Лао-цзы - Канон Дао и Дэ (Дао Дэ Цзин)

Некоторые исследователи берут чу гоу («трава и собаки») в значении «соломенное чучело собаки», которое использовалось в ритуальном жертвоприношении умершим предкам и в конце сжигалось и выбрасывалось. Тем самым исследователи указывают, что Небо и Земля и совершенномудрые без связи через Жэнь между собой относятся к вещам и людям как к ничтожным предметам. Однако сомнительно, чтобы Лао-цзы имел в виду именно «соломенное чучело собаки». Он проповедник естественности и едва ли стал бы привлекать в качестве аргумента против ритуально-искусственной конфуцианской нормы Жэнь атрибут ритуала, как бы близок этот ритуал ни был к космическому естеству Неба и Земли. Кроме того, в космологии Небо и Земля — это Отец и Мать. Они рождают живые вещи, предназначенные собственному естеству, а не ритуалу жертвоприношения в роли уничтожаемого мертвого чучела. В символе чу гоу вещи и люди для Неба и Земли скорее «телята и щенки».

Если же под чу гоу понимается «соломенное чучело собаки», то построение фразы выражает как раз тот смысл, который передан в варианте перевода: Небо и Земля и совершенномудрые не осуществляют жэнъ, так как вещи и люди от ритуальной жэнь превратились бы в соломенное чучело собаки. Лао-цзы противник такого превращения и выступает за естественность жизни вещей Поднебесной.

В символе кузнечного меха (возможно, и музыкального инструмента, состоящего из пустого мешка и флейты) передается пульсация космической пустоты между Небом и Землей, из центра которой «выдыхаются» вещи.

То есть нужно прекратить субъективные действия, результат которых недолговечен, и добровольно уступить природно-естественному Дао. «Небесное» здесь равно «природному».

Характеристика «предусмотрительно-чутки» выражена термином «юй», которым именуется и 16-я гексаграмма «И цзин» («Вольность», в пер. Ю.К.Щуцкого). Такое совпадение само по себе ничего не значит. Понятие «юй» активно используется в речи и не является в древнекитайском языке только названием гексаграммы. Однако через две строки в характеристике «светло-блестящи» Лао-цзы опять использует термин, которым именуется еще одна, 59-я, гексаграмма «И цзин» Хуань («Раздробление», в пер. Ю.К.Щуцкого). Если это и случайность, повторенная дважды, и Лао-цзы вовсе не имел в виду гексаграммы «И цзин», то это не случайность относительно подбора категорий и образов для характеристик ученых мужей (ши), проникших в сокровенно-тайное первоначало (Дао). Сюда сплошь привлекаются категории «тончайшего», «тайного», «первоначала», «покоя», «глубины», символические образы и структурные парадигмы материнского «лона-долины», «первозданного хаоса», «незаполненности», «пустоты» и «полноты», «четырех соседей» на горизонтали вокруг пятого предела центра и т.д. Все это направлено на иллюстрацию тождества Дао и ученых мужей (ши). Последние в этих характеристиках предстают как аналогичные Дао метафизические субъекты.

«Всеобъемлющий [человек]» (жун), букв., «объем», «вместилище». Определение ему Лао-цзы дает в следующем § 16 § 16 Достиг предела пустоты, сохраняю покой и (душевную) чистоту. Вещи попарно творятся, а я созерцаю их возвращение [10] . Вещей многое множество, но каждая возвращается к их общему корню. Возвращение к корню называю покоем, покой называю судьбой возвращения; судьбу возвращения называю постоянством. Знание постоянства называю просветленностью. Незнание постоянства называю безрассудством, творящим зло. Знающий постоянство всеобъемлющ. Всеобъемлющий и есть гун-правитель. Гун-правитель и есть Ван-царь. Ван-царь и есть Небо. Небо и есть Дао. Дао и есть вечность. Бестелесное не истощается [11] . : это субъект, достигший разумного просветления через рациональное познание постоянства (чан), которое сквозь звенья категорий-тавтологий «судьбы» и «покоя» восходит к корню вращения мириад вещей. В объеме сознания всеобъемлющего субъекта умещаются понятийные сущности человека, Неба и Дао.

Духовная простота (пу) — тоже одна из основных характеристик ученых мужей (ши). Вообще пу — это эмбриональное воплощение духовности Дао, его духовная материя («сырая древесина»), из саморассеивания которой образуется духовный сосуд Поднебесной (см. § 28 § 28 Кто знает свое женское, хранит свое мужское, становится ложбиной Поднебесной. Ставшего ложбиной Поднебесной постоянное Дэ не оставляет и возвращает в [состояние] младенца. Кто знает свое белое, хранит свое черное, становится образцом для Поднебесной. Ставшему образцом Поднебесной постоянное Дэ не наносит вреда и возвращает в беспредельное. Кто знает свою славу, хранит свой позор, становится руслом Поднебесной. Ставшим руслом Поднебесной постоянное Дэ овладевает во всей полноте и возвращает в духовную простоту (пу). Духовная простота рассеивается и становится правилом-предметом [17] . Совершенномудрый человек использует его и становится чиновным вождем. Вот почему Великое правление не разрушается. , 29 § 29 [Положим, некто] одержим страстью овладеть Поднебесной и воздействовать на нее. А мне ясно: у него ничего не получится. Поднебесная — это духовный сосуд, на него нельзя воздействовать. Тот же, кто будет воздействовать, разрушит его. А тот, кто будет удерживать, потеряет его. Ведь искони устроено так: из существ одни идут, другие следуют за ними, одни фыркают, другие трубят, одни усиливаются, другие истощаются, одни хищники, другие жертвы. Вот почему совершенномудрый человек отказывается от излишеств, отказывается от роскоши, отказывается от расточительности. , 32 § 32 Дао постоянно и безымянно. (Вариант перевода: Дао именуется постоянным небытием.) Духовное естество хотя и младенчески слабое (маленькое), никто в Поднебесной не может подчинить [его] себе. Если хоу и ваны смогут блюсти его, то мириады вещей сами покорятся. Небо сочетается в браке с Землей, ниспадая сладкой росой. Людям никто не приказывает, и все само по себе уравновешивается [19] . С началом насильственного правления появились имена. И поскольку имена уже есть, постольку нужно знать, как пресечь (искоренить) [их] [20] . Зная то, как пресечь [имена], можем избежать гибели. Тому пример: когда Дао находится в Поднебесной, это подобно стоку ручьев и рек в Цзян и Море. , 37 § 37 Дао постоянно не деяет и не не-деяет. Если хоу и ваны смогут блюсти его, то мириады вещей будут сами собою развиваться. [Но если кто] наравне с развитием вдруг возжелает еще и мастерить, я обуздаю того безымянным духовным естеством (пу). Само же безымянное духовное естество по-прежнему останется бесстрастным [21] . [Его] бесстрастие приведет к покою, и Поднебесная сама собою утвердится. ).