Ирина Сергеевна Молчанова - Разрушенное время

– Но, время сбилось, – она была права и знала, что озвученный ею довод невозможно оспорить.

– К сожалению.

– Ох, уж старенький наш Часовщик. Ему давно следовало отправиться на просторы Безвременья, наслаждаясь свободой.

– Он этого боится, – Сторож полагал, что точно угадывал чувства давнего приятеля и коллеги.

– Странно, – Ламерия вскинула вверх брови, не понимая, как можно опасаться свободы.

– Ему ничего неизвестно о просторах. Почти. Изредка ему удается прогуляться за пределами часовой, но этого недостаточно.

– Там красиво, – Ламерия подозвала близнецов, державших подносы в руках, и взяла с одного из них кусочек нуги.

Сторож наблюдал за зеленоглазой особой, озадаченной дилеммой поглощения лакомства. Кусочек нуги был возвращен обратно на поднос и тонкие пальцы взяли бокал с чаем.

– Часовщик готов уступить место сменщику.

– Но, его нет, – Ламерия отпила чай и поморщила нос, и вернула взгляд к нуге.

– Будьте уверены, в скором времени отыщется.

– Вам следует исполнять свои обязанности. Сторожите время.

Поднявшись с кресла, Ламерия, оправила подол длинного платья и подойдя к одному из близнецов, забрала с подноса кусочек нуги.

Ощущение, что она уже стояла перед дверью и искала скрывшиеся на дне сумки ключи, становилось ярче и казалось, что к горлу подкатывает тошнота. Определенно, происходящее случилось в той же последовательности. И как будто только что. Или когда-то, но без точного понимания времени. Просто это уже было.

Беата прикрыла глаза, прекратив поиски ключей. Каждый раз, когда она испытывала дежавю, ей становилось не по себе. Не то, чтобы страх охватывал, а скорее ощущалась дестабилизация, будто все происходившее становилось нереальным.

Ключи нашлись, будто и не терялись, стоило Беате запустить руку в сумку в очередной раз. Войдя в квартиру, она ощутила аромат, присущий одиночеству. Такое ощущение никогда не настигало её в доме Эмилии Яковлевны. Достав телефон из сумки, успевшей расположиться на вешалке, Беата присела на большой пуф и набрала мамин номер.

– Когда ты приедешь? – в голосе девушки проскальзывало желание расплакаться.

– Моя дорогая, неделя прет-а-порте только началась. Я обязательно приеду домой, но только, когда закончатся все показы. Как твои дела? – на том конце отвечала женщина, будто не знакомая с серостью будней.

– Все хорошо. Эмилия Яковлевна и её коты меня радушно принимают в гостях.

– Обязательно ходи к ним, дорогая, вам всем это просто необходимо. Я вынуждена отключиться. Сегодня пришлю тебе новые фотографии, а ты мне свои отправь.

Разговоры с мамой все чаще становились быстрыми, но не утрачивающими теплоты. И их хватало для того, чтобы прекратить тосковать за человеком, со слишком неуемной энергией. Беата не представляла себе, что сможет удержать её маму в тесной квартире. Как и её саму. Кроме работы. И с ней следовало что-то решать, причем незамедлительно.

Время расположилось к нему и с каждым днем в мастерской появлялось больше клиентов. Он и не представлял, какое количество сломавшихся часов находилось в домах горожан. По каким-то причинам люди откладывали ремонт часовых механизмов, пользуясь электронными аналогами. В отличие от них он не доверял вещам, зависящим от электричества. Они могли подвести в любую минуту. Ему требовалась надежность. И хоть она представлялась условной, но некоторые вещи были ею наделены, пусть даже отчасти.

Эрнест принялся оформлять акт приема-передачи, когда стоявшая в очереди женщина не смогла сдержать возмущения.

– Неужели заполнить бланки не может какой-нибудь помощник, в самом деле, ведь время бежит. Я спешу.

Посмотрев на возмущенную посетительницу, он отметил про себя, что она была права, и, извинившись, вернулся за стойку администратора, чтобы принять принесенные ею часы. Он внимательно посмотрел на служившую незнакомке вещь, и ему стало жаль неодушевленный предмет. Обитые бока деревянной оправы часов в сочетании с треснувшим стеклом, прикрывавшем циферблат, указывали на их падение. Возможно, неоднократное. Эрнест поразился тому, как человек дорожит временем, которого не видит и не ценит предметы, которые отмечают его ход. Двуличным он видел отношение людей ко времени.

– Когда они будут готовы? – женщина продолжала демонстрировать недовольство.

– Завтра вы сможете забрать часы. Если поломка не окажется серьезней, чем она выглядит.

– Это же вы должны определить, насколько эта поломка сложна.

– Она не столько сложная, сколько досадная. Думается мне, что часы не заслуживают такого отношения.

– Вы всего лишь мастер, который обязан выполнить работу, за которую я плачу.

Указав владельцу мастерской на место, которое она ему отвела, клиентка вышла за двери и, будучи на улице, продолжила возмущаться. Эрнест отвел взгляд от дверей и принялся следить за солнечным лучом, расположившимся на подоконнике.

Осень не воспринималась оптимальным временем для кардинальных перемен. Ей так казалось. Приближение зимы указывало на ошибочность таких суждений, но Беата опасалась слушаться рискованных советов. Знакомая улица хмуро встречала невзрачными фасадами домов и голыми деревьями, смотревшимися так, словно они никогда вновь не покроются листвой. И в этом также скрывалось заблуждение. Всюду были ложь и правда, будто договорившиеся о сотрудничестве. Беате такие игры не нравились. Задумавшись об играх, она мысленно унеслась в детство. Всякий раз оно выныривало из памяти в виде курносой синеглазой девочки, одетой в красное байковое платье. Удивительно, но в детстве это был её любимый цвет. Как сильно она изменилась.

Красный цвет давно не отмечался в её гардеробе. Нос уже не был таким задорно курносым. И только глаза оставались прежними. Но в них появлялось что-то новое с каждым годом. Беата это замечала. Окружающие – нет. Близкие и некоторые знакомые продолжали видеть в ней девочку из прошлого. Они боялись собственного настоящего, ведь пришлось бы признать, как много времени прошло с того периода, когда Беата любила красный цвет.

Знакомое здание грозно пялилось на неё и, разве что, не шикало от злости. Все указывало на ненужность её пребывания именно в этом месте. Кому-то из участников этого противостояния придется потерпеть.

Она не любила смотреть фотографии. В нижнем ящике просторного комода фотоснимков скопилось в избытке, чтобы их игнорировать. Эмилия Яковлевна вопрошающе глянула на Мистера Мечтателя. Тот, как обычно вздохнул и отвернулся. Его светлый пушистый хвост перемещался из стороны в сторону, и казалось, что таким действием кот себя вводит в состояние транса. Эмилия старалась в такие моменты тихонько перемещаться по комнате, чтобы не нарушить чужой покой. И её ничуть не оскорбляло, что отдыхающим был кот, а не человек.