Стефан Хёллер - Гностицизм

Общий характер вклада Валентина был успешно отражен Мидом:

«Гнозис в его руках пытается… охватить все, даже наиболее догматические формулировки традиции Учителя. Большое народное движение и его неясности были осознаны Валентином как составная часть могущественного излияния; Он трудился, дабы соткать все воедино, внешнее и внутреннее, в одно целое, посвятив свою жизнь этой задаче, и, несомненно, только в момент смерти понял, что для той эпохи эти намерения были невыполнимы. Нет, только очень немногие могли тогда ощутить идеал человека, а тем более понять его» («Fragments of a Faith Forgotten» 2)

Валентин, гностик, который почти что стал Папой, был, пожалуй, единственным человеком, который смог добиться позитивного осознания гностического подхода к посланию Христа. Если бы его избрали Папой, его герметическое видение, соединенное с превосходным ощущением мистического, могло бы способствовать общему расцвету гнозиса в самой структуре Римской Церкви, что привело бы к авторитету парадигмы гностического христианства, которое так и не было изгнано за столетия. Тот факт, что обстоятельства и возрастающий поток регрессивной псевдо-ортодоксии стали причиной его провала, должен быть причислен к величайшим трагедиям христианской истории. Тем не менее, многие существенные черты его уникального вклада сохранились, и только недавно были извлечены из песков пустыни Египта. Наиболее важные из них рассматриваются в оставшейся части этого раздела.

Психокосмогония и Пневматическое уравнение

Часто обсуждаемая космогония Валентина лучше всего понимается на базе одного экзистенциального признания: что-то неправильно. Где-то, так или иначе, ткань бытия экзистенциального уровня человеческого функционирования потеряла целостность. Мы живем в системе, которой не хватает фундаментальной целостности и, таким образом, имеем неисправность. Ортодоксальные христиане, а также евреи признают, что это истинно, но их видение «неисправности» человеческого существования коренится в человеческом грехе – первородном или ином. В отличие от них и подобно всем других гностикам, Валентин признает, что творению не хватало целостности с самого начала, и, таким образом, люди не должны ощущать коллективную вину за то, что называется «падением».

Собственные вариации Валентина на гностическую тематику включают выдающееся значение, которое он придает Софии, женской эманации Плеромы. Хотя фигура Божественной Женственности, несомненно, присутствует в гностицизме с момента его основания, о чем свидетельствует учение самого раннего из известных гностиков, Симона Мага, в частности высоко детальная и драматическая проработка мифа о Софии принадлежит Валентину.

Первое утверждение о том, что некоторые ученые называют «пневматическим уравнением» Валентина состоит в том, что и система мира, и система человеческого бытия являются испорченными. Люди живут в абсурдном мире, который может возыметь смысл только посредством гнозиса. Даже многие из богов есть иллюзорные сущности, сотворенные человеческим умом для своих собственных весьма ограниченных намерений. В Евангелии от Филиппа, писании школы Валентина, мы находим следующее очень современное (или постмодернистское) высказывание:

«85. Подобным образом в мире люди создают богов и почитают свои создания. Следовало бы богам почитать людей, как существует истина»

Положение о том, что человеческий ум живет преимущественно в собственном иллюзорном мире, из которого можно освободиться только через просветительный гнозис, имеет яркие аналоги в двух великих религиях Востока - индуизме и буддизме. Упанишады говорят, что мир есть Божественная майя, или «иллюзия», при помощи которой Бог вводит в заблуждение сам себя. Несомненно, это могло бы также быть легко написано Валентином или другим гностиком. Согласно учению Будды, мир видимой реальности состоит из невежества, непостоянства и в нем отсутствует подлинная сущность.

После принятия мысли о дефекте системы разум нуждается во второй, дополнительной части «уравнения Валентина». Ириней в своей работе «Против ересей», цитирует Валентина по этому поводу:

«…и что совершенное искупление есть самое познание неизреченного величия. Ибо недостаток и страсть произошли от неведения, а знанием разрушается все, что составилось от неведения, почему знание и есть искупление внутреннего человека. И оно не телесное, ибо тело тленно, и не душевное, ибо и душа — от недостатка и есть как бы жилище духа; посему и искупление должно быть духовным. Знанием же искупляется внутренний, духовный человек, и они довольствуются познанием всего. И вот какое искупление есть истинное» (1.21.4)

Таким образом, невежество, создающее ложную систему, искореняется посредством духовного гнозиса. Нет никакой необходимости в чувстве вины, в покаянии в так называемых грехах; и также нет никакой нужды в слепой вере в спасение через смерть Иисуса. У нас нет потребности в спасении; но мы нуждаемся в трансформации посредством гнозиса. Головокружительность заблуждения и пагубность экзистенциального состояния человечества может быть преобразована в великолепный образ полноты бытия. Духовное самопознание, таким образом, является обратным эквивалентом невежества неискупленного эго. Возвышенные мифические структуры космогонии и искупления, сообщенные нам Валентином, являются лишь поэтико-прозаическими выражениями этого грандиозного положения, которое относится к экзистенциальным условиям человеческой души во все века и во всех культурах.

Гностический Спаситель: Творец Полноты

Вышесказанное не означает, что Валентин отрицал или даже приуменьшал значение Иисуса в своем учении. Его возвышенная преданность и почтение по отношению к Иисусу раскрывается со всей поэтической красотой в Евангелии Истины, авторство которого, в своем первоначальном виде, принадлежит самому Валентину. По словам Валентина, Иисус действительно является Спасителем, но в смысле значения оригинального греческого слова «soter», используемым и ортодоксальными и гностическими христианами. «Soter» означает «целитель», или «податель здоровья». Из этого вытекает «soteria», переводимая ныне как «спасение», хотя первоначально означающая «здоровое состояние, избавление от дефекта, становление целым, сохранение чьей-либо целостности». Какова же роль soter’a, этого духовного создателя полноты, если у него нет необходимости спасать человечество от всякого первородного или личного греха?

Мнение Валентина заключается в том, что и мир, и человек – оба больны. И эта болезнь обоих имеет один общий корень: невежество. То есть мы игнорируем достоверные жизненные ценности и подменяем их недостоверными. Мы верим, что нуждаемся в физических вещах (таких как деньги, символы власти и престижа, физические удовольствия), чтобы быть целостными и счастливыми. Кроме того, мы впадаем в любовь к идеям и абстракциям наших умов (наша жесткость всегда есть следствие чрезмерной привязанности к абстрактным концепциям и правилам). Болезнь материализма называется среди гностиков «гилетизм» (поклонение материи, тогда как болезнь абстрактного интеллектуализма и морализаторства носит название «психизм» (поклонение разуму и эмоциональной душе). Истинная роль посредников целостности, среди которых Иисус занимает почетное место, состоит в устранении болезни посредством привнесения знания pneuma или духа в душу и разум. Навязчивая привязанность к материальным и умственным вещам есть, таким образом, замещение духовной свободы; недостоверные ценности уступают место подлинным, которые связаны с духом. Такова целительная работа Иисуса, говорит Валентин.