Сергей Трубецкой - Сочинения

Мировая душа, так же как и душа индивидуальная, заключает в себе идеальное и материальное начала; и она разумна лишь в той высшей своей части, которая сродна идеям и соприкасается с ними. Об основных началах ом. Tim. 52 D.

Срв. Arist, de part. anim. 1, 1, 639: различая причины физического генезиса, он говорит: φαίνεται δε πρώτη (αιτία), ην λέίομβν ένεκα τίνος, λόγος γαρ ούτος, αρχή λόγος ομοίως Εν τε τοίς κατά τέχνην και εν τοίς φύσει συνεστηκοσιν[5].

Аристотель, правда, не видит в своем Божестве простои механический двигатель, приводящий вселенную в движение: это двигатель идеальный, который движет как конечная цель, как «предмет желания», как «Благо» Платона. Но во всяком случае он является внешним миру, и это именно и обусловливает движение мира, его непрестанный генезис в стремлении к вечной цели, к совершенной действительности. Далее, можно спросить, разумеется, что стремится к такой цели? Если божество есть конечная цель, объект стремления и желания, то где их субъект? Желание предполагает нужду (ένδεια), вызванную лишением (οτέρηοις); в этом смысле Аристотель мог видеть субъект желания как в материв вообще, так и в низших формах, во всей сфере потенциального бытия, которое вообще понимается им как «стремление» к бытию актуальному. Не подлежит сомнению, что здесь к понятию потенции, мощи, примешивается представление о стремлении, волевом влечении. Это усиливает дуализм Аристотеля, поскольку материя становится самостоятельным существом и субъектом наряду с разумом.

Срв. De anima III, 4, 429 22 и сл.

Ib. 429b 30-430а 9; 431а 1; срв. Metaph. XII, 7, 1072Ь.

Стоики различали между местом (τόπος), пространством (χώρα) и пустотою (κενόν) (Aetius 1, 20, 1, Doxogr. 317): место есть то, что занято телом вполне, пространство — то, что занято им отчасти, пустота — то, что ничем не занято. Срв. прекрасное исследование Bäumker'a, Das Problem d. Materie in d. gricch. Philos. (Műnster 1890), 334.

Cic. Acad. 1, 4. Зенон придавал веру лишь тем восприятиям, или представлениям, quae propriam quandam haberent declarationem earum rerum, quae viderentur[8].

См. спор об этом у Hirzel`я (Untersuchungen zu Ciceros philos. Schr. II, I, стр. 11 сл. и 183 сл.) и Bonhöffer'a (Epictet und die Stoa, 222 сл.), которые оба возражают против Целлера.

καταληπτκή φαντασία. Еще Платон употребляет καταλαμβάνειν в смысле — понимать или схватывать умом (Phaedr. 250 D), и Цицерон передает этот глагол как comprehedere (κατάληψις — comprehensio), откуда καταληπτκος = comprehensibilis, однако смысл этого термина несколько неопределенен и потому остается спорным: одни понимают его в смысле Страдательном (понимаемое представление), другие — в смысле деятельном (понимающее представление), т. е. как представление, обнимающее, захватывающее свой предмет или даже самый разум, который вынуждается к его признанию. Мы переводим «понимательное представление», думая, что такое искусственное выражение всего лучше передает смысл греческого термина.

Срв. Baumker, Das Problem d. Materie, 356.

Огонь есть σπέρμα του κόσμου, срв. Bauniker, 356, 4.

Сам ап. Павел в своей речи к афинянам приводят слова этого гимна (Д. XVII, 28), дошедшие до него, по-видимому, в слегка измененной передаче Арата: του γαρ (вм. εκ σου γαρ) γένος έσμεν[9] (срв. Aral. Phainom. I, 5).

На этом настаивает A. Ritschl в своей Entstehung d. Altkatholischen Kirche, 1857.

Такое различение намечается уже у Платона, Theaet. 189–190 и у Аристотеля; срв. Anal. post. I, 10–76, 24, Categ. 6, 46, 34.

