Георг Гегель - Наука логики. Том I. Объективная логика

Она, далее, тем самым ведет себя как пассивная субстанция; но, как оказалось из предшествующего, последняя через произведенное на нее действие возникает как причинная субстанция. Та первая причина, которая действует первой и получает свое действие в себя обратно как противодействие, тем самым снова выступает как причина, вследствие чего процесс действия, оказывающийся в конечной причинности дурно-бесконечным прогрессом, поворачивается обратно и становится возвращающимся назад в себя, бесконечным взаимодействием .

В конечной причинности сторонами отношения служат субстанции, которые относятся друг к другу как воздействующие. Механизм состоит в этой внешности причинности, в том, что рефлексия причины в ее действии в себя есть вместе с тем некоторое отталкивающее бытие , или, иначе говоря, что в том тождестве с собой , которое свойственно причинной субстанция в ее действии, она столь же непосредственно остается чем-то внешним себе, и действие перешло на некоторую другую субстанцию . Теперь во взаимодействии этот механизм снят; ибо оно заключает в себе, во-первых , исчезновение вышеупомянутого первоначального устойчивого сохранения непосредственной субстанциальности, а, во-вторых , возникновение причины , и тем самым содержит в себе первоначальность как опосредствующую себя с собой через свое отрицание .

Ближайшим образом взаимодействие представляется взаимной причинностью предположенных , обусловливающих друг друга субстанций ; каждая есть относительно другой одновременно и активная и пассивная субстанция . Поскольку обе тем самым и активны и пассивны, постольку всякое различие между ними уже снято; оно есть совершению прозрачная видимость; они суть субстанции лишь постольку, поскольку они суть тождество активного и пассивного. Само взаимодействие есть поэтому все еще лишь пустой вид и способ ; и теперь еще требуется только некоторое внешнее суммирование того, что уже и имеется в себе и положено . Во-первых, теперь находятся друг с другом в соотношении уже не субстраты , а субстанции; в движении обусловленной причинности упразднилась еще остававшаяся предположенная непосредственность , и обусловливающий характер причинной активности заключается еще только в воздействии или в собственной пассивности. Но это воздействие исходит, далее, не от другой первоначальной субстанции, а как раз от такой причинности, которая обусловлена воздействием или, иначе говоря, которая есть некоторое опосредствованное . Это ближайшим образом внешнее , которое приходит в причину и составляет сторону ее пассивности, опосредствовано поэтому ею самою ; оно порождено ее собственной активностью и есть тем самым положенная самой ее активностью пассивность . — Причинность обусловлена и обусловливает; обусловливающее есть пассивное , но в той же мере пассивно и обусловленное . Это обусловливание или пассивность есть отрицание причины ею же самою, так как она существенным образом делает себя действием и именно благодаря этому есть причина. Взаимодействие есть поэтому лишь сама причинность; причина не только имеет некоторое действие, а в действии она как причина находится в соотношении с самой собою.

Благодаря этому причинность возвращена к ее абсолютному понятию и вместе с тем она дошла до самого понятия . Она есть ближайшим образом реальная необходимость, абсолютное тождество с собой, так что различие необходимости и соотносящиеся в ней друг с другом определения суть по отношению друг к другу субстанции или свободные действительности . Необходимость есть, таким образом, внутреннее тождество ; причинность есть его проявление, в котором ее видимость субстанциального инобытия сняла себя и необходимость возведена в свободу . — Во взаимодействии первоначальная причинность представляется как возникновение из ее отрицания, т. е. из пассивности, и как прехождение в этой пассивности, — представляется как становление , но так, что это становление есть вместе с тем в такой же мере лишь свечение видимостью ; переход в другое есть рефлексия в себя само; то отрицание , которое есть основание причины, есть ее положительное слияние с самой собой.

В этом слиянии необходимость и причинность, следовательно, исчезли; они содержат в себе и то и другое: непосредственное тождество , как связь и соотношение , и абсолютную субстанциальность различенных и, стало быть, их абсолютную случайность , — содержат в себе первоначальное единство субстанциальных различий , — следовательно, абсолютное противоречие. Необходимость есть бытие, потому что оно есть; единство с самим собою бытия, имеющего себя основанием . Но и обратно, так как оно имеет некоторое основание, то оно не есть бытие, а есть безоговорочно только видимость, соотношение или опосредствование . Причинность есть этот положенный переход первоначального бытия, причины , в видимость или голую положенность , и, наоборот, положенности в первоначальность; но самое тождество бытия и видимости есть пока еще внутренняя необходимость. Эту внутренность или это в-себе-бытие движение причинности снимает; тем самым утрачивается субстанциальность стоящих в отношении сторон и раскрывается необходимость. Необходимость становится свободой не в силу того, что она исчезает, а только в силу того, что ее пока еще внутреннее тождество проявляется , причем это проявление представляет собою тождественное движение различенного внутрь себя самого, рефлексию в себя видимости как видимости. — Вместе с тем, обратно, и случайность благодаря этому становится свободой , так как стороны необходимости, имеющие образ таких действительностей, которые сами по себе свободны и не светятся друг в друге, теперь положены как тождество , так что эти тотальности рефлексии-в-себя теперь также и светятся как тождественные в своем различии или, иначе сказать, положены лишь как одна и та же рефлексия.

Поэтому абсолютная субстанция, отличая себя от себя как абсолютная форма, уже больше не отталкивает себя от себя как необходимость, равно как и не распадается, как случайность, на безразличные, внешние друг другу субстанции, а диференцирует себя, с одной стороны , на такую тотальность (то, что прежде было пассивной субстанцией), которая есть нечто первоначальное как рефлексия из определенности внутрь себя, как простое целое, содержащее внутри самого себя свою положенность и положенное как тождественное в этой положенности с самим собой , — на всеобщее , а, с другой стороны , на тотальность (то, что прежде было причинной субстанцией) как на рефлексию равным образом из определенности внутрь себя к отрицательной определенности, которая таким образом, как тождественная с собой определенность , равным образом есть целое, но положена как тождественная с собой отрицательность ,— на единичное . Но непосредственно ввиду того, что всеобщее тождественно с собой лишь постольку, поскольку оно содержит в себе определенность как снятую и, следовательно, есть отрицательное как отрицательное, непосредственно ввиду этого оно есть та же самая отрицательность , что и единичность , а единичность, так как она равным образом есть определенное определенное, отрицательное как отрицательное, есть непосредственно то же самое тождество , что и всеобщность . Это их простое тождество есть особенность , которая содержит в себе от единичного момент определенности , а от всеобщего момент рефлексии в себя , содержит их в себе в непосредственном единстве. Эти три тотальности суть поэтому одна и та же рефлексия, которая, как отрицательное соотношение с собой , диференцирует себя на те два определения, но как на вполне прозрачное различие , а именно на определенную простоту и на простую определенность , которые суть их одно и то же тождество. — Это есть понятие , царство субъективности или свободы .