Олег Поль - Остров Достоверности

12) Очевидно, дедукция устремилась вдаль от реальности. Очевидно, в учении о вселенной нельзя обойтись одними основоположениями мысли. Рациональная физиология явилась первым тупиком мысли. Условно обозначив область непосредственно данных истин кругом, нашу начальную опору на грани истины и сомнения можно обозначить точкой на окружности:

Эта точка опоры — начальное томление духа, вызванное созерцанием смешения света и тьмы во вселенной и доверие к мысли, как к устойчивому, самодостоверному началу, которое поможет распутать этот хаос и найти пути к его упорядочению иначе — ко спасению вселенной. Рациональная физиология, или иначе, диалектика чистой мысли, скользнув по краю области истины, немедленно поворачивает в область бессодержательных отвлеченностей и устремляется в беспредельный путь диалектической игры:

Так в самом начале размышлений пред философией является искушение повернуть от реальности и улететь в сторону противоположную Острову Достоверности, к горизонту небытия. И каждый новый диалектический взлет будет все удалять от реальности.

13. Обращение к непосредственно данным нам фактам действительности возвращает мысль из этого призрачного бега и вновь устремляет к реальности:

Вот этот двойной путь и есть содержание первого размышления, именуемого: о природе или вселенная, которая существует.

14. Первый, кто весьма последовательно попытался построить систему вселенной, исходя из чистой мысли, был Фихте. Однако он был непоследователен в том, что в самом начале привнес от Логоса понятие «Я». Это уже из опыта. Гегель начал последовательнее — от чистой мысли, но потом тайно ввел слишком много начал из опыта. Последовательнее всех немецкие имманентисты; но потому-то учения их так бледны перед построениями прежних рационалистов.

15. Рациональная физиология может построить мир, лишенный внутренних противоречий, но это не будет наш мир, в котором мы живем. Это совсем иная вселенная. Про нее нельзя сказать, что она не существует; но это не все, это только маленький кусочек бытия. И пытаться растянуть это малое покрывало на всю вселенную можно лишь путем логических скачков, что и делали все мастера философской диалектики. Мы же круто повернем руль корабля нашей мысли и устремимся к действительности, пытливо всматриваясь в нее взором ума.

Примечание: Здесь нет никакой связи с предыдущей главой. Надо начать иначе — дескать решено наблюдать вселенную, искать фактов; так начнем же всматриватъся в нее, что мы в ней различим?

1. Чтобы приобрести знание о спасении вселенной, нам нужно предварительно получить необходимое и достаточное знание о вселенной. Таковым будет знание, описывающее мир с точки зрения вселенского спасения и притом с полнотой, достаточной для открытия пути к спасению.

2. Все наши знания о вселенной слагаются из ощущений, представлений и понятий. Представления суть определенные единства ощущений; ощущения дают знание, объединяясь в представления. Так многообразие трепещущих желтых и красных пятен, запах дыма, треск и теплота образуют представление костра. По этой причине не стоит рассматривать ощущения отдельно от представлений.

3. Понятия в отличие от представлений не слагаются из ощущений и никогда не могут быть даны в чувственных образах. Это свойство понятия смущало многих выдающихся мыслителей, заставляя их вообще отрицать реальность понятия. Но несомненно простое наблюдение покажет тебе ошибочность такого заключения. Ведь произнося, например, слово «сознание» ты имеешь точное понятие о значении этого слова, хотя никак нельзя чувственно представить его. В нашем мышлении мы пользуемся множеством понятий этого рода и существование их неоспоримо.

4. Рассматривая представления и понятия, ты заметишь также, что ошибочно довольно распространенное различение представлений и понятий по тому признаку, что представление имеет предметом единичное, а понятие — общее. В понятии может быть дано единичное. Например, понятия моего сознания или философской системы такого-то мыслителя не суть представления, но и не суть общие понятия — это понятия единичные.

Подобным образом и представления вовсе не должны быть непременно единичными. Пока этого нельзя доказать, но в будущем это станет ясно: а тебе, наверное, и сейчас понятно, как возможны общие представления. Но о том будет речь впереди; а здесь я упомянул об этом случайно, отыскивая различие представлений и понятий.

Если наше знание слагается из представлений и понятий, — пусть это как бы разделение знаний по вертикали, — то свойства общности и единичности пересекают эти две колонны по горизонтали.

5. Мы будем пользоваться для нашего исследования всем — и понятиями и представлениями, хотя по преимуществу понятиями, так как представления не могут охватить всего предмета нашего изучения, каковым является весь мир.

6. Ты скажешь: «Конечная цель философии есть всеведение; и мы условились не забывать этой страшной недостижимой цели. Но в чем найдем мы уверенность, что система наших понятий будет покрывать все сущее? Откуда мы узнаем, что наши понятия исчерпывают действительность и ничего не осталось неназванным?»

7. Действительно, нам нужно во вселенной произвести различение отдельных слагающихся моментов, потому что мы не можем исследовать ее сразу. И в этом различении важно ничего не упустить. Но дело показывает, что задача эта нетрудна. Можно воспользоваться простейшим способом деления понятия, известным в логике. Это деление, основанное на присутствии и отсутствии одного и того же признака, т. е. «деление данного понятия на две части, которые отличаются друг от друга тем, что к одной из них относятся все предметы, обладающие каким-либо определенным признаком, а к другой — не обладающие тем же признаком» (Логика А. И. Введенского).

Такое деление будет всегда правильным, т. е. ничто не останется не охваченным полученными понятиями и объемы этих понятий ни в чем не будут совпадать. Такие понятия, называемые в логике противоречащими, всегда исчерпывают сущее. Если бы я даже взял самый нелепый признак в качестве основания деления, то все равно деление будет правильно. Например, я могу сказать, что вселенная делится на сосны и не-сосны. Эти два понятия охватывают всю вселенную и делят ее на две несовпадающие ни в чем категории. Мы и разделим наш предмет по названному методу. Нужно только найти подходящий признак, который по условию деления должен быть дан до исследования.

8. Прежде, чем продолжать размышления, мне хочется устранить несколько возможных возражений, которые могут возникнуть у тебя. Ты можешь сказать, что указанные средства познания — представления и понятия, — может быть не единственные и не лучшие; что, далее, может быть, логическое мышление не в силах постигать сущее вследствие самозамкнутости понятий. Но для ответа на эти сомнения, основанные на противопоставлении понятия и интуиции надо сравнить понятие интуиции и понятие понятия; но это мы и предпримем в дальнейшем, когда будем исследовать способность понятия открывать сущность предметов. Пока же для формального разделения предмета знания, нам довольно уверенности в пригодности понятий к хотя бы формальному охвату сущего. Все эти сомнения исчезнут у тебя, если ты попытаешься постичь в усилиях интуиции, что такое понятие на самом деле. В дальнейшем мы увидим, что нет существенной разницы между интуицией и понятием; а пока не будем вдаваться в объяснения, иначе пришлось бы написать книгу прежде ее написания.