Мераб Мамардашвили - Стрела познания. Набросок естественноисторической гносеологии

«В каждой своей точке пространства и времени» — то есть в «кто-то, где-то и когда-то». Иначе говоря, проблема целостностей в космическом смысле есть проблема языка для «третьих вещей», то есть того, что пространство-время, вложенное в накрывающее пространство эквивалентов (с их свойствами транзитивности, индивидуации, отождествления, причинно следственного разбиения и так далее), обладает нетривиальной и меняющейся топологией (поскольку это особое, столь же вещественное измерение «смесей» — ни материй, ни волевых рассудочных образований), и мы должны уметь об этом говорить. В терминах накрывающего пространства мы будем получать причинную аномалию, нарушение индивидуаций и идентификаций, симметрий «я», времени, внутреннего и внешнего и тому подобное, если не будем в этом случае придерживаться принципа неотделимости пространства внешнего наблюдения от наблюдаемого, то есть образования и существования кентаврических «третьих вещей» и их расположения в особом иномерном пространстве (измерении) состояний («четвертое состояние»), где многое из накрывающего пространства будет одной точкой вложенного пространства (одним индивидом) и так далее. Ср., например, Рейхенбах, показывающий, что дать отчет о данных, естественно подсказывающих мое существование на двухмерной сферической поверхности, на соответствующей плоской топологии означает допущение мира, в котором точки на бесконечном удалении могут быть достигнуты перемещением за конечное время конечного жесткого стержня и в котором бесконечно удаленные события могут причинно действовать на конечно разделенные события. Накрывающее пространство (пространство трех прилеганий — прилеганий к физическому миру, к чувственным данным аппарата отражения и к идеальному миру) вне времени. Оно может меняться со временем в смысле содержать разные вещи. В этом смысле это space through time. Но в каждый данный момент оно вне времени — мы так строим физические законы. Но вложенное в него знание, воспроизводящееся бесконечным числом разрешающих единичных выполнении всегда и везде, протянуто, с другой стороны, во временные космосы и привязано, соотнесено с состояниями, которые более крупноединичны и расчленяются иначе (многие содержания могут иерархически идти через одно состояние и различные состояния могут быть эквивалентны одному содержанию, что говорит лишь о том, что различение содержаний не может служить принципом различения состояний). § 91. Таким образом, специфическая целостность (в силу которой, в частности, свойства принадлежат сверхиндивидам, а не мыслям в головах атомарных людей, индивидуально- психических субъективностях) вырастает из вещно- деятельностной телесности или телоформы. А это значит также, что проявления такой специфической целостности есть индикатор, симптом наличия внутри объектов (объектов системного типа) структур с топологией (притом и нетривиальной и меняющейся) и наличия разных уровней в совокупности структур с одной и той же топологией — например, наслаивающиеся или надстраивающиеся. (Структуры могут связывать несколько состояний или быть структурой одного.) То есть говорить о физической телесности предметно-деятельностного мы можем лишь в мнимом измерении, располагая в нем «вещи» топологически, то есть имея в виду топологически вещественные определения.

§ 92. Идеограммы. Их экспликация совпадает, с одной стороны, с развитием самого символа, с созданием пространства и времени состояния, с артикуляцией структуры, структурным расположением силовых напряжений, с компликацией, которая вращивает Многое в Одно, а Одно — во многое (предел, выделяющий целостность, бесконечно внутри себя рефлектированную и точками напряжений от всего остального отделенную), с другой — с конституированном субъективности, с импликацией и прорастанием в субъекте, которого сущность индивидуализирует (то есть не индивиды составляют миры, а миры составляют индивидов). Поэтому истина (и исследование) временны, вечность помещена во времени. В этом смысле два вопроса связаны: вопрос реальности произведения и вопрос реальности бессмертия души. (Только это не моя душа (в смысле «я»)). Время, упакованное в сущности (сущность = рождение мира), рождающееся в мире проросшей сущности, тождественно вечности. Если эти миры вечны, то бессмертны и мы. Эквиваленты истории. Феноменологическая реальность вечности.

§ 93. Символы не принадлежат объекту, который их несет (и он не откроет их тайну), и не принадлежат они и субъекту. Наполовину они погружены в вещи, наполовину — в сознательную жизнь (и лишь через последнюю подтягивают психику, которая также есть вещь). Через субъекта они проходят как Идеи, Темы, воплощаясь по сложным законам. Линии времени. Они обращены к нам не как мы есть: нужно еще отрастить ухо, глаз, чтобы стрела времени не прошла мимо. И только во времени мы ищем истину. (А логика и математика суть monitoring звуков, сообщений мира, мира, предварительно превращаемого в сообщение (что и делается хронотопом), — в предположении, имплицитной посылке, что человек с его языком — часть этого мира, вращен в него и не может логически думать невозможное).

Versus предварительная тотальность, предданная упорядоченность, заранее данный капитал (так же как versus уже наличный, предданный смысл, объект и тому подобное). Целое — эффект машины и ее отдельных бриколажем собранных частей (то есть вовсе не совместимых «по природе»). В этом смысле произведение производит в себе самом и на себе свои собственные эффекты, наполняется и питается ими, питается истинами, которые оно же порождает (резонанс). Подставляет на место определенных условий естественного непроизвольного продукта свободные условия научного производства (как говорил Джойс, to disentengle and re-embody), воспроизводство на собственных, свободно выбранных условиях (то есть разложить и непрерывно воспроизвести, неся в себе же ключ своего собственного шифра). Форма-сущность сама определяет условия своего воплощения вместо зависимости от данных натуральных условий. Тогда речь должна идти о произведениях, работающих как природа (натура натуранс). Природа подобное действие. Или cultura culturans versus cultura culturata. Произведения-космосы и сфера, поддерживающая и питающая (ток и туда и сюда) процессы, события, состояния, которые естественным образом не идут. Универсальность машин-природ, а не мысли индивида, изнутри и униформно выстраиваемой в «одно сознание» (то есть трансцендирования, покоящегося на абсолютности сознания). Сфера питает и поддерживает процессы, естественно не идущие, но физически наблюдаемые, хотя естественными законами и не объяснимые (к тому же без понятия сферы мы не можем связать сознательные и природные явления) [53]. Об отсутствии предварительного порядка говорит и шокирующий факт «видения»: его нет нигде — он не закодирован ни в какой логической природе человека, ни усваивается он извне (последнее запрещено феноменологической редукцией).