форменный привет Оруэллу. Заветы предков, весь этот ихний посконный make-love-not-war — забыты напрочь. Иерархия, интриги, все дела. На одну из ферм пробирается заматеревший Джейк Салли — натурально, в поисках возлюбленной, как её там. Возлюбленная обнаруживается в полувегетативном состоянии, на Джейка реагирует только слюнявым «ыыы…» Джейк не сдаётся, ориентируется в ситуации, припоминает армейские привычки, становится лагерным паханом, сдувает пыль с заветов предков, напоминает разожравшимся Нави, как было круто тусоваться под здоровыми деревьями и летать на ящерах, возжигает в ихних сердцах огнь мести — и всё закручивается по новой. Обезоруженная охрана, угнанные летающие танки — начинается бойня… На этом вторую часть можно заканчивать.

В третьей Нави с Джейком во главе огребают по самое не балуйся, но потом находят какой-то способ нейтрализовать ценные качества как минералов, так и крови аборигенов — скажем, какой-то источник излучения, который можно перекрыть. Причём способ этот находится методом ненаучного тыка, в процессе чего геройски погибает джейкова краля, как её там. Джейк сурово утирает сопли и идёт на переговоры с захватчиками. С эдаким-то аргументом («чё, каззлы, вот ща как перекрою источник нафиг»), он добивается впечатляющих дипломатических успехов, и на Пандоре устанавливается мир. А Джейк возвертается в человечий облик и летит домой, потому как дом — это всё-таки дом, как ни крути.

Вот такая дичь в Америке пройдет, думаю.

Ну да. Добавьте сюда обязательную штыковую атаку (спецназовцы соперничающих лоббистов выясняют отношения без стрелкового оружия). Ради этой сцены уже можно снимать.

Но все что мы напридумывали, только подтверждает тот прискорбный факт, что маккартизм победил. Штампы торжествуют. Как там раньше говорили: казарменный патриотизм творческих личностей.

Ну рубилово-то с кровищей и мясом по любому надо снимать. Штыки или не штыки, это вопрос вторичный, главное — мясо. Рукопашная — хорошая идея, да. Боевик без тщательно поставленных псевдокунг-фуистских танцев имени Ван Дамма — деньги на ветер.

Что до штампов, то это не просто инструмент идеологии, но и крайне эффективный инструмент продаж. Как показывает опыт, зрители больше всего любят, когда персонажи и сюжетные ходы им знакомы и понятны. Отсюда — феноменальная популярность фильмов по американским комиксам. Люди очень болезненно воспринимают вещи, которые они не могут распознать. И уж точно не хотят платить за это. Поэтому любой, самый идиотский фильм про супергероев взрывает бокс-офис, а какой-нибудь «Synecdoche, New York» с трудом собирает пятую часть бюджета. Лично я за эту Синекдоху отдал бы ВСЕ фильмы о супергероях, как уже снятые, так и будущие, и думаю, я такой не один, но «мы» не делаем бокс-офис.

Это я всё к тому, что касса — более жёсткий цензор, чем любой Маккарти, и не следует искать сложной идеологии там, где люди просто зарабатывают деньги. С другой стороны, за большей частью американских блокбастеров отчётливо чувствуются серые идеологические кардиналы. Настолько отчётливо, что отрицать их существование тоже наивно. Как говорят янки, if it looks like a duck, swims like a duck, and quacks like a duck, then it probably is a duck. Тут и вид, и манера плавания и кряканье настолько недвусмысленно намекают на некую утку, что приходится признать наличие последней. Но говорить об этом сложно, ввиду отсутствия информации. А сплетни — это скучно.

Мне даже в каком-то смысле обидно стало, что это Вы мне написали, а не я — Вам. Особенно, про то, что зрители любят видеть знакомое — это я своим домашним каждый день объясняю. Железный принцип.

Прошло несколько лет с момента написания этой главы, и в США началась кампания, по всем внешним признакам напоминающая времена маккартизма.

Все началось с выборов президента, закончившихся избранием Дональда Трампа, в то время, как большинство властной номенклатуры поддерживали ее противницу Хиллари Клинтон. В протесты против «неправильного» победителя были вовлечены деятели культуры и науки: абсолютное большинство крупнейших СМИ, голливудские знаменитости и даже нобелевские лауреаты (сотнями). Кампания по дискредитации избранного президента продолжились и после вступления Трампа в должность. Ирония заключается в том, что на этот раз деятели Голливуда, из гонимых и преследуемых за инакомыслие, превратились в преследователей. Наиболее ярко это было выражено в агитационном ролике Моргана Фримена, оскароносного американского актера, трижды игравшего в фильмах роль Господа Бога, что придало его выступлению дополнительную яркость [115].

«На нас напали. Мы ведем войну», — начинает актер свою речь.

После этого он предлагает зрителю представить сценарий фильма о бывшем шпионе КГБ, который разозлен крушением своей страны (СССР) и разрабатывает план мести. «Воспользовавшись хаосом вокруг, он двигается по служебной лестнице в постсоветской России и становится президентом. Он устанавливает авторитарный режим, после чего направляет взор в сторону своего заклятого врага — Соединенных Штатов Америки», — описывает Фриман завязку «сценария».