Лейла Хугаева - Теория психической энергии вместо Социологии и Психологии. Тождество народного и научного суверенитета

Однако сегодня эти очевидные выводы и очевидное значение объективной социальной науки сокрыты под толстым покровом обскурантизма и софистики современной философии субъективизма.

1. Гуманистическая философия

2. Критическая и диалектическая философия

3. Две субстанции Декарта и основной инстинкт материалистов

1. ГУМАНИСТИЧЕСКАЯ ФИЛОСОФИЯ И СИЛА ДУХА

Есть три характерных для гуманистической философии положения, которые мы можем наблюдать в равной степени у Платона, Декарта и Спинозы:

1) Мир познаваем, внешний мир объективен и существует независимо от воли и сознания человека

2) Интеллект одинаково присущ как человеку, так и внешнему миру и представляет собой разные части единой субстанции; этот интеллект постоянен и неизменен

3) Интеллект представлен активным и пассивным началом:

– У Платона это Ум и Истина, на которые распадается Благо (интеллект)

– У Декарта – это Мышление и законы природы протяженного мира, субстанции духа и материи, на которые распадается субстанции Бога, породившая общие для обоих миров законы природы

– У Спинозы – это активный разум, составляющий часть души и вся остальная субстанция природы, которые относятся друг к другу как часть к целому

Как мы увидим, эти три положения очень важны для определения разумной энергии психики. Собственно, эта философия и положила начало изучению этой энергии. «Мыслю, следовательно, существую» Декарта вполне можно было бы взять за краткое определение разумной энергии человека.

Если нам даны законы природы с одной стороны, способность к мышлению (то есть познанию этих законов) с другой стороны, то энергия человека будет состоять в способность познавать эти законы и контролировать их. Мы уже знаем, что контроль законов природы открывает доступ к природным энергиям (механической, электрической, биологической, атомной и тп). Поэтому мы назвали эту энергию контрольной энергией, чтобы отличать ее от всего прочего физического мира представленного детерминированными энергиями природы. Безусловно разумная энергия человека также детерминирована законами природы, но в отличии от всех прочих энергий она способна к познанию этих законов (в том числе законов своей собственной природы). Вот почему разумная энергия человека одновременно и детерминированная и контрольная энергия, а электрическая энергия, к примеру, – всего лишь детерминированная.

Мы можем видеть, что понимание Духа как контрольной энергии психики, способной к познанию законов природы и контролю открытых, уже познанных энергий возможно только при данной интерпретации интеллекта, отношений физического и духовного миров. В этом случае Дух – это сила разума, которая растет и развивается по мере познания законов природы.

Схематически эту силу разума можно представить как силовое поле, образованное противоположными полюсами интеллекта: активным (мышлением) и пассивным (законами природы). А любовь к познанию, потребность в познании, которую испытывает любой здоровый человек как «силу притяжения», эмоции психики, образующие тот самый поток психической энергии, который мы изучаем. Контрольную энергию психики. Это силовое поле, образуемое законом сохранения силы психики, полюса которого определяют всю специфику психики здоровых (!) людей. А именно удовольствие познания, сочувствия, справедливости с одной стороны и боль от недостатка знаний и неспособности получить их, несправедливость и сострадание с другой. То, что гуманистическая психология называет полем совести. Но главное – это Свобода доступа к природным энергиям с одной стороны и свобода оставаться самим собой с другой стороны. То, что Спиноза столь проницательно определили как «осознанную необходимость», то есть познание и контроль законов природы.

2. КРИТИЧЕСКАЯ И ДИАЛЕКТИЧЕСКАЯ ФИЛОСОФИЯ

И КОНЕЦ СИЛЫ ДУХА

Напротив, критическая философия Канта и все последовавшие школы субъективизма и антиинтеллектуализма (Шопенгауэр, Ницше, Сартр) исходят из противоположных положений:

1) Мир непознаваем; мы не можем знать мир «вещей в себе», сущее скрыто, а то, что нам является – есть проекция нашего сознания.

2) Разум – это субъективное свойство человека, чуждое миру «вещей в себе». Познание – это игра разума с самим собой, самопознание, применение готовых априори к явлениям, не имеющая ничего общего с познанием реального мира

3) Разум абсолютно свободен в моральной сфере самостоятельно устанавливать себе законы поведения, никак не согласовывая их с опытом

Казалось бы, вместо ограниченной силы Контроля неизменных объективных законов природы мы получили абсолютную свободу разума делать все, что ему заблагорассудится. «Дух», если он вообще существует, должен был стать значительно сильнее, а он бесконечно ослаб. Вот, например какой оказалась «абсолютная свобода» индивидов Канта на практике:

«Каково бы ни было происхождение верховной власти, предшествовал ли ей договор о подчинении, или же власть явилась сначала, и потом уже установился закон – для народа, который находится под владычеством гражданского закона, все это бесцельные и угрожающие государству опасностью рассуждения. Закон, который столь священен, что было бы преступлением хотя бы на мгновение подвергать его сомнению, представляется как бы исходящим не от людей, а от высшего законодателя. Таково именно значение положения: «Всякая власть происходит от Бога». Оно выражает не историческую основу государственного устройства, а идею или практический принцип разума, который гласит: «Существующей законодательной власти следует повиноваться, каково бы ни было ее происхождение».

П. И. Новгородцев пишет по этому поводу, цитируя Канта:

«Элементы учения Гоббса вновь вторгаются в эту политическую систему. Требование народовластия сменяется девизом английского абсолютиста. Очевидно, это уже нечто большее, чем принцип суверенитета, ибо и простые рассуждения по поводу власти отвергаются как бесцельные и опасные умствования. Этот результат не вполне сходится с тем другим требованием, которое шло из глубины нравственного сознания. Там требовалась свобода, автономия воли, царство лиц как целей; теперь нам говорят о безусловном подчинении и священном характере власти. Но такова уж была доктрина, соединившая в себе самые разные мотивы – этические и практические, либеральные и консервативные. Не без основания сравнивают ее с головой Януса, глядящей в разные стороны».