Александр Каменецкий - Фаллос Богородицы. Философский трип

«Точка» является пожалуй важнейшим понятием излагаемой нами теории. Но что такое точка? Исходя из вышесказанного, можно сказать: точка – это мельчайшая составная часть «Всего». Физик (или читатель Википедии) произнесет нечто вроде «квант», «кварк», «нейтрино» и тому подобное. Бухгалтер скажет «копейка», древние греки говорили «атом», а буддисты «дхарма». Совокупность атомов, дхарм, кварков и копеек должна в итоге и представлять «Всё», поскольку из них «Всё» и состоит. Допустим. Но откуда взялось «Всё»?

Строго говоря, само определение «Всего» предполагает невозможность какого бы то ни было «акта творения» или «события творения», поскольку «Всё» означает одновременно «недопустимость небытия». Впрочем, речь здесь идет скорее о попытке выстроить нечто во временнóй последовательности: сначала «было» одно, потом «стало» другое. Такая попытка с метафизической точки зрения действительно не сработает, поскольку любое «до творения» будет небытием. Решение видится возможным в контексте идеи о сотворенности самого времени – мы к ней еще вернемся.

Тем не менее, Википедия сообщает о Большом Взрыве, прежде которого не было «вообще ничего», а после которого возникло «Всё». Но что именно взорвалось? Здравый смысл (куда же без него?) говорит: взорваться может только «нечто». Не нужно лезть в Википедию, там об этом ничего путного все равно нет, кроме звучных имен нобелевских лауреатов и авторов научно-популярных книг. Признаем факт: никакая физическая теория не в состоянии пока дать объективный ответ на вопрос, какая же именно чертовщина взорвалась при Большом Взрыве. Как быть?

Обратимся к чему-то давно и надежно забытому, а именно – к школьной программе. Когда-то в далеком-предалеком прошлом мы проходили науку геометрию. Именно из нее мы (равно как и все человечество) узнали, что есть такая штука под названием «точка». Любое иное определение «точки» (например, «материальная точка» или «точка сборки») с необходимостью отсылает нас все к тому же к учебнику геометрии, который мы мусолили на уроках. Развернутое определение мы дадим уже очень скоро, а сейчас (для разминки) спросим: что, собственно, такое геометрия за наука? Кто-нибудь встречал когда-нибудь, например, квадрат – простой двухмерный квадрат? Нет, даже пресловутый Вовочка из анекдота его не встречал, поскольку где бы сие дитя ни проводило свое свободное время, двухмерное пространство оно точно не посещало. Стало быть, геометрия (невзирая на ее обширное практическое применение) есть наука в первую очередь умозрительная .

Здесь-то и зарыта та самая «собака», которая отнимает у физики ее ставшее уже едва ли не священным право описывать наш бренный мир. Отнимает – в пользу мета-физики. Полностью исключив элемент умо-зрения (т. е. сознания), мы будем попросту не в силах даже приступить к научной теории. Без обыкновенной точки, не говоря уже о прямой и далее по оглавлению учебника любая научная теории рассыплется в прах. Вот парадокс парадоксов: смартфон есть воистину чудо техники, но «внутри» него скрыто некое сомнительное «умозрение», без которого никакое чудо придумать и собрать нельзя!

Если приглядеться повнимательнее, откроется просто сногсшибательный факт: самые элементарные точные науки (арифметика и начертательная геометрия) суть науки абсолютно умозрительные . Абсолютно умозрительным является ряд натуральных чисел, то же самое – базовые геометрические элементы (точка, прямая, отрезок, треугольник, квадрат, круг). Как так? А так, что их, наук, отцы-основатели в Древнем Египте, Греции и Индии вовсе не помышляли подсчитывать, сколько яиц Вовочка положил в корзину, а сколько оставил в штанах. Древних интересовали высшие, метафизические материи, которые они пытались осмыслить с помощью инструментов . Пифагора интересовала «гармония сфер», воплощенная в его легендарных «штанах»; школьникам же достались, увы, одни только «штаны» – без Пифагора, без «сфер» и без гармонии.

Но как же быть с точкой – если она полностью, на все сто процентов умозрительна, или, если угодно, мета-физична? Ее не то, что отверткой ковырнуть – ее ни в какой микроскоп не разглядишь, потому что ее там нет! Ответ будет немного труден для тех, кто верит в учебники, как в Библию: невозможно представить себе материальный феномен без наличия в нем хотя бы малой частицы «умозрения». «Где же она там находится?» – немедленно спросит скептик и пожмет плечами. Ответ прозвучит для нашего клиента совсем уж недобро: «Там же, где находится вообще любое умозрение, – т. е. там же, где находится сознание». А поскольку категория «места» суть категория сознания, то ни в каком ином месте само сознание находиться не может, кроме… кроме того места, которое есть нормальное, обычное место. Сознание «лежит» там же, где лежит смартфон, – «вон там».

Для лиц более старшего школьного возраста и университетского образования сия доктрина может быть сформулирована примерно так: « Невозможно существование материи, отдельной от сознания, равно как и невозможно существование сознания, отдельного от материи ». Тезис несомненно спорный и даже навевающий мрачные мысли о всяких благовонных палочках, позах лотоса и прочих распространенных атрибутах интернационального азиатского бизнеса. Но мужайся, читатель: нам предстоит еще многократно сталкиваться с этим тезисом, и единственное, от чего мы гарантированно можем тебя при этом избавить, так это от нужды сидеть в позе лотоса, не говоря уже о всяких прочих палочках.

Учебник геометрии сообщает: точка не имеет принципиально никаких параметров, присущих ей самой: ни размера, ни формы, ни массы, ни вкуса, ни запаха – короче говоря, ничего вообще, кроме координат ее положения в пространстве. Как такое вообще может быть, спрашивает Вовочка, получает заслуженную двойку и идет поступать на философский, ибо с точными науками явно не светит. Потому что без точки, объясняет начитанная в юности во всяком гегельянстве Мариванна, не может вообще ничего быть, что может быть. Ну вообще ничего! Одним словом, среди всего зияющего отсутствия качеств и прочей пестрой несуразицы вокруг пресловутой точки торчит одно-единственное недвижное «есть». Точка «есть», баста! Больше о ней сказать вообще ничего нельзя.

Итак, повторим: существует нечто, что безусловно «есть», но никаких параметров и никакой сущности в себе не имеет. Его практически нет – а все равно есть. Здравый смысл здесь берет паузу и бежит за пивом – так что придется какое-то время обходиться без него. Де-факто в случае точки присутствует одна только «естьность» – как… «естьность». Притом не «естьность чего-то», а «естьность», прекрасно обходящаяся без «чего-то». Здравый смысл приносит пиво – но прежде, чем отхлебнуть и основательно приступить к гегельянству вдруг останавливается и произносит: «Мужики, ну это ж просто! При совке заходишь в магазин, спрашиваешь: „Пиво есть?“, тебе отвечают: „Нет“. А щас зашел, говорю: „Ну?“ а она: „Вам какое?“»