Анатолий Ахутин - Философское уморасположение [Курс лекций по введению в философию] [litres]

Вспомним Эрота из платоновского «Пира».

«Под красотой очертаний я пытаюсь теперь понимать не то, что хочет понимать под ней большинство, т. е. красоту живых существ или картин; нет, я имею в виду прямое и круглое, в том числе, значит, поверхности и тела, рождающиеся под токарным резцом и построяемые с помощью линеек и угломеров… Я называю это прекрасным не по отношению к чему-либо, как это можно сказать о других вещах, но вечно прекрасным самим по себе, по своей природе ( ἀεὶ καλὰ καθ᾿ αὑτὰ πεφυκέναι ) » («Филеб» 51c).

Фрагменты ранних греческих философов. С. 147. В том же фрагменте (21) приводятся слова Платона: «Мудрецы говорят, Калликл, что и небо и земля, и боги и люди, связаны в одно целое общностью, дружбой (φιλίαν) благочинием (κοσμιότης), целомудрием и справедливостью, и именно поэтому, друг мой, они называют весь этот видимый мир космосом (порядком) (κόσμον), а не акосмией (беспорядком) и распущенностью» (Горгий 507е).

Мы следуем тут толкованиям М. Хайдеггера (См.: Logos (Heraklit, Fragment 50) (1951) // Heidegger M. Gesamtausgabe. Bd 7. S. 211–234).

Лебедев А. В. Указ. соч. С. 146 (фр. 1 (50)).

Есть маленькая книжечка французского историка Жан-Пьера Вернана «Происхождение древнегреческой мысли» (М., 1988). Ее легко прочитать, и она в отношении вот этих истоков чрезвычайно полезна – там и границы с мифологией, и политика, и космология.

У Гомера супруга Зевса Гера идет к пределам Земли «видеть бессмертных отца Океана и матерь Тефису» (ст. 195). Предел мира это опоясывающий Землю поток «Древней реки Океана, от коего все родилося» (ст. 241). У Гесиода Океан вместе с его сестрой Тефией сами порождены Ураном и Геей, т. е. небом и землей.

См.: Франкфорт Г., Франкфорт Г. А., Уилсон Дж., Якобсен Т. В преддверии фи лософии. Духовные искания древнего человека. СПб., 2001. С. 215–235. Мумму это некий туман, что-то среднее.

Там же. С. 29.

Цитирую в современном переводе (Тора в переводе Ф. Гурфинкеля с комментариями Раши, URL: http://chassidus.ru/library/tora). Смятение и пустынность – на иврите звучит тоху ве абоху — (смятение от пустоты), комментирует Раши: тоху означает изумление и ошеломление, ибо человек изумляется и приходит в смятение от такой пустоты, абоху означает пустоту и пустынность.

См. книгу Р. Отто «Священное» (СПб., 2008).

Об этом промежуточном бытии ума, хорошо сказал поэт:

«Даже Бога должен оставить тот, кто хочет поставить себя в начальную точку истинно свободной философии, – говорит Шеллинг. – Здесь это значит: кто хочет это удержать, тот это потеряет, и кто это отдает, тот это найдет. Только тот достиг основания самого себя и познал всю глубину жизни, кто однажды все оставил и сам был оставлен всем, для кого всё потонуло и кто увидел себя наедине с бесконечным: великий шаг, сравненный Платоном со смертью» (цит. по: Бибихин В. В. История современной философии (единство философской мысли). СПб., 2013. С. 205.

Часть древнеиндийских «Вед» («знание», ср. русск. «ведение»), памятника ведийской религии. «Ригведа» – веда гимнов – древнейшая (II тыс. до н. э.) часть «Вед».

См.: Бибихин В. В. Грамматика поэзии. СПб., 2009. С. 206–208. Ср. перевод Т. Я. Елизаренковой в издании «Литературные памятники»: Ригведа. Мандалы IX–X. М. 1999. С. 286.

Бибихин В. В. Грамматика поэзии. СПб., 2009. С. 206–208.

(Ксенофан, фр. B11).

(Ксенофан, фр. В34).

Это мимоходом сказанное «будто детям», позволяет перевести здесь слово «миф» именно как «сказка».

Следы схожей теогонии мы находим в комедии Аристофана «Птицы»: «Был в начале Хаос, Ночь и черный Эреб, и бездонно зияющий Тартар. Но земли еще не было, тверди небес еще не было» (ст. 693–694). Греческое слово χάος (в особенности, если оно стоит рядом с ночью и эребом) означает примерно то же, что и абоху на иврите: пучину, зияющую бездну. Во времена Аристотеля просто пустое пространство.

«Бездна великая» – μέγα χάσμα – большая зияющая бездна. Χάσμα от глагола χάινω – зиять, разевать пасть.

Фрагмент ранних греческих философов. С. 127. Комментатор VI века н. э. Симпликий, цитируя этот фрагмент в комментариях к «Физике» Аристотеля, добавляет: «Как он сам говорит об этом довольно поэтическими словами». Филологи считают, что эти «поэтические слова» – конец фрагмента «ибо они выплачивают друг другу законное возмещение своего беззакония согласно порядку времени».

Важно понимать, что горение всегда живого огня есть тут образ бытия, а не позднейшая мифологема периодического возгорания и сгорания космоса.

Фр. В 1, ст. 10–18. «Там – Ворота путей Дня и Ночи, <���…> Правда (Dike) ключи стережет к ним двойные. <���…> И они тотчас распахнулись И сотворили зиянье широкоразверстое створов». Слова χάσμ᾽ἀχανές на том же корне, что и χάως.

Похожее скажет в XX веке Людвиг Витгенштейн: всё, что можно сказать ясно, сводится к тавтологии, а о неясном лучше молчать.

См. Фрагменты ранних греческих философов… Гл. 29. С. 298–314.

В каком смысле софистика противоборствовала философии, понятой как онтология, детально говорится в книге Б. Кассен. «Эффект софистики». М.: СПб., 2000.

См. псевдоаристотелевский трактат «О Мелиссе, Ксенофане и Горгии» в: Фрагменты ранних греческих философов. С. 316–317.

Кассен Б. Указ. соч. С. 26.

Ее классики – Людвиг Витгенштейн, Чарльз Пирс, Готтлоб Фреге. Витгенштейн говорит, что всякая философская проблема выражается так: «Я в тупике». Философская апория подобна мухоловке, но она устроена из фигур языка. Свою цель в философии Витгенштейн видит в том, чтобы распутать эти фигуры, показать мухе выход из мухоловки. Но это будет означать только одно: философские проблемы совершенно исчезнут. ( Витгенштейн Л . Философские исследования, § 123, 309, 133 // Витгенштейн Л . Философские работы. Ч. I, М., 1994. С. 130, 186, 131). Сферой, в которой философские проблемы исчезают, оказывается человеческая практика. «Почти всякое предложение онтологической метафизики является либо бессмысленной тарабарщиной – одно слово определяется другим, без того, чтобы хоть однажды достигнуть реального понятия – или откровенным абсурдом; и когда вы выметете этот сор, тогда всё, что останется от философии, будет серия проблем, пригодных для исследования методами наблюдения, присущими истинной науке…» ( Пирс Ч. Что такое прагматизм? // Пирс Ч . Избранные философские произведения. М., 2000. С. 309).