Мераб Мамардашвили - Стрела познания. Набросок естественноисторической гносеологии

§ 84б. В рефлексивном же (накрывающем) пространстве или слое разрешимые эквиваленты (разрешимые наблюдательно и операционально, «здесь и сейчас», в любом «здесь и сейчас») неограниченно воспроизводятся в любых местах и датах своих единичных реализации, выполнении мыслью единичного — они это делают по определению условий своей осуществимости в качестве научных (то есть они вне времени или в одновременном, аддитивном мире, лишенном часов и календарей). Фиксированный «настоящий момент», самотождественно перемещающийся по волне хронологического времени и в каждой точке перемещения охватывающий весь мир (в смысле абсолютной одновременности, в смысле временной неразличимости всех событий в этой точке). Множество континуально и непрерывно. И может быть взято произвольными выборками подмножеств. Эти выборки не меняют природу объектов. Но за этими операционными образованиями, каузально описанными и поставленными в транзитивно-аналитическую цепь, уже есть предположения, лежащие в мире деятельности (а не в содержаниях объектов), отличном от рефлексивных дубликатов — эквивалентов (ср. § 42). В этом мире мы не можем произвольно создавать подмножества, не меняя свойств объектов, ни произвольно набирать начальные условия каузальной связи (то есть отвлекаясь от активных внутренних взаимодействий). Неустранимая временная характеристика последних, их изменчивость во времени (в фундаментальном смысле «вымершей» или изменившейся, превратившейся и не наблюдаемой «здесь и сейчас» причинности; объяснение ею не может быть проверено, недоказуемо, неразрешимо, не может быть использовано для приложений и предвидения, а макроязык требует разрешимости; следовательно, в последнем — запрет на некоторые вопросы, нейтрализующий неконтролируемый перенос в язык-объект, так сказать, операционно- релятивистское ограничение, делающее какие-то понятия и вопросы неопределенными или бессмысленными — действительно, какой смысл, если условия физически не имеют места и не реализуются параллельно с утверждениями, или чего-то просто нет, то есть топология другая уже?). Конечная протяженность по времени, с которой должны соотноситься свойства истинности утверждений. То есть их всеобщности и универсальности и их прогностические силы. А изнутри, со стороны исторического явления смотрит, выглядывает своя конечность. Пространство и время, являющиеся превращенной деятельностью и локализующие событие-феномен в плане состояния, дающего формальное «как» объекта («Субъект» есть формальное «как» объекта). Как соединяются эти два в принципе разнородных языка: язык операционности и наблюдательной неограниченной воспроизводимости (основанный на лейбницевском: «свойства вещей всегда и повсюду являются такими же, каковы они сейчас и здесь») и язык изменившихся или исчезнувших причин? Последний должен ведь быть выведен на уровень формулировки в первом, если мы желаем быть научными. Иными словами, в науке мы по определению классичны. В применении к познанию принцип Лейбница можно переформулировать так — причины говорить то или иное всегда и повсюду являются такими же, каковы они сейчас и здесь (иначе вообще не было бы смысла дискуссировать). Причиной считать так-то, говорить то или другое являются факты и логика (Лейбниц, не пользовавшийся в философских построениях языком когито, не случайно давал онтологическую формулировку когитальным принципам, то есть тому, что Кант в этом случае назвал бы «одним сознанием») [43]. Но присмотревшись к природе того, что есть «факты», «данные», к существованию условий, которые не будучи логикой, сами суть условия возможного применения логики, к физической непустоте (прозрачной) нашей головы (заполненной квазифи- ческими органами понимания и являющейся в своем действии их функциональным отправлением), к наличию в ней «естественных единиц», не подлежащих непрерывности деления и изменения и, главное, произведя феноменологическую абстракцию, мы видим полость, «пазуху» превратившейся или исчезнувшей причинности, которую заполняют квазиобъекты, артикулированное, простертое в мир тело (орган) понимания, посылающее детерминации в сознание и в то же время лишь представляющее метонимически отсутствующую причину. То есть полость, пазуха превратившейся (с тех пор к данному моменту) причинности и есть квазиобъект, четвертое состояние. «Превратившейся» в двух смыслах: 1) она никогда не была настоящим, уходила в прошлое и в будущее, сама имея в настоящем лишь своих представителей и заменителей, 2) мы ее превращения, не могущие восстановить начало, переходы (то есть само движение как таковое, смену, а не результаты) и так далее. И наоборот — небылость прошлого можно считать причиной пульсации. Тысячи революций. Пульсация (и только пульсация — иначе прошлое открыто) делает что-то неразрушимым прошлым и что-то возможным будущим.

Подвижность границы между объективирующим языком и глубиной, фоном «нас самих» и открывает поле, пространство для истории.

§ 85. Таким образом, внимательное прослеживание фундаментальных взаимосвязей природных явлений и явлений сознательных показывает неустранимую двойственность исторического языка (как и онтологии исторической мысли), соединение в нем двух в принципе разнородных вещей, впервые делающее осмысленным и принципиально важным весь разговор о принципе соответствия. Слой будет всегда и везде (или то, что я называю пространством трех прилеганий; в нем в свою очередь для найденной элементарной и всеобщей сущности строится логическое пространство — что можно и должно знать, на какие вопросы должен быть ответ, чтобы описание было полным и простым; из него, конечно, не вытекают и не дедуцируются никакие законы, но если связываемые ими явления фактически имеют место, то их связь есть закон в силу свойств логического пространства). Абстракция бесконечности в логическом анализе науки (как и в построении самой логики). Акт понимания, совершаемый «здесь и сейчас», есть функция от потенциальной бесконечности понимания и актуализирует ее (то есть в «здесь и сейчас» актуализированная каждый раз бесконечность — бесконечность бутылки чернил и листа бумаги). Различимость и отождествимость вверх — по отношению к абсолютному пространству и времени, и вниз — по отношению к чувственной активности. Пространство и время как условия знания (принцип знания, то есть не знание о пространстве и времени, а вообще условие знания об объектах). Движение волны «здесь и сейчас» и воспроизводство — так, что отношения различимости, отождествления, транзитивности, рефлексивности, аддитивности, постоянства причинно- следственной последовательности (как и субъект-объектного деления) и тому подобное. Нормы и правила 1) гомогенности, замкнутости (преобразования производят элемент этого же множества; пространство трансформаций, сохраняющих один и тот же предмет; производство вещей, однородных с уже существующими; отсюда группы преобразований и симметрий), полноты, 4) инвариантности причинно-следственного разбиения. Это нормы «от Бога» — о них люди не договариваются, они суть свойства этого поля и люди лишь понимают (или не понимают) их. К тому же они не формулируются эксплицитно в виде языковых правил (то есть можно сказать, что это работа образцами, состоящая на деле в передаче и воспроизводстве тела, то есть фактически, в вечности тела и в «вхождении» в него) [44]. Более того, если же они формулируются, то формулировка оказывается натуралистически антологической — абсолютные пространство и время, Сенсориум Деи, дальнодействие, мгновенность, или бесконечная скорость распространения взаимодействий, «природа инертна» и тому подобное, а в применении к субъекту — «идеи врождены» и тому подобное. Вообще скрытая природа метафизических утверждений (например, природа формы их, безусловно, вызывает, навевает идеал вечности, абсолюта и тому подобного). А по отношению к экспериментально-измерительной базе здесь предполагается предельное представление одного-единого устройства (в этом смысле в классике история — нечто вроде компенсаторного механизма универсального чистого наблюдения, научаемся, так сказать, компенсировать). Вместе с абстракцией логической бесконечности, которую содержательно можно выразить и как максимальность осознавания.