Коллектив авторов - Аристотель. Идеи и интерпретации

Однако, именно в XVII столетии открытость женщин-повитух для ученой медицины, опиравшейся на аристотелевскую и галеновскую традиции, стала особенно важной, когда родовспоможение — вплоть до этого времени исключительно женская сфера деятельности — подверглась систематическому давлению со стороны врачей-мужчин, получивших университетское образование, и выказывавших сомнения в глубине познаний и практической ценности советов «необразованных женщин». Во Франции и Англии мужчины-врачи с университетским образованием стали заниматься родовспоможением, лишь начиная со второй половины XVII в., а массово — значительно позже. В других странах Западной Европы это произошло в XVIII–XIX вв., а на востоке и юге Европы родовспоможение так и осталось женской сферой, но повитухи получили доступ к формальному медицинскому образованию. В городах Северной Италии, например, в середине XVIII в. появились школы для повитух, где женщины изучали анатомию, хотя большинство повитух все же приобретали знания в ходе ученичества [885].

На протяжении столетий женское родовспоможение оставалось частью устной традиции, остававшейся за рамками публичного пространства текста, что само по себе необязательно подразумевало неграмотность повитух, или отсутствие знакомства с «ученой» традицией. В XVII в. ситуация изменилась во многих аспектах, включая и появление в публичном пространстве женщин-авторов, преподносивших свои практические знания в понятиях классического медицинского дискурса [886]. Книга повитух [887], первая англоязычная книга о родовспоможении, написанная женщиной, была издана в Лондоне в 1671 г. и принадлежит перу Джейн Шарп, о которой известно лишь то, что она на протяжении нескольких десятилетий оказывала помощь при родах в Лондоне. Это издание стало первым выходом женщины-англичанки в публичное пространство ученой литературы и было призвано доказать способность женщины не только оперировать практическими навыками своей профессии, но и успешно использовать знания «ученой медицины» [888].

Все это предопределило жанр сочинения — популярную имитацию «ученого трактата», требовавшую научного аппарата, хотя бы и в ограниченных масштабах. А в тексте, посвященном родовспоможению, основой этого аппарата должны были стать вышеупомянутые труды Аристотеля. Каким образом Джейн Шарп знакомилась с трудами Аристотеля? Как она их интерпретировала и преподносила своей аудитории? И есть ли существенные отличия в ее способе работы с цитатами из Аристотеля, от того, каким пользовались авторы-мужчины? В конце концов, многие из них, даже знавшие латынь, брали нужные им цитаты из вторых рук. Ответы на эти вопросы позволяют расширить представление о путях рецепции аристотелевской традиции широкой европейской аудиторией и выявить их гендерную специфику.

Для сопоставления выделен раздел Книги повитух , где встречается больше всего ссылок на Аристотеля: глава VIII части II, в которой речь идет о развитии плода в утробе женщины (перевод этой главы на русский язык публикуется вместе с данной статьей). Исследовавшая текст Элейн Хоби, указала на источник цитирования: Наставление повитухам английского врача и астролога Николаса Калпепера, а точнее, второе издание этого сочинения (1656) [889]. Э. Хоби, ограничилась лишь указаниями на текст Наставления , не обращаясь к сравнительному анализу цитирования, которое, однако, позволяет увидеть, как именно Джейн Шарп работала с источником и как она использовала ссылки на авторитетных авторов.

В тексте главы присутствуют пять ссылок на сочинения Аристотеля, а также и отсылки к другим медицинским авторитетам древности, в частности, Галену и Плинию Старшему, что неудивительно: современные Джейн Шарп анатомы не так много могли добавить к традиционному знанию, ведь, по ее словам, «этот раздел анатомии считается самым сложным, ибо редко наблюдается, ведь если женщина умирает родами, то она сначала выкидывает, а потом умирает» [890], таким образом, анатом имеет дело с телом женщины, но не знает, как именно развивается плод, так как не имеет шанса его препарировать. Соответственно, ученым медикам и авторам популярных сочинений в равной степени приходилось полагаться на теории древних и предаваться спекуляциям.

Как уже отмечалось, Джейн Шарп использовала в качестве источника популярных медицинский трактат Наставление повитухам (1656) своего старшего современника Николаса Калпепера. Однако она не переносила материал из труда Калпепера механически, но существенно сжала, прикомпоновала и отредактировала его материал, местами сильно его сократив: Калпепер посвятил теме развития эмбриона два раздела первой книги (I [3 главы] и II, всего 25 стр.) [891], тогда как у Шарп ей отведена одна глава [892].

Заимствованные у Калпепера ссылки на Аристотеля тоже подаются иначе, несмотря на очевидное текстуальное сходство. Для удобства ссылки Шарп и соответствующие им пассажи из сочинения Калпепера приведены в Таблице (1) ниже [893].

Джейн Шарп. Книга повитух. 1671 [Sharp. 1671]

1Нужно поправить то, что говорит Аристотель: что сердце оживает первым и умирает последним [135].

2Что же до порядка образования костей, то я полагаю, Аристотель правильно говорил: первыми создаются позвонки и череп [136].

3Гиппократ говорил в трех книгах, где старался доказать, что ребенок, рожденный на восьмом месяце, нежизнеспособен. Аристотель, Плутарх, Гален и другие были того же мнения. Но вопреки им, авторы из Испании, Египта и с острова Наксос доказывали обратное множеством примеров [148].

4То, что Аристотель говорит о сердце, Солнце микрокосма, при создании человека, отчасти верно применительно ко времени зачатия и сразу после него, когда оно формирует жизненных духов и становится причиной движения и действия [151].

5Аристотель считал, что холод мозга умеряет жар сердца, и со своей стороны, я считаю, что он прав, и не вижу никого, приводящего убедительные доводы против этого [151].

Николас Калпепер. Наставление повитухам. 1656 [Culpeper. 1656]

1Здесь Аристотель и перипатетики — в сотне миль от истины [52].

2Аристотель был того мнения, что из всех костей позвонки создаются первыми, и здесь он попал в точку [52].

3Гиппократ, возможно, ошибался в своей книге Deprincipiis , и в другой, Ostimestri partum, и в De alimente, в которых он старался доказать, что ребенок, рожденный на восьмом месяце, нежизнеспособен. Гален, Аристотель, Плутарх и другие, что писал то же самое после него — всего лишь подражатели, ибо авторы из Египта, Испании, а также с острова Наксос утверждали, что дети, родившиеся на восьмом месяце, выживали [66–67].