Владимир Моисеев - Футурономия. Социум [СИ]

В целом согласен с вами в том, что при обсуждении сценариев будущего неизменно сталкиваешься с возможностью появления массы бесполезных людей, которых приходится кормить. Но:

1. Проблема политкорректности вообще довольно мелкая и не имеющая большое значение, поскольку политкорректность относится только к речевому этикету.

2. Проблема морлоков может до неузнаваемости измениться, когда на производстве будут роботы. В «Утопии-14», напомню, нет ни морлоков, ни даже их аналогов.

3. Проблема прокормления бессмысленного среднего класса — может быть реальная проблема будущего, но сейчас ее нет, и она не имеет отношение к проблеме прокормления мигрантов, находящихся внизу общества и не вписывающихся в него из-за отсутствия навыков и ценностей.

4. Олланд опирался на избирателей маргиналов, но не делал их министрами.

5. Как показывает опыт Франции, и показывает опыт Америки наличие или отсутствие социальных выплат не может предотвратить межнациональной напряженности. Погромы во Франции произошли несмотря на выплаты.

6. «Какие бы книги не писали умные люди», ага, и какие бы они там не приводили факты.

Разумный анализ ситуации можно сделать, только обратившись к различным точкам зрения. Любые книги, посвященные социальным вопросам, какими бы замечательными они ни были, предполагают дискуссию. Поскольку на любой факт общественной жизни можно посмотреть с разных точек зрения. Есть «угнетатели», есть «угнетаемые». Можно уверенно утверждать, что комментарии одного и того же события у них будут различаться. А подобрать факты, доказывающие правоту именно вашей точки зрения, такой пустяк, что об этом и говорить смешно. Во многом это касается и книги Робера Кастеля. Когда речь заходит о книгах леваков, которые часто путают слова «социальный» и «социалистический», у которых свои тараканы в голове, не следует забывать о возможной однобокости в подходе.

Однако, ознакомление с текстом показывает, что он скорее может быть аргументом в пользу доводов оппонентов Константина Фрумкина.

Робер Кастель в своей книге подчеркивает разрушение сложившейся системы наемного труда, обращая внимание именно на увеличение числа маргиналов. Вот цитата из книги Р. Кастеля [56]:

«Таким образом, цель состояла и состоит в том, чтобы дать себе отчет в новой современной данности: наличии, видимо все более и более ощутимом, индивидов, помещенных как бы в плавающее положение в социальной структуре и заполняющих ее промежутки, не находя своего предназначенного места. Эти неопределенные фигуры занимают маргинальное положение в сфере труда по краям социально признанных форм обмена: хронические безработные: жители обездоленных пригородов; получающие пособие социального минимума RMI; жертвы индустриальной конверсии; молодежь, ищущая работу и переходящая от одного испытательного срока к другому, от подработки к временной занятости. Кто они, откуда пришли, как дошли до такого, что с ними будет»?

Но именно к обсуждению этих проблем попытались свести разговор оппоненты К. Фрумкина.

Следует также отметить, что книга написана в 1995 году, очевидно, что с тех пор многое изменилось, в частности, подросло новое поколение в семьях мигрантов, которые привыкли жить на пособие. Сейчас скорость изменения социальных связей в обществе как никогда велика. Мы привыкаем жить в мире, в котором постоянно возникают все новые и новые проблемы, которых раньше просто не было. Тем более интересно было узнать, что проблема маргиналов была предметом обсуждения еще в середине 90-х годов XX века.

При написании книги я не ставлю перед собой задачу получить верное, «окончательное» мнение или предсказание. Мне довольно того, что будут высказаны различные, часто противоположные мнения. То есть, меня бы устроил не спор, а сравнение различных точек зрения. Хотелось бы, чтобы они были аргументированы. Кстати, книжка от этого только выигрывает. Поэтому хотел бы уточнить некоторые высказанные Вами положения.

1. Мне политкорректность не кажется мелкой проблемой, хотя бы потому, что люди, уличенные в том, что нарушают ее догмы, получают по полной программе. Во всяком случае, лишаются работы и «доброго отношения общества» или, попросту, репутации. Можно усмотреть в этом запрет на профессию и жесткую цензуру. У меня как-то так само собой получилось, что по важности это явление едва ли не превосходит маккартизм. Тем более, что при маккартизме действовали вполне легальные органы власти, а сейчас центры воздействий остаются в тени. Среди пострадавших Вильям Шекспир. Он оказался антисемитом, расистом и сторонником «ужасной гетеросексуальной концепции». Политкорректность ведет к установлению единой эстетики, то есть к тотальному тоталитаризму. Обо всем этом я уже написал.

2. Морлоки в «Утопии-14» были зачислены в корпус реконструкции и еще как-то там. А все остальные стали маргиналами — в этом пафос книги. Я отметил именно то, что число необходимых для производства людей будет сокращаться.

3. У нас средний класс давно стал бессмысленным. Ему даже придумали оскорбительное название: офисный планктон. Терпеть не могу этот термин, однако, из песни слова не выбросишь… Иногда мне кажется, что они, качая деньги из воздуха, всерьез считают, что заработали их. Мигранты занимаются низко квалифицированным трудом (корпус реконструкции). И объединяет их со средним классом именно то, что потребности в производительном труде перекрываются минимальным числом работающих. Работы на всех не хватает.

4. Вот это я не понял. От маргиналов требовалось, чтобы они правильно проголосовали. А потом — все — свободны. Кандидатов на должности министров полно среди партийных функционеров.

5. Погромы начались, если мне не изменяет память, из-за того, что полицейские убили мигранта продавца наркотиков после того, как он открыл стрельбу по полицейским. Прислушайтесь к Руслану Партыке. Аппетит приходит во время еды. Халявы хочется все больше и больше. Она, кроме всего прочего, еще порождает чувство вседозволенности. Политкорректность этому способствует. К сожалению.

Мне не нравится в политкорректности главный посыл: мы все одинаковые… Это не так. Все люди разные. И в этом нет ничего ужасного. Для человечества различия — плюс. А вот когда говорят, что все одинаковые, подразумевают, что мы, мол, хорошие и успешные, а вы — ленивые и безответственные. А то, что у них могут быть другие цели и желания, отбрасывается.

Ну и еще детская безнравственность как бы «правильных» слов. Да, пока политкорректность это только игра в слова. Например, у нас по тв крутят социальную рекламу: «люди не делятся на инвалидов и прочих». Как же не делятся? Очень даже делятся, стоит обратить на это внимание. Неужели, для того, чтобы понять это, надо самому (не дай Бог) стать инвалидом? Но раз сказано — не делятся, закроем глаза, и будет делать вид, что все в порядке. Надо еще надеяться, что человек, к которому вы стараетесь относиться с политкорректностью, будет поддерживать игру. Как сказал один известный американский баскетболист: «Ненавижу две вещи: расизм и белых!»