Игорь Кальной - Философия истории

Но в книге есть другой, более глубокий естественнонаучный слой, являющийся в сущности ее смысловым ядром. Это концепция культурно-исторических типов. Три причины, по словам Данилевского, вызвали ее к жизни:

• засилье традиционной просветительской концепции прогресса, требующей «однолинейного» построения истории, проникнутой духом «европоцентризма»;

• ложная трактовка соотношения национального и общечеловеческого, вызванная игнорированием наиболее ценных, рожденных национальным гением продуктов культуры;

• предрассудки в отношении того, что называют «Востоком» и «Западом», имея при этом в виду только культурные регионы. На самом деле, Россия и Европа, по Данилевскому, — это совершенно самостоятельные культурно-исторические организмы, взаимодействующие по тем же законам, по которым относятся друг к другу отдельные виды растений и животных.

И, наконец, на заднем плане его рассуждений вырисовывается, правда, едва лишь намеченный, третий, философско-исторический слой книги, где автор, вступая в противоречие с предыдущими заявками, восстанавливает единство человечества, логическую нить мировой истории, единую религию. Оказывается, что народы каждого культурно-исторического типа работают не только на себя. Результаты их труда включаются в мировую сокровищницу культуры. Смысл и исход мировых событий обусловлены не только законами естественной эволюции, но и «миродержавным Промыслом». Борьба Европы и России оказывается не межвидовой борьбой за существование, а продолжением общеисторического противоборства между «градом Земным» и «градом Божьим», и победит в ней — Россия, как носительница истинной православной религии и «синтезатор» всего лучшего, что было создано человечеством. Если «град Земной» является эталоном для Европы, то «град Божий» выступает идеалом для России.

Идеи Данилевского заняли весомое место в развитии мировой историографии. Они предвосхитили широко распространившееся с конца прошлого века в европейской науке представление об историческом процессе как о совокупности изолированных друг от друга локальных культур, проходящих ограниченные во времени и пространстве свои жизненные циклы.

Главной целью своих культурологических и историко-философских исследований Данилевский считает развенчание европоцентристских претензий, опирающихся на идею политического, экономического и культурного превосходства европейцев над другими народами мира.

Европа, по его мнению, предписывает зависимым от нее народам несвойственные им цели и задачи. Она расценивает любые проявления самобытного, не подчиняющегося ей национального развития как исторический пережиток, как нечто лишнее, мешающее осуществлению идеалов, которые рассматриваются как бесконечно превосходящие любые другие.

Сохранению этого сложившегося на протяжении десятилетий стереотипа способствует прямое или косвенное признание того, что история есть неуклонное шествие вперед, где одни народы обгоняют другие, и этот процесс связан с делением наций и народностей на совершенные и несовершенные.

Для того, чтобы уничтожить этот предрассудок, необходимо отрешиться в первую очередь от общепринятой классификации исторических явлений и событий по принципу отнесения их к периодам древней, средневековой и новой истории. Эта классификация изменяет реальный смысл истории. Она оставляет в тени, как якобы не стоящие внимания, целые регионы мира — Индию, Китай, Египет, на том основании, что они выпадают из схемы, нарушают стройность искусственной систематики, превратившей Европу в некий идеальный образец, достойный только подражания и поклонения.

Данилевский считает, что подобная историческая периодизация связана с нарушением основных принципов систематики, поскольку в основу ее положена идея временного синхронизма или одновременного сравнения государств и регионов, с целью выявления общих, характерных для данного периода тенденций и особенностей развития.

Сопоставляются не одинаковые, а различные ступени развития народов, ибо зарождаются, расцветают и дряхлеют они не одновременно. И на этом основании делается не имеющий ничего общего с реальностью вывод о превосходстве одних народов и неразвитости других.

Традиционное деление истории на периоды содержит в себе ошибочное смещение ступеней и типов развития. Вместо того чтобы проводить параллели между народами, для которых одна и та же эпоха имеет совершенно разное значение, (одни только начинают формироваться, другие, увенчанные плодами тысячелетнего развития, уже завершают свой жизненный цикл), а гораздо целесообразнее было бы выделять реальности культурно — исторических типов, т. е. самостоятельных, своеобразных пластов религиозного, социального, бытового, промышленного, политического, научного, художественного, одним словом, исторического развития.

Как равнозначны и одинаково важны для сохранения природной гармонии разнообразные виды растительного и животного мира, так же эквивалентны всевозможные проявления человеческого духа, формы искусства, языки, порожденные тем или иным народом.

Ядром культурно-исторического типа выступает национальное начало, обладающее определенным запасом жизненной энергии и способностью к саморазвитию, вызванное к жизни божественной креативностью.

Связывая появление наций и народностей мира с действием сверхъестественной силы, Данилевский дает им более простое, обыденное определение: «…что такое национальность, как не накопившаяся через наследственность сумма физических, умственных и нравственных особенностей, составляющих характерные черты народных групп, которые накладывают свой отпечаток на их политическую, промышленную, художественную и научную деятельность и тем самым вносят элемент разнообразия в общую жизнь всего человечества и в сущности обусловливают возможность продолжительного прогресса». Нация способна постигать самое себя как целое, так же как личность осознает себя таковой в сравнении с другими личностями. Лишь сознанием людей, принявших стадии развития культуры как свою собственную историю, укрепляется национальная целостность.

По мнению Данилевского, как в природе, так и в истории царит пространственная и временная упорядоченность. Различные типы организации «не суть ступени развития в лестнице постоянного совершенствования существ (степени, так сказать, иерархически подчиненные одна другой), а совершенно различные планы, в которых своеобразными путями достигается доступное для этих существ разнообразие и совершенство форм».

Ни исследование природы, ни углубление в историю общества и религии не дает оснований для заключений о существовании закономерного перехода от менее совершенных форм к более совершенным, а лишь представляет опыт о множественности различных культурно-исторических типов.