Напр., у Тертуллиана Adversus Prax. 5, у Теофила Ad. Autol. 11, 10, у Климента Александрийского Str. V, 1, 6, несмотря на его отрицательное отношение.

См. это представление (так называемый «традиционизм») у Тертуллиана (напр., de anima 19, 20, 27 ч др.), который пользуется им для обоснования своего учения о наследственном первородном грехе (de testimon. anim., с. 3).

Срв. Bonhoffcr, Epictet, 76 и сл.; то же находим мы у Музония, Сепеки и М. Аврелия, причем эти позднейшие стоики, несомненно, повторяют здесь основное учение своей школы — εκ σου γαρ γένος έσμέν, или «Его же мы и род», как цитирует апостол.

Homo res sacra homini (Senec, Epist. XIV, 33).

См. Плутарха, Quaest. Plat. 1, 2 (p. 999), который сопоставляет комика Менандра с Гераклитом ήΟος βνβ^ώπω δαίμων[10] (Heracl. fr. 121 ed. Bywater).

Срв. Epist. Diss 1. 13.

Sen. De tranqu. IV, 4, Epist. 105, 52, срв. Музоний у Стобея Floril. 40, 9: «общее отечество всех людей есть вселенная».

Слова Кесаря М. Аврелия (III, 11)!

Сенека, Epist. XCII, 30.

Срв. других стоиков: Аристона Хиосского и Герилла Карфагенского, учеников Зенона; Сфера Борисфенского, Диогена Вавилонянина, Папоция Родосского и Посидония из Апамеи (Сирия).

См. Hatch. The influence of greek ideas and usages upon the christian Church, 1891, 40–22.

II Apol. VIII, 1 и 3. Язычники обладали лишь частью потенциального, «сперматического» Слова (σπερματικού λόγου μέρος), срв. ibid. XIII, 3.

См. превосходное исследование Р. Wendland'a: Quaestiones Musonianae de Musonio stoico Clementis Alexandrini aliorumque auctore. 1886. Срв. свид. о Музонии Иустина-муч.: II апология, гл. 9.

См. Draeseke. M. Т. Ciceronis et Ambrosii II tres inter se comparantur 1875, и Evald. d. Einfluss d. stoisch-ciceronianisclien Moral auf die Darstellung d. Ethik bei Ainhrosius 1881. Также Thamin. St. Ambroise et la morale chretienne au IV s. Paris, 1895.

Tert. de anima XX, Lad. Institutiones 1, 5, 28; VI, 24, 13 и 15; V 22, 12, где он признает его слова «почти божественными». Многие места из утраченных произведений Сенеки известны нам в цитатах Лактанция. У блаж. Иеропима см. de viris illustribus, гл. XII, где Сенека заносится in cataloguin sanctorum[13] — правда, за его подложную переписку с ап. Павлом и его «мученичества» вместе с апостолами при Нероне. В своем Сочинении против Иониниана Иероним пользуется в значительной степени утраченным трактатом Сенеки de matrimonio. О судьбе других утерянных сочинений этого философа в христианских обработках и эксцерптах см. Haase в его издании Сенеки III, 420–446 cл.

Одна из таких парафраз издана Казобоном (1659) под заглавием Parafrasis Enchiridii и относится им к эпохе Юстиниана. Другая принадлежит св. Нилу (V в.); в ней «боги» заменяются «Богом», Сократ — Павлом, имена языческих мудрецов — неопределенными терминами, как τις των ενάρετων, τ. σοφών[14]; гл. XVII, где мир уподобляется театру, опускается вовсе.

См. заключение богословского трактата стоика Корнута (ed. Lang. C. 75, 76).

Сенека, epist. 115, 5 и у Лактанция VI, 25, 5.

Sen. epist. 87, 21 animus, nisi purus et sanctus est, Deum non capit.

Ср. С. Wachsmuth, Die Ansichten d. Stoiker uber Mantik u. Damonen, 1860 и Zeller III, 1, 318 и сл., где приведены главнейшие мнения стоиков о демонах.