Иван Шишков - История философии. Реконструкция истории европейской философии через призму теории познания

Этими своими рассуждениями Руссо фактически восстает против рационалистического характера Просвещения, отстаивавшего полную зависимость всего от «размышляющего разума», который имел свое основание " в природе вещей, и чистую, лишенную поэтичности и чувственности рассудочность. В отличие от своих друзей-просветителей Руссо делал ставку нне на разум, а на естественном, природном чувстве. Как справедливо подметил В. Виндельбанд, «Евангелие, которое он (Руссо. — К Ш.) проповедовал, было евангелием чувств… Он рвался из сухого, рассудочного Просвещения и придал своему насквозь здоровому стремлению форму провозглашения исконного права чувства» 39.

Превознесение права чувства привело Руссо к расхождению с просветителями и по другим вопросам, а именно, науки и религии. Он считал надменным допускать относительно вопросов человеческой жизни лишь то, что может признать наука, сближаясь в этом с «философией сердца» Б. Паскаля. Этим он противопоставлял себя и деизму, который ограничивал свои верования религиозными утверждениями, доступными научному познанию. И вслед за Паскалем он доказывал, что верховное божество — источник справедливости и добра, вера в него — требование не столько ума, сколько сердца. Религия находится не в голове, а в сердце и наука не смеет касаться сакрального содержания чувства. Своей религией чувства Руссо казался одним слишком религиозным, другим — недостаточно. Энциклопедисты-просветители, которые сначала считали его своим, стали нападать на него, когда он признался им в своей глубокой религиозности. Этим он изолировал себя от просветительского круга и мира ученых, превратившись в отвергнутого всеми «одинокого мечтателя».

Идея Руссо о вредном влиянии «просвещенной» культуры нашла свой отклик в умах многих мыслителей, но прежде всего в последнем поборнике великих идей Просвещения — Иммануиле Канте . По словам последнего, подобно тому, как Юм пробудил его от догматического сна в теории познания, Ж. -Ж. Руссо, который стал для него «вторым Ньютоном», прервал его догматическую дремоту в метафизике нравов. Именно с «Трактата о человеческой природе» Д. Юма и романа «Эмиль, или О воспитании» Ж. -Ж. Руссо началось духовное перерождение Канта и его переход на позицию критицизма. В своих работах «Предполагаемое начало человеческой истории» и «Идея всемирной истории во всемирнд-гражданском плане» Кант непосредственно отталкивался от идеи Руссо о неизбежном противостоянии культуры и природы человечества как фцзического рода и следует целиком его логике рассуждений о вредном, тлетворном влиянии «просвещенного», «окультуренного» разума на нравственное состояние человечества.

Перефразируя В. Виндельбанда [774] См.: Виндельбанд В. Прелюдии // Виндельбанд В. Избранное: Дух и история. М: Юрист 1995. С. 21. , можно сказать, что все мы, фило софствующие сегодня — ученики Канта Как метко заметил в свое врем: этот выдающийся историк философии, «в обширном уме кёнигсбергской философа представлены в известном смысле все мотивы человеческол мышления о мире и жизни, равномерно затронуты все струны, и это при вело к тому, что так же, как уже сразу после него из его учения выросл" множество разных философских систем, каждая из которых могла притя зать на последовательное развитие его принципов, и в дальнейшем в зави симости от господствующей направленности философы брали из его уче ния то, что представлялось важным им» [775] Виндельбанд В. Философия в немецкой духовной жизни XIX столетия // Виндель банд В . Избранное: Дух и история. М.: Юрист, 1995. С. 336. . Стало быть, философия Кант; столь богата своим содержанием, что фактически каждый, кто обращаете; к филреофии, неважно, кто он — критик или сторонник философии вели кого кёнигсбергца — всегда найдет в ней что-то свое.

В этом смысле Кант сродни с Сократом, личность и философия которо го столь всеобъемлюща, многогранна, что даже сегодня — спустя боле" двух с половиной тысячи лет — мы вынуждены обращаться к этой зага дочной и величественной фигуре. Если Канта и можно сравнивать с кем-то то, пожалуй, лишь с Сократом, ибо между ними много общего как в лич ностном, так и философском плане. И тот, и другой оказали самое значи тельное влияние на развитие европейской культуры [776] В свое время Шеллинг глубоко заблуждался, полагая, что в будущем распространена и влияние философии Канта не будет значительным: она не распространится дальше север ных народов. . Оба символизирова ли собой один и тот же стиль философствования, тип настоящего мудрец* и философа, не только постоянно ищущего истину, но и живущего в соот ветствии с ней. Оба обвинялись в покушении на государственную религию и в «развращении молодежи». Оба считали себя в этом невиновными v

оба боролись за свободу мысли, учили мыслить самостоятельно, ради чего они и совершили свой интеллектуальный подвиг, который становится понятным в свете провозглашенного Кантом девиза Просвещения: «Sapere aude!» [777] Имей мужество пользоваться собственным умом! (лат.) Оказывается, что во все времена — будь то на заре европейской цивилизации (эпоха Сократа) или в эпоху европейской классики (век Канта) — для того, чтобы мыслить самостоятельно, необходимо было иметь большое мужество публично пользоваться своим собственным разумом. И первым среди европейцев, кто проявил это мужество, — великий Сократ, первый европейский просветитель. А последним великим поборником Просвещения был великий кёнигсбергский философ. Оба превосходили своих противников своей философской искренностью, загадочной наивностью, за которой сквозит доброта их души, проявили любовь к живому общению, трапезе, просветленной духовной радостью.

Как тонко подметил в свое время Ф. Шеллинг, «будучи в известной степени philosophe malgre lui [778] Философ против воли (франц.) . Кант не может быть понят в его истинной гениальности, если рассматривать его, как это обычно делается, только как философа» [779] Шеллинг Ф. В. Й. Иммануил Кант // Шеллинг Ф. В. Й. Сочинения в 2 т. T. 2. М.: Мысль, 1989. С. 30. [780] Кант как человек и личность — тема для отдельного обсуждения. Заинтересованного читателя отсылаю к специальной литературе: ГулыгаА. В. Кант . М.: Молодая гвардия, 1977; Кассирер Э. Жизнь и учение Канта. СПб.: Университетская книга, 1997; Шеллинг Ф. В. Й. Иммануил Кант // Сочинения в 2 т. T. 2. М.: Мысль, 1989. С. 27-34.; VorlanderK. bnmanuil Kant, der Mann und das Werk. Bde 1-2, Leipzig, 1924. . И в этом великий кёнигсбергец сродни с великим греческим мудрецом. Подобно жизни Сократа, жизнь Канта — вечный поиск Истины, истинной философии. Внешняя жизнь Канта текла не менее дерзновенно, напряженно, драматически, чем его внутренняя жизнь, жизнь его духа, мысли. Жизнь Канта представляет не меньший интерес, чем жизнь Сократа, ибо она есть воплощение его философии, творение им самим себя.