Дэвид Эдмондс - Убили бы вы толстяка? Задача о вагонетке: что такое хорошо и что такое плохо?

Дочь Кливленда, Эстер, своего будущего мужа встретила во время поездки в Лондон. Их дочь Пип оставила свою работу в Оксфорде вскоре после того, как была опубликована ее статья о вагонетке. Она работала в разных местах в США в качестве приглашенного профессора, пока не получила постоянную ставку профессора философии в Калифорнийском университете Лос-Анджелеса. Но она по-прежнему проводила много времени в Оксфорде и позже вышла там на пенсию. Она умерла в 2010 году на свой девяностый день рождения. Во всех некрологах, опубликованных в газетах, упоминалась ее задача с вагонеткой.

Несмотря на яростные обличения, высказанные подругой Фут, Элизабет Энском, Гарри Трумэн получил в Оксфорде почетную докторскую степень. Он довольно пренебрежительно называл ее дипломом «широкополой шляпы», имея в виду головной убор из черного бархата, который должны носить люди, получившие эту почетную степень. До начала церемонии он провел пресс-конференцию, заявив, что ему совершенно ничего не известно о фуроре, произведенном Энском. «Англичане очень любезны. Они оградили меня от этого» [208] Цит. по: Oxford Mail, 18 июня 1956. . Он повторил, что не сожалеет о том, что сбросил атомную бомбу. «Если бы мне нужно было сделать это снова, я сделал бы это столько раз, сколько понадобится» [209] Ibid. . Он вошел в Шелдонский театр в Оксфорде в полдень 20 июня 1956 года под звуки гимна «Боже, храни королеву» в ярко-красном одеянии и занял свое место на стуле XVIII века из красного дерева, украшенном богатым орнаментом с изображением оружия и предназначенном только для этого случая. Театр взорвался аплодисментами, которые стали еще сильнее, когда Трумэн встал и поклонился.

Сама Энском не приняла участие в церемонии, что никого не удивило. В одной газете написали, что, по ее словам, она собиралась провести этот день как обычно, за работой. Однако аргументы, которые она предъявила Трумэну, возымели действие — они не только изменили позицию католиков по войне (римская католическая церковь хранила почти полное молчание о бомбардировке немецких городов во время Второй мировой войны), но и, что важнее, привели к принятию теории «справедливой войны» в армии и за ее пределами.

Ее академическая карьера оказалась чрезвычайно удачной. Она стала профессором философии в Кембриджском университете в 1970 году. Раньше этот пост занимал ее учитель Людвиг Витгенштейн. Она осталась непреклонной католичкой и дважды подвергалась аресту за участие в протестах возле клиники, где проводили аборты. Она вышла на пенсию в 1986 году, умерла в 2001 году и была похоронена в могиле рядом с могилой Витгенштейна. Ее отношения с Пип Фут распались: Энском признавала, что ей всегда было не по себе от того, что она не могла убедить Фут в существовании Бога.

Айрис Мердок умерла в 1999 году. Последние годы своей жизни она страдала от болезни Альцгеймера — этот период описан в книге ее мужа Джона Бэйли, по которой была снята успешная экранизация, фильм «Айрис». Рассказывали, что, когда Мердок заболела, Филиппа Фут была одной из немногих, с кем она могла оставаться, не приходя в волнение [210] Эту мысль высказала Анн Роу из «Центра исследования Айрис Мердок» (Centre for Iris Murdoch Studies), цит. по: The Guardian, 31 августа 2012. . Мердок будут больше помнить по ее романам, чем по ее философии. Однажды она сказала, что любила Фут «больше, чем я, как мне всегда казалось, могла бы любить женщину» [211] Conradi P. Murdoch: A Life. London: HarperCollins, 2001. P. 220. . В романах Мердок Фут была выведена неоднократно, под маской разных героинь. Но когда Мердок умерла, Фут заметила, что в ней было что-то, что она всегда считала непонятным. «Во время войны мы два года прожили вместе, и до самого конца мы были самыми близкими друзьями. Но мне никогда не казалось, что я знаю ее…» [212] Warnock M. A Memoir. London: Duckworth, 2000. P. 52, цитируется некролог Фут на Мердок, вышедший в: Oxford Today, Trinity Term 1999. .

Каннибальское дело «Регина против Дадли и Стивенса», наделавшее столько шума в конце викторианской эпохи, в Британии вскоре было забыто. Дадли и Стивенс, заключенные No. 5331 и 5332, вернулись в тюрьму, чтобы отбыть свой сокращенный срок. После освобождения Дадли эмигрировал в Австралию, где умер в 1900 году в возрасте всего лишь сорока шести лет, заразившись бубонной чумой. Стивенс вернулся к мореплаванию, говорят, что он был подавлен и стал много пить. Умер он в бедности. Брукс спас эту историю от полного забвения, несколько раз выступив в «развлекательных шоу», которые в XIX веке были аналогом передач со знаменитостями.

После операции, проведенной с сиамскими близнецами, в которой Мэри умерла, а Джоди выжила, Рина Аттард с мужем вернулись на остров Гоцо, что рядом с Мальтой, и спокойно живут там до сих пор. Сообщалось, что постфактум они согласились с юридическим решением, которое было исполнено против их воли.

Что касается немецкого сценария, в котором речь шла чуть ли не о тикающей бомбе, Магнуса Гэфгена признали виновным и приговорили к пожизненному заключению за убийство и похищение детей с вымогательством. Однако судебные тяжбы длились годами. Со временем дело дошло до Европейского суда по правам человека, где Германию обвинили в нарушении запрета на пытки, в негуманном и унижающем достоинство обращении. Гэфген также подал иск против земли Гессе, потребовав компенсации за травму, которую он получил в результате угрозы применить к нему пытки. Офицер полиции Вольфганг Дашнер, отдавший распоряжение об этой угрозе, к тому времени был уже уволен и переведен на другой пост. Гэфген тем временем отучился на юриста, хотя его план по созданию «Фонда Гэфгена», который бы помогал детям, ставшим жертвами преступлений, провалился — власти заявили, что никогда не позволят такому фонду зарегистрироваться.

В последние полвека вагонеткология выступала инструментом, позволяющим оспорить фундаментальные положения этики и рассмотреть жизненно важные вопросы о том, как мы должны относиться друг к другу и жить своей жизнью. Когда Филиппа Фут придумала задачу с вагонеткой, она была ориентирована на спор по поводу абортов. Сегодня же задачи, напоминающие сценарии с вагонетками, чаще возникают в обсуждениях легитимности различных типов военных действий. Дилемма Черчилля — стоит ли пытаться перенаправить ракеты в менее населенные районы — встречается сегодня в новых воплощениях. Задача с «Толстяком» оттеняет непримиримое столкновение деонтологической и утилитаристской этики. У большинства людей нет утилитаристских инстинктов (что признают и сами утилитаристы). Они считают, что, возможно, Уинстон Черчилль поступил дурно, когда использовал граждан в качестве живого щита, даже если его цель состояла в том, чтобы спасти жизнь другим. Возможно, столь же неправильно он поступил тогда, когда заставлял или заманивал людей, чтобы они встали на пути у нацистской угрозы, пусть даже для того, чтобы спасти жизни. Но в целом он наверняка поступил правильно, поддержав план по дезинформации и отвлечению ракет к южному Лондону.