Коллектив авторов - Опыт словаря нового мышления

Гипотеза, выдвигаемая в данной статье, состоит в том, что сталинизм как система существовал, но как явление он не покрывается полностью понятием тоталитаризма. Сочетая теорию и практику власти, сталинизм представляет собой план радикального преобразования общества, проводимый посредством неограниченного террора. И хотя его отдельные черты напоминают русскую политическую традицию, он уходит корнями главным образом в крайне извращенную интерпретацию марксизма и в ранний большевизм Ленина. Троцкий, который первым попытался сформулировать понятие сталинизма, описанного как бюрократическая контрреволюционная система (эволюционируя, впрочем, в своем анализе от идеи сталинизма, занимающего центристские и реформистские позиции, до обвинения его в русском термидорианском перевороте, выдвинутого в середине 30-х годов), не проявил ни постоянства, ни глубины в своем анализе системы, главным отличием которой, с его точки зрения, является абсолютный разрыв с большевизмом и его идеалами. Мы не пойдем этим путем за Троцким, а позаимствуем у него лишь само понятие, автором которого он без всякого сомнения является.

Сталинизм - это прежде всего система власти. Чтобы узаконить эту систему, ее создатели ссылаются на марксистскую концепцию диктатуры пролетариата. В той форме, в которой ее использовал Сталин, она превратилась в диктатуру одного человека, опирающуюся на несколько структур: партию, государство, полицию. Отводя партии роль ведущей силы в построении нового общества, Сталин исходил из концепции Ленина, для которого пролетариат, занимающий центральное место в идеях Маркса, следует за своим авангардом. Как в вопросе о захвате власти, так и в ее осуществлении партия не выражает интересы пролетарского движения, она лишь использует его как средство для осуществления целей, которые сама себе ставит на основе отвлеченной исторической науки. Как и Ленин, и даже в большей мере, чем он, Сталин извратил указание Маркса о том, что власть должна утратить свой политический характер. Как раз наоборот, он провел объединение всех областей человеческой деятельности в рамках политического плана и политической власти, носителем которой стала партия, а затем и один человек, воплощавший в своем имени партию. То же произошло и с государством, в котором Маркс видел отживающий институт, а Сталин реабилитировал, оправдывая это капиталистическим окружением и необходимостью защиты завоевания социализма. Он доходит до отождествления сильного социалистического общества с сильным государством, оправдывая тем самым создание органов принуждения. Он не только отбросил идею конечного отмирания государства, но и разработал теорию государства нового типа. Это государство претерпевает эволюцию, однако преемственность принципа тотальной власти, которая ведет в конечном счете к власти одной личности, ясно проявляется с первых дней революции и подчеркивает то, что Сталин унаследовал от Ленина. Это единовластие проходит несколько этапов - от ликвидации составных частей демократии и завоеваний революции 1905 и февраля 1917 годов до роспуска Учредительного собрания, запрещения свободных выборов, плюрализма политических партий и печати. Все это было решено Лениным и осуществлено уже в 1921 году. Одновременно была ликвидирована демократия и в самой большевистской партии, а рабочий класс как независимая политическая сила был разгромлен посредством подчинения Советов и профсоюзов власти партии, после ее XX съезда приобретшей видимость монолитности и пронизанной агентурой полиции, роль которой все увеличивалась. Завершением этого процесса стала власть одного человека, распространившаяся на все аппаратные структуры, которыми он манипулировал всеми сразу или стравливая друг с другом. Таково было творение Сталина.

Двойственная роль права в этой системе является одной из доминирующих черт сталинизма, которая и здесь уходит корнями в концепции Ленина. Именно Ленин обосновал принцип относительности права, подчиненного, по его мысли, делу революции и меняющегося вместе с ее развитием. Право существует, конечно, в этой системе, но определяемая им законность смешивается с волей и интересом государства-партии, не оставляя гражданам ни малейшей возможности сопротивляться узаконенной и абсолютной государственной мощи. Сталин усовершенствовал эту систему до такой степени, что постоянное и повсеместное использование террора как средства управления, беззакония как средства нейтрализации сопротивления общества привели к тому, что террор и беззаконие обрели силу закона. И именно в период массовых чисток, затронувших все общество, происходило строительство законодательного здания нового типа. Относительность права исчезает, приобретая абсолютный характер.

В 1936 году Советский Союз получил Конституцию, положения которой, определяющие права и свободы граждан, возвестили о существовании совершенной демократии, что оказалось в вопиющем противоречии с советскими беззакониями. Конституция была дополнена системой законов - уголовных кодексов, которые стали юридической основой террора. Примечателен для этой сталинской концепции права тот факт, что Генеральный прокурор СССР Вышинский, выступавший обвинителем на крупных процессах, был в то время признан в СССР в качестве выдающегося юриста и специалиста по конституции; это смешение репрессивной и законодательной функций ярко высвечивает сталинскую концепцию закона, узаконивает его политическую практику, и прежде всего систематическое использование террора. Эту концепцию можно определить как кодификацию произвола и террора.

Если эти элементы сталинской системы - абсолютная власть партии и государства, террор и злоупотребление законодательством - связывают ее как с теорией Ленина, так и с другими тоталитарными системами, то развиваемая Сталиным концепция модернизации хотя и исходит из учения Ленина, но имеет собственные отличительные черты. В этом вопросе Сталин полностью порывает с Марксом, который рассматривает революцию как средство преодоления отчуждения в обществе и освобождения личности. Сталин заимствует у Маркса (а также и у Ленина) идею о том, что революция - воплощение глубочайшей модернизации общества - предполагает абсолютную перестройку экономических структур, перестройку неизбежную, исторически необходимую, причем ее главной действующей силой является, по Марксу, на этой стадии пролетариат. Для Сталина, как и для Ленина, сознательным исполнителем этих преобразований является партия, авангард пролетариата; в будущем для Сталина такой силой станет полиция. Эти преобразования Сталин будет проводить с крайним радикализмом, который составляет один из элементов ленинской концепции революции. В 1917 году Ленин отождествлял революцию с радикальной перестройкой всех политических, экономических и социальных структур общества, а в период «военного коммунизма» он проявляет крайний волюнтаризм и прибегает к радикальным методам, которые будут полностью унаследованы Сталиным. Напротив, концепция поступательных перемен, примененная Лениным с введением в 1921 году новой экономической политики на замену радикализму предшествовавшего периода, практически отсутствует в идеях Сталина. В 1924-1928 годах Сталин вынужден идти на уступки, продиктованные стратегией борьбы за власть, и занимать какое-то время центристскую позицию между «левым» радикализмом в партии, полным решимости покончить с нэпом, и глубоко реалистической позицией «правых» во главе с Бухариным, осознавших необходимость соответствия между темпами и методами перемен, с одной стороны, и состоянием общественного сознания - с другой. Однако, избавившись от своих соперников, Сталин ясно показал, каковы же его собственные позиции: волюнтаристский характер планов тотального и быстрого преобразования всех сторон экономической, социальной и культурной жизни страны; радикализм методов, то есть навязывание своих планов сверху безгласному обществу без всякого учета его интересов путем систематического применения насилия.