Игорь Кальной - Философия истории

Проблему смысла истории рассматривает и Карл Ясперс (1883–1969). По Ясперсу, где есть цель, там есть и смысл. А где есть смысл, там есть и определенный ценностный ориентир. Другими словами, ценностные ориентиры определяют смысл, а смысл обусловливает цель, как человека, так и человечества, ориентированных на разрешения противоречий между космосом и хаосом, между космосом и аномией (законом и беззаконием). К. Ясперс пытается найти истоки современности, восстановить разорванную связь времен, уяснить какие возможности для современности таит прошлое, понять смысл истории. Мыслителя не устраивает «биологизм» шпенглеровской концепции, не приемлет он и материалистическое понимание истории, где определяющая роль принадлежит экономическим факторам. Ему больше импонирует идея единства мирового исторического процесса и приоритет его «духовной составляющей», его онтология. Мировой исторический процесс К. Ясперс воспринимает не как вечный огонь Гераклита, который «мерами разгорается и мерами угасает», а как единую направленность развития человечества. И эту историческую ось следует принять в качестве аксиомы, ибо научно доказать единство исторического развития человечества и его направленность невозможно. Но это единство можно принять только через философскую веру.

То обстоятельство, что очаги духовной жизни возникли параллельно в разных, далеких друг от друга культурах, служит для немецкого мыслителя основанием особой философской веры в единство человечества, которое питается из единого трансцендентного источника. История носит священный характер. Хотя она происходит на земле, но ее истоки и смысл — неземные.

Концепция истории К. Ясперса — это постулат философской веры и допущение мирового разума. Он апологет рационализма и одновременно противник классической рациональности. Подобно Канту, Ясперс обосновывает необходимость веры и ограничения разума. С точки зрения немецкого мыслителя, вера более гуманна, чем разум. Люди, объединенные трансцендентной тайной «последнего незнания», исполнены естественного удивления и смирения, а не самоуверенности и фанатизма.

Если человечество отречется от идеи единства мирового исторического процесса, переступит через идею общности Судьбы, то возможность человеческого общения и взаимопонимания оборвется. И тогда история человечества может завершиться мировой катастрофой, атомным пожаром или экологической трагедией.

По Ясперсу история имеет не только цель, но и смысл. А где есть смысл, там есть и определенные ценностные ориентиры. Другими словами, ценностные ориентиры определяют смысл, а смысл обусловливает цель. Многообразие ценностных ориентиров обусловливает и многообразие целей. «Эти цели могут быть достигнуты в каждую эпоху, — отмечает Ясперс, — и действительно, в определенных границах они достигаются; постоянно теряясь и будучи потерянными, они обретаются вновь. Каждое поколение осуществляет их на свой манер» (См.: Ясперс К. Смысл и назначение истории. — М., 1994. — с. 173–174). Целью выступает выработанный людьми идеал, реализации которого они должны настойчиво добиваться и который может остаться пустой мечтой, если люди не приложат максимальных усилий для его воплощения в жизнь.

В основе представления об истории как средстве реализации идеалов лежит идея самосоздающегося человечества. Его будущее определяется его жизнедеятельностью. История имеет ценность, а стало быть, она имеет и смысл, как установку на реализацию определенных идеалов. Достигая этой цели, история обретает иное русло, где исчезают реальные противоречия, выступающие в качестве источника развития источника. История заявляет о своем финале, который является одновременно и началом новой истории в контексте истории всего человечества. В ее основании лежит «осевое время».

Вопрос о смысле истории поднимает и Карл Поппер (1902–1994). Поскольку в истории нельзя избежать принятия исходной точки зрения, которая покоится на вере, то по логике вещей исследователя ждет самообман и утрата критического взгляда. Задача историка анализировать отдельные события и объяснять их причины, а не открывать законы общественного развития, ибо исторические факты не подлежат воспроизводству. Кроме того, они подобраны с учетом определенной точки зрения и соответствия некоторой сконструированной заранее теории, которую нельзя опровергнуть по причине отсутствия дополнительных фактов. По сути, исследователь располагает не теорией, а некоторой претензией на «общую интерпретацию», ценность которой весьма условна. Интерпретация всего лишь выражает определенную точку зрения. Мерой ее достоинства является способность объяснять факты истории, а также возможность на ее основе толковать проблемы современности.

Согласно К. Попперу, нет истории прошлого, а есть лишь различные его интерпретации. Каждое поколение вправе по-своему интерпретировать свое прошлое в поисках ответа на вопросы: куда мы идем, и что нам нужно делать. Поскольку нет истории «прошлого в том виде, „как оно действительно было“, а есть лишь его удачные или не очень удачные интерпретации, то нет и смысла истории» (См.: Имеет ли история какой-нибудь смысл? // Карл Поппер. Открытое общество и его враги. В 2-х т., Т 2. — М., 1992. — с. 298–322).

С точки зрения Карла Поппера, нет единой всемирной истории, а есть бесконечное множество «историй», связанных с разными аспектами человеческой жизни, и среди них — история политической власти, которая, по существу, является историей преступлений.

Реальная история человечества, если бы таковая была, должна была бы быть историей всех людей, а значит — историей всех человеческих надежд, борений и страданий. Такая реальная история не может быть написана. Приходится от чего-то отказываться, от чего-то абстрагироваться и, в конечном итоге, прийти к множеству историй и среди них — к истории международных преступлений и массовых убийств, которую и объявляют всемирной историей человечества (См.: Там же, с. 311–312).

Историю пишет не Бог и не «хитрость мирового разума». Историю пишут профессора под надзором генералов и диктаторов. Наша история великих и всемогущих есть, в лучшем случае, пустая комедия, где забыто несчетное множество людей, несмотря на то, что они — достойные и даже достойнейшие люди (См.: Там же, с. 319).

Люди должны искать свое оправдание в работе, а не в фиктивном «смысле истории». Что касается исторических интерпретаций истории, то каждое время через своих историков может придать (навязать) истории и цель, и смысл, а также взять на себя всю меру ответственности за их осуществление.

Анализируя точку зрения К. Поппера, можно сказать, что он выступает не против «историзма», как требования смотреть на вещи исторически, вскрывая их генезис и отслеживая развитие, а против «историцизма» — концепций с претензией на открытие объективных законов развития общества; на оправдание настоящего перед прошлым и будущим или подготовку концепций, ориентированных на выполнение определенного социального заказа.