Михаил Петров - Судьба философа в интерьере эпохи.

Нам кажется, что первыми такими замыканиями были учения Гераклита и Парменида, в которых лингвистические структуры (логос) вошли в связь с гражданской практикой (номос).

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Социология познания, идущая от анализа контакта поколений и имеющая на вооружении универсальную структуру трансляционно-трансмутационного асимметричного отношения, способна, по нашему мнению, исследовать типологию культуры в терминах специфики реализации этого отношения. Частным случаем подобных исследований могла бы стать историко-философская проблематика.

Литература

1. Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 3, стр. 37.

2. Прайс Д. Малая наука, большая наука. В кн.: Наука о науке. М., 1966.

3. KuhnTh. The Structure of Scientific Revolutions. Chicago, 1970.

4. Price D. Citation Measures of Hard Science, Soft Science, Technology, and Nonscience. In: Communication Among Scientists and Engineers. Lexington, Mass., 1970.

5. Налимов В.В., Мульченко 3.М. Наукометрия. М., 1969, с. 102-104.

6. Zuckerman Н., Merton R.K. Patterns of Evaluation in Science // Minerva, 1971, vol. 9.

7. Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 3, с. 34.

8. Кудрявцев М.К. Община и каста в Хиндустане. М., 1971.

9. Маркс К" Энгельс Ф. Соч., т. 23, с. 370-371. 7972

ИСТОРИКО-ФИЛОСОФСКОЕ ИССЛЕДОВАПИЕ И СОЦИОЛОГИЯ ПОЗНАНИЯ

Любое историко-философское исследование открыто или молчаливо опирается на идею целостности предмета истории философии. Оно принимает либо вид интеграции какого-то множества различных философских учений в единое целое, либо, если исследователь использует одну из имеющихся уже форм интеграции, вид приведения к целостности отдельных работ и учений, опознанных, и идентифицированных исследователем как работы и учения философские.

Это исходное допущение - целостность предмета истории философии - выступает не только на правах негативного условия любых историко-философских исследований. Оно активно определяет и детерминирует как общее направление, так и форму исследований, то есть, употребляя термины современного науковедения, оно "структурирует парадигму исследования" (1): задает исследователю ориентиры поиска, возможные формы продукта его деятельности, способы верификации и аргументации. Если исследования ведутся в разных парадигмах, основываются на различных представлениях о природе предметной целостности, то согласование результатов таких исследований достижимо только в процессе перевода с языка исходной парадигмы на языки других парадигм. При этом значимые и осмысленные для одной парадигмы результаты вовсе не обязательно сохраняют эти свойства для других парадигм. В этих условиях историко-философская рефлексия, возможно полная экспликация парадигматики историко-философских исследований становится постоянно действующей потребностью истории философии как научной дисциплины: небрежение к этим видам деятельности неизбежно приводит к срыву взаимопонимания и к бесплодным, хотя и острым спорам.

ЧУВСТВО ТЕОРЕТИЧЕСКОЙ ДИСЦИПЛИНЫ И ПАРАДИГМА ИСТОРИКО-ФИЛОСОФСКИХ ИССЛЕДОВАНИЙ

В любых научных дисциплинах парадигматика ощущается как некоторый набор равнообязательных для всех исследователей и предзаданных им правил, методов, форм, стандартов, которым должна удовлетворять научная деятельность и которые служат основанием для идентификации и признания продуктов научной деятельности, для включения этих продуктов-вкладов в общедисциплинарное достояние. Но в разных дисциплинах это "парадигматическое чувство" принадлежности к дисциплине выявляется с различной силой. Оно наиболее интенсивно в естественно-научных дисциплинах и значительно слабее в дисциплинах общественных.

В одном из недавних исследований Лодаля и Гордона по дисциплинарной парадигматике большой группе ученых различных кафедр 80 университетов США был предложен, в частности, и вопрос о силе "парадигматического чувства" в различных дисциплинах. Им предложили распределить семь дисциплин по степени этого чувства, используя в качестве ориентира следующую формулировку: "Часто говорят, что научные дисциплины различаются по степени развития или зрелости. Независимо от того, согласны ли вы со всеми следствиями такой констатации, есть, видимо, доля истины в том, что в некоторых научных дисциплинах ученые более унифицированы с точки зрения их исследовательской практики, чем в других. Происходит это потому, что их дисциплины обладают большим массивом общепринятой теории и согласованной методологии, то есть более строгими парадигмами, на основе которых ученые ведут исследования. Расположите, пожалуйста, предлагаемые дисциплины по степени приверженности к парадигмам и их осознания" (2, р. 59). За малыми исключениями, подавляющее большинство опрошенных предложило последовательность: 1) физика; 2) химия; 3) биология; 4) экономика; 5) психология; 6) социология; 7) общественные науки (2, р. 60). Косвенным подтверждением именно такого распределения "парадигматического чувства" по дисциплинам могут служить данные Цуккерман и Мертона по долям отклонения рукописей в основных научных журналах США (табл. 1).

Чем меньше согласия между исследователями, референтами и редакторами относительно общеобязательных дисциплинарных правил, тем меньше перспектив на публикацию.

Таблица 1 (3) Доля рукописей, отклоненных журналами США в 1967 г. столбцы: Дисциплина; Средняя доля отклонений, %; Число журналов.

История; 90; 3; Язык и литература; 86; 5; Философия; 85; 5; Общественные науки; 84; 2; Социология; 78; 14; Психология (без экспериментальной); 70; 7; Экономика; 69; 4; Экспериментальная психология; 51; 2; Математика и статистика; 50; 5; Антропология; 47; 2; Химия; 31; 5; География; 30; 2; Биология; 29; 12; Физика; 24; 12; Геология; 22; 2; Дескриптивная лингвистика; 20; 1; Итого; пусто; 83;

Хотя история философии как дисциплина не фигурирует самостоятельной рубрикой ни в анкете Лодаля и Гордона (2), ни в статистике Цуккерман и Мертона, вряд ли приходится сомневаться в том, что с точки зрения силы "парадигматического чувства" место истории философии не среди тех дисциплин, где царит согласие и взаимопонимание, а скорее где-то между историей и философией (табл. 1). Дискуссии последних лет по методологии историко-философских исследований при любом истолковании их хода и результатов свидетельствуют, во всяком случае, об одном - о значительных расхождениях в парадигмах историко-философских исследований и о совершенно недостаточных исследовательских усилиях в этом направлении. Но, хотя в целом явление это явно отрицательное, вызывающее издержки, которых могло бы и не быть, оно вместе с тем имеет и свои положительные стороны: в истории философии острее, чем в других дисциплинах философского цикла, ощущается необходимость экспликации постулатов историко-философских исследований, их методологии.

Целостность предмета истории философии как фундаментальная идея любых парадигм историко-философского исследования осознавалась и осознается в нескольких принципиально различных вариантах.