Владимир Моисеев - Футурономия. Социум [СИ]

Общинное сознание имеет дело не с реальностью, а с мифом. Отслеживать причинно-следственные связи скучно и трудно, другое дело, когда можно пользоваться целостной картиной мира, выраженной раз и навсегда несколькими понятными фразами. Например, Бог наказывает нас за грехи, посылая на наши поля и леса засуху. С антициклоном не договоришься. А с Богом можно. Если хорошо себя вести, проявить смирение и как следует Его попросить об одолжении, то можно рассчитывать на послабление.

Вот как это сделали в Томске [118].

«Томск. 20 июля. ИНТЕРФАКС — Коллективный молебен «Во время бездожия» состоится в ближайшее воскресенье во всех храмах Томской епархии Русской православной церкви в связи с затяжной жарой и сложной пожарной обстановкой в регионе.

Информацию о совершении коллективного молебна распространила в пятницу пресс-служба ГУ МЧС по Томской области.

«Церковь призывает всех людей принять участие в воскресном молебне, приносить покаяние, в котором испрашивать милости у Господа о ниспослании дождя», — говорится в сообщении ведомства.

Томская епархия обеспокоена установившейся аномальной жарой и сложной лесопожарной обстановкой в регионе. Молебен стал совместной инициативой Церкви и спасателей».

Полумера. Не сработает. Надобно изловить и утопить ведьму, вот тогда и пойдёт дождь. Надо бы как-то предупредить ребят, а то тратят время на эллинское витийство… Без толку всё.

И пусть не сработает. Но начальники будут знать, что подчиненные их болели душой за порученное дело, использовали любую возможность для достижения цели. В этом и состояла цель акции. И они ее достигли. Подверстали православие для объема. Дело патриотическое. Пропагандируемое. Погрузятся мчсовцы в передвижную часовню и будут облетать пределы страны, принося страдальцам утешение. А пожары сами ликвидируются, когда снег выпадет.

Впрочем, поступило дополнение к ссылке [119].

Двадцать четвертого июля после молитвы о дожде в Томске загорелся лес.

На какое-то время показалось, что совет Руслана Партыки не был услышан. Но это не совсем так.

В мышлении очень многих современных культурных людей есть одна странность: они любят теории о расслоении общества, априорно предполагая при этом, что обязательно попадут в привилегированную группу «избранных» людей.

Рассуждая о капитализме, и посткапитализме, они рассчитывают занять место (если бы занялись бизнесом) среди олигархов или обеспеченных предпринимателей. Занятие искусством для них связано с убеждением, что они обязательно должны стать звездами, властителями дум. Мечты о возрождении империи не вызывают у них сомнений в том, что они окажутся среди имперской аристократии. А вспоминая об инквизиции, они уверены, что будут заготавливать дрова и подносить горящий факел. О чем бы ни заходила речь, большинство людей, публично высказывающих свое мнение, уверены, что они часть элиты, потому что по-другому быть не может. Но большинство не может быть элитой. Деформированная самооценка всего лишь проявление инфантилизма.

Возможно ли возрождение инквизиции в будущем? Да.

Известный литератор Юрий Буйда написал в своем блоге [120]:

В последние дни как-то уж очень много стало разговоров об инквизиции, точнее, даже не разговоров, а упоминаний. Это пример довольно безответственного отношения к понятию «инквизиция». То есть о ней говорят как о чем-то ужасном, темном, кошмарном, чуть ли не преступном. Но вот что любопытно: историкам хорошо известно, что многие жертвы инквизиции шли на костер с радостью, полностью соглашаясь с приговором, потому что сами хотели избавиться от дьявола, захватившего их души. Единение жертвы и палача в инквизиции — вовсе не выдумка, а духовная реальность эпохи.

Обсуждение текста само по себе оказалось интересным. Стало страшновато, но познавательно.

«С 1979 по 1981 годы по инициативе Римского Папы Иоанна Павла II работала комиссия по реабилитации Галилея, и 31 октября 1992 года Папа Иоанн Павел II официально признал, что инквизиция в 1633 году совершила ошибку, силой вынудив учёного отречься от теории Коперника». Ошиблись они… А про Джордано Бруно так и забыли!

Будь вы религиозным человеком той эпохи, вы с радостью подбрасывали бы дрова в костер. И это не чудовищно, а ЕСТЕСТВЕННО, вот в чем дело. Естественно в те времена, когда ведьмы и оборотни были реальнее, чем русские или китайцы.

Учтите, что население Европы употребляло не чай, а пиво. От мала до велика все были постоянно пьяны, иной раз «до чёртиков». И рожь, которую они ели, часто была заражена спорыньёй — а это сильный галлюциноген. Поэтому в реальности ведьм, чертей, домовых не сомневался никто — многие видели своими глазами.

У инквизиции еще была функция придавать «низовой» расправе над колдуньями хоть какие-то черты законного судопроизводства. Она ведь и оправдать могла, проверив, например, девственность тех, кого обвиняли в сожительстве с бесами. Об этом была симпатичная статья Гуревича «Ведьма деревне и перед судом» в сборнике «Языки культуры и проблемы переводимости»

Другое дело — процессы над еретиками. Они происходили во все времена, пока существовала церковь. В Европе они были возможны потому, что католическая церковь была одной из ветвей власти. Но казни еретиков — это отдельная тема, не связанная с ведьмами.

Но ведь ересь — она во всём ересь. Вполне на памяти наших родителей могли репрессировать за генетику или кибернетику. Ну, а разве у атеистов не было своей «инквизиции»? Атеизм ведь тоже не более, чем вера. И инквизиция была довольно буйная. Познать существующие законы наука не в состоянии за отсутствием таковых. Нет у природы математических законов. Математика — это человеческий язык. Не думаете же вы, что планета вычисляет по какой-то формуле, куда ей завтра лететь. Наука просто лепит модель и смотрит на сходство с оригиналом.

Юрий Буйда прогнал первосортную пургу, конечно. Ну, то есть, в официальных отчётах действительно писали, что жертва радостно пошла на костёр, безостановочно славя господа, церковь и лично папу римского за столь щедро и мудро дарованный шанс пожариться живьём. Это ж такой кайф. Бывало, схватишься за раскалённую сковороду — так прям и зайдёшься в восторге. А тут — целый костёр. Но относиться к этим отчётам серьёзно — ну, я даже не знаю… Это клиническое что-то.