Владимир Ерохин - Основы философии

Вот такой это коварный вопрос-ловушка. Он не столько требует ответа, сколько побуждает человека к внутреннему диалогу с собой: «А в самом деле, как, зачем и для чего я живу?» Никого нельзя научить процессу жизни, каждый проживает свою жизнь сам. И ответить на вопрос о смысле жизни прежде самой жизни так же невозможно, как научиться плавать, не входя в воду.

Заключая, рискну предложить лишь одну версию подхода к решению проблемы. Ту, к которой чаще других склонялось большинство мыслителей, пытавшихся найти всеобщую формулу смысла жизни: ОН В САМОЙ ЖИЗНИ. Как ни странно и абстрактно звучит она, не отвергайте ее с порога. ПРИУМНОЖЕНИЕ ЖИЗНИ, ПРИУМНОЖЕНИЕ ДОБРА ВО ВСЕХ ФОРМАХ ИХ ПРОЯВЛЕНИЯ — это, наверное, самый верный и универсальный способ не утратить смысл личного бытия и прожить отпущенный каждому из нас земной срок не впустую.

§47. Свобода и ответственность личности.

Свобода — высшая ценность человеческого существования, идет ли речь об общественном идеале или о жизни конкретного индивида. Никто против этого вроде бы не спорит, но как своеобразно толкуют люди это понятие! Вот сходные и весьма остроумные замечания на этот счет двух очень разных людей, живших в одно время:

«Мы все провозглашаем свою приверженность к свободе, но... овца и волк по-разному понимают слово «свобода»; в этом сущность разногласий, господствующих в человеческом обществе» (А. Линкольн).

«Ни один человек не борется против свободы — борется человек, самое большее, против свободы других» (К. Маркс),

Дело не только в пристрастиях людей, в субъективном желании добиться свободы для себя за счет ограничения свободы других. Дело еще и в том, что свободы не бывает без выбора, а в самой ситуации выбора заложено нечто такое, что смущает людей, что порождает дискомфорт в их душе, борьбу мотивов. Это хорошо выражено в притче средневекового философа Жана Буридана об осле, который стоит между двумя совершенно одинаковыми копнами сена. Какую из них предпочесть, с какой начать? Так бедный осел промучился в «сомнениях» и в итоге подох с голода.

В сущности, люди почти никогда и нигде не жили в ситуации свободы, они только мечтали о свободе. Веками, тысячелетиями люди жили в жестких рамках коллективного существования. Всякий человек был к чему-то приписан: к роду, к племени, к общине, к сословию, к цеху. Вся мировая художественная литература последних двух столетий полна описаниями того, как несладко приходилось даже тем, кто составлял сливки общества, принадлежал к правящей, господствующей элите, если по каким-либо причинам (обычно любовь) он или она шли против своего «круга». А без того, чтобы человек сам, по собственному побуждению или разумению мог выбрать линию своего поведения, жизненную позицию, ни о какой свободе говорить нельзя.

Переход от такого воспитанного в веках рабского или по меньшей мере зависимого состояния к самостоятельному и свободному бытию очень непрост и чреват серьезными социальными осложнениями. На это, в частности, обращали внимание наиболее проницательные русские умы:

«В понятиях нашего народа свобода есть воля, а воля — озорничество. Не в парламент пошел бы освобожденный русский народ, а в кабак побежал бы он пить вино, бить стекла и вешать дворян». (В.Г. Белинский)

«Нельзя людей освобождать к наружной жизни больше, чем они освободились внутри. Как ни странно, но опыт показывает, что народам легче выносить насильственное бремя рабства, чем дар излишней свободы». (А.И. Герцен)

«Может быть, бороться с нуждой и крайней необходимостью легче, чем со свободой. В нужде люди закаляются и живут мечтой о свободе. Но вот приходит свобода, и люди не знают, что с ней делать». (М.М. Пришвин)

Чем объяснить этот парадокс? Да очень просто. Как заметил великий английский драматург Б. Шоу: «Свобода означает ответственность. Вот почему люди боятся ее».

Свобода есть ответственность! Это простая (все гениальное просто!) формула выражает сущность и драматизм проблемы свободы. Проблема-то состоит не только в том, как добиться свободы, но и в том, что делать с ней, КАК ВЫНЕСТИ БРЕМЯ СВОБОДЫ. До сих пор в представлении многих людей подлинная и абсолютная свобода — это возможность делать все, что угодно, отсутствие всяких стеснений своим поступкам. Примитивность такого понимания некоторые поняли давно. Древнеримский историк Тацит двадцать веков тому назад писал: «Лишь глупцы называют своеволие свободой».

«Кто хочет достигнуть великого, тот должен уметь ограничивать себя» — в этих словах И.В. Гете выражено так называемое позитивное понимание свободы. Не «свобода от ...», «а свобода для...». Подлинная свобода предполагает сознательное ограничение своего «хочу», возделывание себя. Свободный человек — это тот, кто принимает на себя груз ответственности, который в отличие от раба не валит вину на все, что с ним происходит, на внешние силы.

Есть только один способ, коим можно без больших потерь и разочарований добиться подлинной свободы — ЭТО САМОМУ СТРОИТЬ СВОЮ ЖИЗНЬ. Принять жизнь такой, какова она есть, самостоятельно выбрать собственную линию поведения и принять на себя всю полноту ответственности за сделанный выбор — вот общий сценарий жизни всякого уважающего себя человека.

§48. Гуманизм как магистральная линия общественного прогресса

Заключительный раздел любой книги всегда несет особую смысловую нагрузку. Попробуем и мы свести воедино то, о чем выше неоднократно велась речь, но в разных аспектах и ракурсах.

Итак, вся философия закручивается вокруг оси «человек — мир». «Мир» — это всегда «мир человека». То, что за пределами нашего восприятия и понимания есть область «трансцендентного», как говорил И. Кант. Она всегда будет манить человека, но сам человек — не трансцендентное, запредельное, вне мира парящее существо; он живет в ЭТОМ, освоенном им, «очеловеченном» мире и ответственен за него.

Есть точка зрения, согласно которой космическое предназначение человека — обеспечивать ход процессом, противоположных тем, которые описываются вторым законом термодинамики. Природные процессы сопровождаются рассеиванием энергии, а человек призван концентрировать ее. Косная материя регрессирует, то сеть развивается в сторону дезорганизации, человек же призван противодействовать этому. Уже живые существа, по определению некоторых ученых, являются «борцами с энтропией». Они — те островки неравновесных состояний, которые возвышаются над всепоглощающим океаном вселенской энтропии. Человек призван придать информационным связям и взаимодействиям такой масштаб, чтобы отдельные островки слились в материки. Он — оплот антиэнтропийной тенденции в мире.