Игорь Беляев - Древнеарийская философия том 1 и том 2

Иначе говоря, обсуждённые особенности, особенно для высокоразвитых форм жизни, получат своё проявление всюду. Различия могут наблюдаться лишь в форме реализации и иных параметрах, носящих явно второстепенный характер.

Впрочем, наиболее явные чисто внешние различия могут наблюдаться в размерах представителей флоры и фауны иных миров. Определять всё здесь будет масса планеты, задающая действующую на её поверхности силу тяжести.

Дело в том, что масса растёт пропорционально кубу, а нужная для её преодоления и нормальной жизнедеятельности мышечная силы только пропорционально сечению или квадрату. Как следствие, муравей, уступая слону в абсолютной силе, относительно сильнее его где-то в 50 (пятьдесят) раз.

В результате, рост размеров, а с ними и массы представителей живой материи на любой планете, а она обязана быть достаточно массивной для удержания крайне необходимой для жизни своей живой материи атмосферы, имеет явный предел. Например, на нашей планете сухопутное животное массой в 150 (сто пятьдесят) тонн обязано состоять только из костей.

Разумеется, в случае водных животных данный предел значительно выше. Но, и тут они вряд ли могут достигнуть его по банальной причине огромной потребности в пище, обязанной постоянно и быстро удовлетворяться.

Жизнь на любой планете будет подвержена эволюции, которая неизменно, если не случится фатальных катастроф, закончится появлением человека в той или иной специфической форме, соответствующей данному локальному очагу жизни во Вселенной. Конечно же, совпадение фундаментальных условий существования принципиально позволит людям вступать между собой в контакт, в идеале с целью ускорения прогресса Высшего Промысла.

Данные контакты приведут к появлению нового вида человека, могущего жить во всех ставших доступным для него средах. Подобная цель станет единственной неподвижной точкой эволюции представителей встретившихся цивилизаций.

Она, разумеется, отличается от целей эволюции других живых организмов, направленной на их возможно большую дифференциацию. Отмеченное обстоятельство, конечно же, является проявлением антиномичности Мироздания.

В принципе, ничего удивительного здесь нет. Например, разнообразие основных рас нашей планеты – европеоидов, монголоидов, негроидов, американоидов и австралиоидов – свидетельствует об их независимом появлении друг от друга.

Однако, сейчас, как показывает практика, между ними не существует единого барьера. А именно его отсутствие и позволяет говорить о том, что с фундаментальной точки зрения наше земное человечество представляет собой единое целое.

Разумеется, из-за вероятностного характера Мироздания движение по данному пути не будет гладким и безоблачным. Будем надеяться, что возросший уровень интеллекта людей, позволяющим кое-каким цивилизациям освоить дальний по нашим сегодняшним меркам космос, позволит избежать в ходе их контактов различного рода катастроф.

Восстания роботов. Взрывной характер развития окружающих человека механизмов, соединившийся со стремительным расширением сферы своей применимости электроникой, заставляет многих людей, даже не являющихся фантастами, прогнозировать в уже недалёком будущем эпоху, ознаменованную восстаниями роботов. С точки зрения древнеарийской философии такое развитие событий принципиально невозможно.

Дело в том, несмотря на впечатляющий рост возможностей «механизмом» дел рук человеческих они не смогут продолжительно функционировать в устойчивом режиме столько, сколько им необходимо для своего устойчивого самовоспроизводства и создания полноценных сред обитания. Самовоспроизводить себя с нужной эффективностью и быть самообеспеченными могут только системы, созданные на базе гидридов углерода.

Иначе говоря, для самодостаточности необходимо быть представителем только живой природы. Но, из всей живой природы только человек может осмысленно изменять своё окружение.

Здесь у него вообще нет конкурентов. И потому бунты роботов человечеству не грозят.

Теория Дарвина.Являющийся одним из проявлений прогресса Высшего Промысла неизбежный рост эффективности функционирования Мироздания и любой его части в специфике живых существ обосновывает теорию эволюции. Впервые осмысленное её изложение дал Чарльз Дарвина, а как практический инструмент в селекции начал использовать Николай Трофимович Лысенко.

Критика теории Дарвина. Автор, разумеется, знает про всю ту критику, которой подвергалась и подвергается теория эволюции. Самым главным её аргументом было отсутствие промежуточных форм развития.

Однако, ещё надо определиться с тем, что же следует понимать под промежуточными формами эволюции. Кроме того, отсутствие чьих-либо останков в отложениях ещё ровным счётом ничего не значит.

Хрестоматийным в данном смысле является пример с предком всех наземных – рыбой латимерией . Её не могли найти в отложениях моложе 150 (ста пятидесяти) миллионов лет и поэтому считали вымершей.

И вот в середине 50-ых годов XX в. она была выловлена в живом виде в ходе глубоководного траления 62. По мнению автора, данный факт делает все доводы противников теории Дарвина неубедительными.

Собственно говоря, как и всегда бывает в подобных ситуациях, всех возражения против теории эволюции Дарвина носят поверхностный характер и проистекают от непонимания сущности предмета. Если же подойти к анализу ситуации более внимательно, то от подобных аргументов вскоре не остаётся и следа.

И тогда начинают всерьёз восприниматься ранее игнорируемые доказательства в пользу только что опровергаемой теории. Например, устойчивость насекомых и бактерий с вирусами к новым, соответственно, ядам и антибиотикам, а также изменчивость штампов последних можно рассматривать как доказывающие теории Дарвина доводы.

Инструментарий эволюции. Зародившись на планете после того, как под действием второго закона термодинамики там были ликвидированы наиболее опасные для неё условия, живая материя далее сама создаёт для себя нормальную среду функционирования. В свою очередь, создавая условия для проявления индивидуальности каждого своего представителя, она стремится создать условия его защищённости от неблагоприятных воздействий внешних среды 63.

В результате, «принцип самосохранения» , насколько такое позволяет специфика ситуации, является главным императивом поведения любого представителя живой материи. Нередко, не меняя своей внутренней сущности, он трансформируется в попытки любой ценой защитить потомство или «принцип продолжения рода» .