Михаил Попов - Социальная диалектика

Вот сколько спорят, скажем, по фигуре Сталина. Как определить, каким он был политическим деятелем – положительным или отрицательным? На сегодняшний день после десятилетий попыток, начиная с хрущевских времен, представить Сталина отрицательной политической фигурой, в общественном мнении, которое мы, конечно, не отождествляем со знанием, возобладала точка зрения, что Сталин в целом – позитивная фигура в истории России. Чтобы не остаться на уровне мнения, хотя бы и правильного, нужно рассматривать тот класс, выразителем интересов которого и вождем был Сталин. А Сталин не только у гроба Ленина поклялся осуществлять диктатуру рабочего класса, но и оставался верен этой клятве, доказывая это на деле. Но ведь у рабочего класса были недостатки? Было в нем отрицание или он был сугубо положительным без отрицательного? Маяковский писал, например: «Класс – он тоже выпить не дурак». Рабочий класс, будучи в целом революционным классом, имеет в себе отрицание? Например, мелкобуржуазность в рядах рабочего класса была, которая выражалась в стремлениях дать обществу поменьше и похуже, а взять побольше и получше? Разве не было таких явлений со стороны рабочих? Или рабочие только брали Зимний и активно участвовали в Гражданской войне и строительстве коммунистического общества? В целом рабочий класс – прогрессивный, революционный, с его движением связано улучшение положения всех трудящихся, но в нем есть и его отрицание, и об этом не следует забывать. Берем теперь авангард рабочего класса – коммунистическую партию. Это не значит, что авангард рабочего класса состоит только из рабочих. Авангард класса состоит из тех, кто: а) должен выяснять научно объективные интересы класса; б) вносить сознание этих интересов в класс и в) организовывать класс на борьбу за его коренные интересы. Ленин разъяснял, что сам рабочий класс в силу своего положения не может выработать пролетарскую идеологию, он занят материально производительным трудом, и только отдельные выдающиеся рабочие могут дойти до диалектического и исторического материализма самостоятельно, как дошел до диалектического материализма кожевенник Иосиф Дицген. Поэтому в партии есть выходцы из других классов. Известно, например, что Энгельс – фабрикант, Маркс – буржуазный интеллигент, Ленин – дворянин с 16 лет. Но в авангарде рабочего класса были и не столь последовательные выразители и проводники интересов рабочего класса. И вот когда мы берем авангард класса, разве в этом авангарде все только позитивно и нет отрицательных явлений? В каждом отдельном человеке есть, а если они вместе образуют авангард, то уже и нет? Вы верите в это? Но мы на вере не стоим. Мы знаем, что в каждом налицо или в целом позитивном есть негативное. Вот говорили, что партия – это Ум, Честь и Совесть нашей эпохи. Это верно было по отношению к большевистской партии. Но означает ли это, что бессовестности и глупости у тех или иных членов партии вовсе не было? Ленин в одном из писем замечал, что не только кадеты и эсеры, но и немалый процент большевиков не умеет думать, а только заучивает и повторяет слова. Идем дальше. Берем высший орган партии – съезд. На съезд посылают худших или лучших? Лучших старались, по крайней мере, посылать. Так если собрались лучшие из партии, разве у них, кроме правильных, нет негативных, неправильных позиций? Есть. Тогда берем один из результатов работы съезда – съезд избирает Центральный Комитет. Центральный Комитет – это выражение революционности рабочего класса, прогрессивной роли его как самого передового. Но давайте вспомним одно из последних писем Ленина к съезду большевистской партии, в котором он разбирает и оценивает качества членов ЦК. Для Троцкого характерен небольшевизм, Пятаков страдает административным отношением к делу, Бухарин вроде бы любимец партии, считается теоретиком партии, но никогда не учился и никогда не понимал вполне диалектики, поэтому его теоретические воззрения с очень большим сомнением могут быть отнесены к вполне марксистским, Сталин негативных политических и идеологических оценок не получил, но слишком груб. Так что и Центральный Комитет большевистской партии содержит в себе свое отрицание. И вот мы берем, наконец, генерального секретаря. Кстати, наименование должности «генеральный секретарь» тогда не с большой буквы писалось. Если человек большой, его должность обычно пишется с маленькой буквы, если обычный – его должность пишется с большой. Сталин был генеральным секретарем, а Брежнев – Генеральным. И вот мы берем теперь генерального секретаря ЦК ВКП(б) товарища Сталина. У ЦК, значит, в который съезд отобрал лучших из лучших, есть и отрицательные качества, а у его генерального секретаря Сталина отрицательных черт нет? А в целом как ЦК, так и его генеральный секретарь являлись выразителями и проводниками интересов и воли рабочего класса. Ясное дело, что кому не нравится рабочий класс и его руководящая роль, диктатура пролетариата, тому и Сталин не нравится. Ему не нравится рабочий класс, партия рабочего класса, соответственно, и съезд и Центральный Комитет этой партии и, естественно, генеральный секретарь. Это вполне логично. А если кто стоит на позиции рабочего класса или, по крайней мере, признает всемирноисторическую, прогрессивную роль рабочего класса, тогда он должен признать и прогрессивную роль Сталина.

Означает ли сказанное, что мы не можем указать на минусы в деятельности Сталина. Вовсе не означает. Можно указать даже на теоретические минусы. Вот, скажем, у Маркса и Ленина всегда говорилось, что коммунистическое производство, в том числе и на первой стадии его развития, – это производство не товарное, а непосредственно общественное. Как разъяснял Ленин в «Наказе от Совета Труда и Обороны местным советским учреждениям», даже в переходный от капитализма к коммунизму период государственный продукт, обмениваемый на крестьянское продовольствие, не есть товар в политико -экономическом смысле, во всяком случае, не только товар, уже не товар, перестает быть товаром. В «Замечаниях на книгу Бухарина «Экономика переходного периода» В. И. Ленин писал, что недостаточно указать, что при социализме производится не товар, а продукт, надо добавить, что при социализмеэто «продукт, идущий в потребление не через рынок». Сталин правильно написал в работе «Экономические проблемы социализма в СССР», что средства производства при социализме не товары, а вот предметы потребления почему -то записал в товары. Эта двойственная, непоследовательная позиция Сталина выразилась и в том, что закон стоимости он объявил законом социализма. А закон стоимости, согласно Марксу и Энгельсу, – это основной закон товарного хозяйства, а, следовательно, и его высшей формы – капитализма. И разве может основной закон капитализма быть законом социализма? Так что корни реакционного, губительного для социализма движения на рынок можно, к сожалению, найти в некоторых отступлениях от в целом выдержанной марксистсколенинской позиции и у Сталина.