user - Философия вождизма. Хрестоматия

Буржуазия тоже будет вынуждена сесть со своим врагом за стол переговоров. И для нее убеждение в своей правоте перейдет в тяжелый внутренний кризис...

Только когда пролетарий откажется от идеи классовой борьбы, а буржуазия преодолеет страх перед революцией, откроются пути к преобразованию нашей внешней и внутренней жизни. Пока мы не достигнем синтеза, мы будем переживать внешние катастрофы и внутренние кризисы.

МИРОВОЗЗРЕНИЕ ВМЕСТО ФИЛОСОФИИ

Врагам философии приписывается тезис, будто мировоззрение теперь победило философию и должно раз и навсегда заменить ее или даже уничтожить, потому что философия это только игра пустыми словами и понятиями, а мировоззрение - единственное средство адекватного познания действительности. Таким образом, мировоззрение и философия якобы противопоставляются друг другу...

Причина такого странного непонимания отношений между мировоззрением и философией - элементарное непонимание того, что мы называем познанием. По мнению односторонних поклонников мировоззрения, единственный источник познания - живое восприятие. Мышление же не играет значительной роли. Понятия определяют только типичное, всеобщее, не проникая в суть, они только облегчают понимание действительности, овладение ею с помощью расчетов и технических средств.

Таким образом, снова возрождаются заблуждения так называемой философии жизни... Удивительно, что после лапидарной формулы Канпа «созерцание без понятий слепо» еще находятся люди, которые пренебрегают мышлением. Можно спорить только о характере отношений между познанием и мышлением, но только их постоянное взаимодействие делает возможным познание - ученый не может подвергать это сомнению... Представление становится полным только благодаря мышлению. Одно созерцание дает только непосредственный материал для представлений...

Философия древней Греции на начальном этапе не была чем-то вроде вырождения науки, наоборот, вся наука выросла из философии и до сих пор уходит в нее своими корнями. Эта натурфилософия, которая первоначально совпадала с естествознанием, была со времен досократиков направлена на познание объективной действительности. Даже Парменид, который ввел в европейскую философскую традицию роковое разделение созерцания и мышления, бытия и явления (это разделение стремилось увековечить христианское Средневековье), дал понятие элемента и открыл закон субстанции и причинности, подготовив учения Эмпедокла и Анаксагора, Левкип-

па и Демокрита. О так называемом рационализме науки и философии Галилея и Декарта, Ньютона и Канта говорят, будто он изучал не действительность, а только свою собственную тень, но это поверхностное мнение. Механически-математическая наука и философия изучали космические закономерности на базе опыта. Как сказал А.Розенберг, «не надо делать из великого Декарта жупел, с которым мы должны бороться как с представителем враждебного западного духа. Мы видим в нем одного из самых оригинальных естествоиспытателей Европы».

То же, что о природе, можно сказать и об истории. Вольтер, Монтескье, Тюрго, Руссо, Юм, Гиббон и другие могли оперировать с абстракцией человечества, но они собрали богатейший эмпирический материал и проложили путь исторической науке XIX века...

Как могла европейская наука сделать возможным овладение природой с помощью техники, если бы ее законы не отражали законы самой действительности? Техника это не плод «буржуазных потребностей», а выражение динамичной и энергичной героической воли нордического человека.

Невозможность конфликта созерцания и мышления предопределяет невозможность конфликта мировоззрения и философии. Они друг без друга немыслимы. Философия это не что иное, как точная форма мировоззрения... В мировоззрении всегда взаимодействуют художественные, научно-философские и религиозные мотивы...

Мировоззрение и наше восприятие мира как единого целого обусловлены тем, что человек это тоже совокупность всех его физических и духовных сил и способностей. Противопоставление мировоззрения и философии недопустимо.

Философия это не дополнение к мировоззрению, а неотъемлемая составная часть любого мировоззрения.

НАРОД И ГОСУДАРСТВО

Лекция, прочитанная 18.07.1936 г.

на летних курсах для иностранцев

при Гериапской высшей политической школе

Юнкер унд Дюннхаупт Ферлаг. Берлин, 1936 г.

Когда я говорю о народе и государстве, я должен указать сначала на общий комплекс идей, в который входит данная тема, а называется он учением о государстве или, точнее, философией государства. Комплекс этот настолько широк, что я могу рассказать лишь о малой его части. Отмечу три основных пункта: наше государство, во-первых, национальное и расовое, во-вторых, оно имеет профессионально-сословную организацию, и в-третьих, это авторитарное государство во главе с вождем. При этом решающее значение имеет то обстоятельство, что ни одна из этих трех характеристик сама по себе недостаточна для того, чтобы дать полное описание своеобразия нашей государственной идеи, а только все три вместе. Во всех трех заложен один и тот же принцип, который мы обычно называем «органическим».

Неверно, например, говорить о нашем государстве как о «сословном». Мы самым решительным образом отвергаем иерархию сословий, у нас не реакционное представление о сословиях, у нас впервые в истории сословия равноправны и в своей органической совокупности составляют тотальное рабочее государство созидающего немецкого народа. Политическое устройство добавляется к сословной структуре как нечто принципиально новое. В полном равноправии всех сословий заключается истинно революционное содержание нового немецкого социализма, воистину народного социализма, который глубоко проникнут древнегерманским чувством свободы. Свобода это и наш лозунг, и мы, немцы, никогда от нее не откажемся, но мы понимаем ее в древнегерманском смысле, в неразрывной

связи с жизнью нашего народа. Мы отвергаем средневековое теократическое сословное государство и выросший из него монархический абсолютизм. Мы считаем, что Французская революция 1789 года раз и навсегда покончила в Европе со старым сословным мышлением. Но я считаю нужным подчеркнуть, что мы не хотим вернуться во времена английской, американской или французской революции, мы идем вперед, в новый век, с современным идейным багажом. Поэтому и мы привержены демократическим принципам, принципу ответственности политического руководства перед народом. Поэтому совершенно неверно наш политический строй называют диктатурой или тиранией. Мы противники любого абсолютизма, монархического или церковного или монархического и церковного одновременно. Мы не хотим доставать со свалки истории старые, отжившие, неестественные и противоестественные формы жизни, а будем на основании естественных идей о государстве и обществе развивать новые конкретные формы, подсказанные самой жизнью.