Владимир Моисеев - Футурономия. Социум [СИ]

«Как истинный агент КГБ, которым он и является, он втайне использует технологии кибервойны, чтобы атаковать демократические страны по всему миру. Используя средства массовой информации для распространения пропаганды и ложной информации, он убеждает членов демократических обществ не доверять их собственным СМИ, их политическим механизмам и даже их соседям. И он преуспевает в этом», — завершает свой рассказ актер, делая также заявление, что это все-таки не сценарий.

«Тем шпионом является Владимир Путин», — говорит Фримен. Однако для зрителя это не является сюрпризом — на протяжении всей речи актера демонстрируется видеоряд с архивной хроникой о первых годах президентства Владимира Путина.

После этого обладатель «Оскара» призывает президента США Дональда Трампа обратиться к народу и «рассказать правду». «Нам нужно, чтобы он сел за столом в Овальном кабинете и сказал: «Мои собратья-американцы, во время последних президентских выборов мы были атакованы российским правительством», — говорит актер. Фримен призывает конгресс и всю американскую интеллигенцию использовать все доступные ресурсы для проведения подробного расследования с целью выяснить, как именно произошло якобы российское вмешательство в американские выборы.

По словам Фримена, свободный мир нуждается в лидерстве США, поскольку «на протяжении 241 года американская демократия служила примером для всего мира». По его словам, граждане США перед лицом предыдущих поколений, защищавших демократию в США, должны продолжить эту борьбу ради будущих поколений».

Для того, чтобы понять, насколько новая кампания напоминает времена маккартизма, достаточно обратить внимание, что сценарий ее развивается по стандартному сценарию. Только «коммунистических агентов» заменили на более понятных новым обывателям «русских хакеров», роль сенатской подкомиссии по расследованиям играет Комиссия присяжных в Сенате по рассмотрению дела «о вмешательстве России в американские выборы», которую возглавил специальный прокурор США Роберт Мюллер, а Комитет по антиамериканской деятельности теперь называется «Комитетом по расследованиям в отношении России».

Смысл кампании остался прежним — контроль над идеологическими предпочтениями и информационными потоками [116].

«Формально речь там идет, конечно, о «российских вмешательствах» — и выглядит всё это профанацией: специально организованные структуры, официальные и общественные, мучительно отлавливают «следы проплаченной русскими политической рекламы в фейсбуке (США) и русских твит-ботов (ФРГ)». При этом речь идёт о крошечных суммах (50 тысяч долларов) и мелких всплесках («перед выборами в Бундестаг боты начали в четыре раза чаще твитить за Альтернативу для Германии!»). Но это говорит не о надуманности самой проблемы, а лишь о том, что надумано русское вмешательство.

Суть проблемы (она же задача), стоящей перед управляющими классами всех «информационно открытых» стран мира — не в том, чтобы защититься от фантомных медиахакеров с их фейками. А в том, чтобы удержать ту медийную власть, которую им десятилетиями обеспечивали прикормленные Большие СМИ.

Эту власть, как мы помним, сильно встряхнула победа на американских выборах кандидата, имевшего куда меньшие медиамощности (25 топовых СМИ против 500). Как победа была достигнута? По мнению деятеля отечественного интернет-бизнеса И. Ашманова, ключевым были не хитрые медийные трюки, не психометрия, не сегментация аудитории и не прочие бигдаты. Ключевым было то, что «Трамп реализовал запрос американцев на справедливость. Он сказал американцам нечто такое о справедливости, ценностях и «Сделать Америку великой опять», что при полном проигрыше в медиях и средствах доставки, принадлежащих его врагам, его сообщение пошло по стране, по офисам, автосервисам, барам и заводам как степной пожар, само, ниже радаров всех этих «независимых СМИ», «этичных интернет-компаний», политологов и социологов».

И поэтому задача, которую сейчас решают передовые элиты — докрутить свои радары и фильтры, сделав их абсолютно эффективными. Чтобы те, кто держит в информационном пространстве основные мощности — надёжно держали и контрольный пакет общественного мнения. И не допускали заново позорных фейлов, как в 2016-м.»

Любая кампания, затеянная по типу маккартистской, не может обойтись без политических жертв. С конца 40-е она закончилась зачисткой Голливуда, старательным исполнением Кодекса Хейса и увольнением «левых». Свои тюремные заключения фигуранты дела получали не за «антиамериканскую» деятельность, а за неуважение к Конгрессу, поскольку их ответы и ссылки на действующую Конституцию были признаны «высокомерными и несерьезными».

Не обошлось и без отставок в президентской команде Трампа. Голливуд играет по правилам властных структур, поэтому ныне не только не опасен, а наоборот является едва ли не главным рупором propagandy. Своеволие исходит от президента, так что основной удар направлен именно против него и его команды [117].

«Отставки в Белом доме сейчас происходят практически каждый день. С конца января, то есть практически с момента инаугурации Дональда Трампа (а инаугурация, напомню, состоялась 20 января) череда отставок практически не прекращается. Команда президента, что называется, трещит по швам.

Первым был снят с поста господин Майкл Флинн, советник по национальной безопасности, фигура достаточно серьезная. Ну, а дальше, как говорится, пошло-поехало.

Тот же Флинн, который ушел в отставку, вообще-то приятель Трампа и долгое время с ним сотрудничал и состоял в дружеских отношениях. Но, несмотря на это, он попал под жернова первым, потому что встречался с российским послом Кисляком. Это ему вменили в вину, хотя ничего за этим нет: все встречаются с послами — послы для того и существуют, чтобы с ними встречались. Но эту историю раздули».

Будущее нельзя предсказать, тем интереснее будет наблюдать за текущими событиями. Не важно, закончится ли нынешняя кампания импичментом Трампа или чем-то другим. Футуроному следует помнить, что приступы маккартизма в будущем будут повторяться. Это одна из форм информационной войны. Важно не только нападать и отражать атаки противника, но и оградить собственное население от вредоносного влияния. Вечная тема.

Общинное сознание обычно враждебно научному мировоззрению. Представления — не факты, они не нуждаются в обоснованиях или обсуждениях. Понятия часто оказываются важнее реальности. Особенно, если факты противоречат единственно верной картине мира, сложившейся в головах членов общины. Такие факты обычно отбрасываются. В общинном сознании нет места для причинно-следственных связей. Ничто ни с чем не связано, ничто ничем не обусловлено. Подходящая цитата: «Не думаете же вы, что планета вычисляет по какой-то формуле куда ей завтра лететь»? Все, что происходит, описано и закреплено в руководствах или народной памяти. Какая разница, как идут текущие дела, достаточно знать, как они должны идти.