Стефан Хёллер - Гностицизм

Одно из наиболее романтичных и таинственных событий пост-реформационного периода связано со сказанием о Розенкрейцерах. В 1614 году в Германском городе Касселе была издана небольшая книга, длинное название которой сокращали до «Fama Fraternitatis» (История Братства) или просто Fama. В этой книге анонимный автор призывал ученых Европы объединяться в сообщество, посвященную реформированию универсального знания на духовных основаниях. Автор предлагал в этой задаче содействие ранее неизвестного братства Розенкрейцеров.

Как основу для данной просьбы, Fama рассказывает романтическую сказку о германском дворянине Христиане Розенкрейце (Розовый Крест), который, как говорят, жил с 1378 года по 1484-й. Будучи молодым человеком, он путешествовал в Марокко, где обнаружил и получил инструкции от выдающихся адептов мистических дисциплин. После возвращения в Европу, он собрал вокруг себя небольшую группу единомышленников и основал Орден Розенкрейцеров. После его смерти Розенкрейцеры существовали тайно на протяжении столетия. Затем, следуя исконным наставлениям основателя, члены ордена посетили его гробницу, где обнаружили не только неповрежденное тело наставника, но также множество загадочных предметов и документов, которые воодушевили их отказаться от скрытности и снова явиться миру как действующее сообщество.

Годом позже за Fama следует другая работа – «Вероисповедание Розенкрейцерского Братства». Но, несмотря на эти и иные публикации, заявленное братство, по-видимому, решило остаться тайным. Люди разыскивали братьев ордена повсюду, но никто никогда не был обнаружен. Одни скептически оценивают весь вопрос как мистификацию, другие же продолжают поиски. В восемнадцатом веке под действием импульса Эпохи Просвещения орден Розенкрейцеров, в то время ассоциировавшийся с новым и популярным масонским движением, стал активным. Возрожденная Розенкрейцерская ассоциация имела среди своих членов элиту Германского совета, включая короля Пруссии. Консервативный политический характер ордена раздражал более революционно настроенных, которые также были привлечены к Розенкрейцерской романтике.

Fama, однако, призывала к универсальной реформации знания, а не к революционному изменению общества.

Вопрос о существовании первоначального Ордена Розенкрейцеров остается без ответа. Но факт того, что Розенкрейцерский миф стал важным архетипическим мотивом в эзотерической мысли, не подлежит сомнению. Именно здесь может обнаружиться связь с гностицизмом. Документы Розенкрейцеров имеют явную алхимическую основу; один из них, «Химическая свадьба Христиана Розенкрейца», описывает процесс алхимического соединения. Алхимия, как показывают исследования Юнга, имеет тесную связь с гностицизмом. Кроме того, загадочный Христиан Розенкрейц вполне может быть германским катаром, который хотел учредить гностическую традицию нового характера. Новаторский Французский исследователь двадцатого века, Морис Магре, исследовавший Катар, пишет в своей работе «Возвращение волхвов» (91):

«Так что от великого альбигойского леса, вырубленного и сожженного до тла, остался только один человек, который увековечил доктрину посредством её трансформации…Из альбигойцев в середине четырнадцатого века появился мудрый человек, который был известен под символическим именем Христиан Розенкрейц и являлся последним потомком немецкой фамилии Гермишаузен (или Гермишузен). Нет ни письменных текстов, ни исторических доказательств. Как это может быть?»

Магре был глубоко вовлечен в эзотерические традиции Франции и, возможно, был посвящен в устные, неизвестные другим, традиции. В любом случае, существует неразрывная связь между различными Розекрейцерскими возрожденными движениями и гностической традицией, а это уже говорит само за себя.

Рис.19. Катарские медальоны из Монсегюра. Шестилепестковый, цветочно-звездный дизайн очень похож на мотивы, обнаруженные на древних гностических амулетах. Вписанный в круг равносторонний крест символизирует конечную полноту и гармонию.

Гностические истоки Просвещения и Революции.

Просветление, к которому стремятся гностики, несет не те же самые идеалы и задачи Просвещения восемнадцатого века. Гностическое просветление (или Гнозис) понимается как спасительное духовное озарение. Просвещение Вольтера и его товарищей-философов было изгнанием мракобесия и догматизма средневековой церкви. Тем не менее, они были связаны и в своем происхождении, и в основном направлении. Для понимания гностического компонента Просвещения необходимо взглянуть на более раннюю эпоху – позднее Средневековье.

Никто не может путешествовать в любое место прелестной Франции, не встречаясь со следами Тамплиеров. Один из трех величайших рыцарских орденов Крестовых Походов (другие два - это Мальтийские и Тевтонские Рыцари), Тамплиеры всегда были преимущественно французами, и церкви напоминают путешественнику о великой силе и благости, которыми когда-то обладали рыцари-монахи этого ордена.

Основанный в двенадцатом веке на Святой Земле, орден изначально посвятил себя укрытию и защите паломников в священных местах. Некоторые из видных рыцарей-основателей, кажется, имели склонности к эзотерической духовности, и подобные тенденции продолжались в ордене вплоть до его трагического конца. Гуго де Пейн, первый лидер Тамплиеров, проявил интерес к ереси Катаров, чье учение ему объяснил собрат-тамплиер Жоффруа де Сен-Адемар (иногда ошибочно пишут «Сен-Омер»), который был родом из Лангедока. Также весьма вероятно, что ранние рыцари-тамплиеры были знакомы с доктриной Ордена Ассасинов, исмаилитского военно-мистического сообщества, возглавляемого гуру-мистиком, известным как Старец Горы. Что наиболее важно, ранние тамплиеры, кажется, столкнулись на Святой земле (или в близлежащих места) с гностической группой, связанной с мистериями святого Иоанна-Крестителя – по всей видимости они принадлежали к мандейскому сообществу. Из этих источников Тамплиеры почерпнули учения, которые тайно привнесли в Европу, в особенности на свою Французскую родину.

Рис.20. Катарская стела, возможно, мемориальная доска. На рисунке изображено древо, увенчанное двенадцати-лепестковым цветочным узор. Это может быть символикой зодиака.

Основатели Ордена Тамплиеров имели могущественного покровителя из числа ортодоксальных католиков в лице святого Бернарда Клерворского, чье мистическое учение о Госпоже из «Песни Песней» само по себе было не лишено эзотерического подтекста. При помощи Бернарда, Тамплиеры обрели устойчивость и судить их мог только Папа Римский. Их благосостояние росло, равно как и зависть к ним, исходящая от королей Франции.