Стефан Хёллер - Гностицизм

С другой стороны, большинство вероисповеданий, которые учили ненависти к манихеям, сами имели монахов и монахинь, которые уподобляясь «избранным» Манихейской Церкви, отказывались от собственности, семьи и мирского участия. Рядовые «слушатели», как их называли, из манихейской общины вели более свободную жизнь, чем средние христиане. Святой Августин некогда был манихеем, как и святой Амвросий; они оба, казалось, оглядывались на свои жизни «слушателей» с чем-то вроде виноватой ностальгии. Враждебность по отношению к «религии Света» Мани, таким образом, не имела под собой реальных оснований. Вставая на гностическую точку зрения, можно предположить, что архонты этого мира ощущали, что их господство находится под угрозой, когда сталкивались со святыми избранниками в белоснежных одеяниях, которые продуктивно занимались освобождением из оков земного забытья. Духовное зло в вышних обернулось крахом для религии Мани.

Множество мудрых и благочестивых правителей, с другой стороны, благоприятствовали религии Мани или обратились в неё. Среди них были цари Персии, туркменские правители, монгольские князья и по крайней мере один Китайский император. В действительности, в Китае манихейская религия сохранялась дольше всего: последний, роковой приговор вере был подписан в 1374 году одним из императоров династии Минь. Слабые отголоски послания Мани сохранились в таких объединениях, как «Общество Черных и Белых Облаков» и «Общество Белого Лотоса», а также в культе Будды Майтреи. Древняя Тибетская религия Бон может даже иметь манихейское происхождение, ибо её практики утверждают, что она была основана мудрецом, который был принцем Персии. Да и в Европе аромат благородной веры Мани доносится через многие земли на протяжении веков.

Ересь добрых мужчин и женщин

Благородные дворцы, выступающие из крутых слонов горы, долины, усыпанные оливковыми рощами и виноградниками, деревни и города, построенные из камня и населенные древними людьми, предрасположенными к духовным занятиям, и все это освещается мягким светом средиземноморского солнца – таково окружение прекрасной и трагической судьбы религии катаров.

Нет убедительных доказательств того, что религия катаров, которая процветала в Лангедоке в XII-XIII веках, была основана пророком Мани, хотя такая возможность, безусловно, существует. «Средневековые манихеи» - этим именем окрестил катаров сэр Стивен Рансиман (1947). И манихейство было наиболее известной гностической религией. Спустя некоторое время, всякая гностическая духовность была отнесена ее оппонентами к манихейству. Испанский епископ четвертого века Присциллиан из Аволы, христианин с гностическими склонностями, был сожжен на костре как «манихей». Его епархия включала то, что когда-то называли Аквитанией – там, где расположен Лангедок. Возможно, его наследие как первого «сожженного» сделала что-то для нынешнего возрождения религии, первоначально известной как религия катаров.

Историки рассказывают нам, что катары юго-западной и западной Европы получили свои учения с Востока. В последнем веке первого тысячелетия н.э., болгарский священник по имени Богомил проповедовал на своей родине гностическую веру, которая в одиннадцатом и двенадцатом веках распространилась в другие Балканские страны и Малую Азию. Будучи все-таки объектом для множественных гонений, Богомилы были стойкой религиозной группой, в Боснии, где их система веры стала государственной религией, они продержались до Турецкой оккупации в пятнадцатом веке (многие богомилы Боснии перешли в ислам и затем составили ядро мусульманского населения Боснии). Известные данные о богомилах указывают на них, как на радикальных гностиков, несмотря на то, что их учение несколько более жесткого и тяжелого характера, нежели философский Гнозис их античных предшественников в Александрии.

Болгарские миссионеры были определенно вовлечены в стимуляцию гностического религиозного возрождения в Европе, которое началось в двадцатом веке. Однако, произошел ли большой подъем гностицизма, сконцентрированный в Лангедоке, исключительно из-за балканской евангелизации остается неясным. Область Пиренеев была долгое время известна как место неордоксальных и эзотерических духовных течений. Вполне возможно, что семена старых традиций проросли благодаря влияниям приезжих богомилов. Нам известно, что около 1172 года множество посвященных катарских perfecti (или «совершенных») собрались в маленьком городке Сен-Фелис-де-Карамане, в тридцати километрах от Тулузы. Под предводительством богомильского епископа из Константинополя по имени Никита, они предприняли широкую реорганизацию уже существующего движения катаров и разработали стратегии для распространения веры. Великое гностическое религиозное движение средневековья отправилось в путь.

Слово «Cathar», которое переводится как «чистый» (или «очистившийся»), имеет греческое происхождение и использовалось симпатизирующими посторонними для описания последователей религии. Катары же просто называли себя «христианами», или иногда «истинными христианами» (искажение слова «Cathar» в ответе за официальный германский термин для еретиков: Ketzer). Поскольку некоторые из ранних Катар проживали в городе Альби, имя «альбигойцы» также было обычным явлением. Население же Лангедока просто и решительно называло катар «добрыми мужчинами и женщинами».

Евангелие Чистых

Как и следовало ожидать, гностицизм Катаров был адаптирован к менталитету и мировоззрению средневековых христиан. Гностический Демиург здесь стал просто Люцифером, или Сатаной – злым архангелом. Физический мир, по словам катаров, это в большинстве своем область лукавого, который держит души людей в плену до тех пор, пока они не прислушаются к освободительному сообщению Христа, пришедшему освободить их и забрать с собой в Царство Небесное. Неискупленные души перерождаются, облекаясь в плоть снова и снова, пока не воспользуются освободительной вестью и таинствами спасителя. Верховным средством освобождения, находящемся в ведении Церкви Катаров, было таинство «Consolamentum», которое выступало как посвящение, погребальный ритуал, Гностическое Искупление и Брачный Чертог – все в одном. Благодаря этому ритуалу обычный верующий мог стать «совершенным» и получить гарантию окончательного освобождения. Статус «perfecti» был открыт и для мужчин, и для женщин, и в самом деле множество выдающихся женщин совершали великие деяния, как духовные, так и материальные, внутри Церкви Катаров. Как в манихейской церкви, так и здесь, большинству сообщества было разрешено вести мирскую жизнь с незначительными ограничениями. Однако не было редкостью для мужчин и женщин пожилого возраста, после взросления их детей и исполнения иных семейных обязанностей, просить разрешения на таинство «Consolamentum» и вступать в ряды «perfecti».