Фрэнсис Паркер Йоки - Imperium. Философия истории и политики

Весь XIX век, утверждал Шпенглер, старался уничтожить границу между природой и историей. Чем историчнее старались думать, тем последовательнее применяли механистическое мировоззрение, внедряли конструктивистские модели природы в чувственную картину истории. Машинный принцип целесообразности лежит в основе материалистического понимания истории.

Шпенглер ставил проблему радикально: знание связано с природой, а жизнь — с историей. Речь, видимо, идет об образах истории и природы. В этой связи возникает вопрос, возможна ли история как наука? Отвечая на него, Шпенглер признавал, что во всякой личной картине мира постоянно участвуют оба элемента. «Никогда не бывает природы без отзывов живого или истории без отзывов причинности» [6] Шпенглер О. Закат Европы. Новосибирск, 1993. т. 1. c. 222. . Чем глубже переживается истина, тем меньше ссылок на причинные связи и случайные обстоятельства. Гёте даже природу описал без ссылок на законы и причины. Шпенглер сомневался, что социальные, физиологические, этические феномены связаны как причины и следствия. Но что это: две сферы реальности, два способа существования или два способа познания? В зависимости от ответа возможны три исследовательские программы. Одна реализуется в форме естествознания, другая — как история и третья — как теория познания, распадающаяся на методологию естественных и гуманитарных наук. Но практически существует большое разнообразие концепций, в которых используются различные подходы. Например, существует история природы и история науки, возможен исторический подход и в естествознании, например геология и биология рассматривают свой предмет в развитии.

Точно так же существует трансцендентальная гносеология, имеющая дело с априорными формами познания, и историческая эпистемология, изучающая эволюцию мысли.

Физиогномика Шпенглера — это перенос искусства портрета в гуманитарные науки. Систематик познает ставшее, причем по частям, художник — становящееся, целое. В качестве примера Шпенглер сравнивал Эдипа и Лира. Первый напоминает фигуры эвклидовой геометрии, то есть поверхности без глубины, так как для античного человека нет истории, события случайны и абсолютны. Наоборот, король Лир — продукт аналитической геометрии и инфинитезимального исчисления, его идея — судьба, а не рок. В отличие от античной драмы положений Шекспир создал драму характеров. Современная трагедия, писал Шпенглер, возникает из чувства неумолимой логики становления.

Из пестрой картины исторических фактов можно извлечь формы — великие культуры. «Данная нам как некое историческое явление в образе памяти история китайской или античной культуры морфологически представляет собой полную аналогию с историей отдельного человека, животного, дерева или цветка. Если мы хотим узнать ее структуру, то сравнительная морфология растений и животных давно уже подготовила соответствующие методы» [7] Там же. c. 169. . Прафеноменом, типом истории является культура. К созревшим культурам Шпенглер причислял китайскую, вавилонскую, египетскую, индийскую, античную, арабскую, западную и культуру майя. Русская культура — созревающая. К еще не достигшим зрелости культурам Шпенглер относил персидскую и хеттскую.

Культура состоит в воплощении души в материальных и телесных формах, в языке, традициях. Она тесно связана с местом, с хозяйством, обустройством территории. Душа культуры в фазе ее детства выражается в мифах. Зрелая культура характеризуется властной насыщенностью форм, стареющая культура — сухим рационализмом. Шпенглер уверен, что культуры имеют свои ритмы и длительности. Хотя он говорил о закате культур, тем не менее допускал длительное существование старой «засохшей» культуры в форме цивилизации. Старую культуру сменяет молодая, но не обязательно путем нашествия, завоевания и разрушения. Во всяком случае, предсказывая, что на смену стареющему Западу лет через 300 придет молодая Россия, в отличие от Йоки он не предполагал неизбежности новой мировой войны.

Шпенглер использовал в качестве основы своей реконструкции мировой истории морфологию Гёте. Он смело констатировал сходные органические формы разных культур, что и позволило ему говорить по аналогии с закатом античного мира об упадке европейской культуры, вступившей в стадию цивилизации. «Как листья, цветы, ветви и плоды выражают во внешнем виде, форме и способе произрастания существование растения, так и этические, математические, политические и хозяйственные образования играют ту же роль в существовании культуры» [8] Там же. c. 176. . Отсюда возникают смелые аналогии египетской культуры и социализма, «души» которых озабочены устойчивостью хозяйства. «Все без исключения великие создания: формы религии, искусства, политики, общества, хозяйства, наук во всех культурах одновременно возникают, завершаются и угасают… внутренняя структура одной вполне соответствует всем другим» [9] Там же. c. 180. . Например, он смело проводил аналогии между походами Наполеона и Александра. Использование сравнительного метода зоологии и палеонтологии позволяет реконструировать в истории особенности государственного устройства, исходя из особенностей художественного языка.

А.В. Перцев [10] Перцев А.В. О. Шпенглер: попытка создания прикладной всемирной истории // Шпенглер О. Воссоздание германского рейха. СПб., 2015. c. 143–223. 224 с. в присущей ему ироничной манере довольно скептические оценил вклад Шпенглера в понимание развития культур. Он отметил, что занятия математикой оставили неизгладимый след в способе мышления Шпенглера, и, несмотря на заявляемый качественный подход в науках о духе, которые имеют дело с уникальными индивидуальностями, тот видел в исторических событиях повторяемость и сходство, а не различие. Имея в виду интерес математиков к истории, можно согласиться с замечанием А.В. Перцева, если опираться, например, на реконструкции Бадью, а не Фоменко. Но все же определяющим кажется влияние морфологии Гёте.

Судя по умонастроениям 20-х годов, немцы чувствовали себя посторонними в Европе, где заправляли делами англичане с французами, именно между ними шла борьба за мировое господство. Любопытна эволюция взглядов Шпенглера на расстановку сил на международной арене. Вначале признается приоритет Англии, которая контролировала, по подсчетам Йоки, 17/20 поверхности Земли. Даже Наполеон, утверждал Шпенглер в «Закате Европы», исполнял роль английского миссионера. После войны Англия перестала «править морями», и в «Воссоздании германского рейха» он говорил уже о приоритете Франции. Шпенглер хотел соединения сил Германии и России, чтобы преодолеть торгашеский дух английского капитализма.