Михаил Маяцкий - Спор о Платоне. Круг Штефана Георге и немецкий университет

Письмо Зингера Эдит Ландман от 9.11.1933 (StGA).

Löwith, [1940], 1986, 2If.

Grappe, 1997,518.

См., однако, о Гадамере (Orozco, 1995).

Löwith, [1940], 1986), 22.

В открытке Залину от 28.02.1935 (Archiv Uni-Basel) он указывает, что считает разумным для Зингера пытаться остаться в Японии, сколько возможно.

Я несколько расширил данные (Groppe, 1997, 517f.), сверив их со сведениями из статьи (Schilling, 1999), которая опирается и на японские источники. Учел я и краткую автобиографию 20.06.1954 (Uni-Basel).

На нем присутствовал и министр Бекер (Hildebrandt, 1965, 242п.6).

Хильдебрандт посвятит работы обоим мыслителям, трактуя их, согласно велению времени, в духе «немецкой науки»; см.: Hildebrandt, 1942, а также Hildebrandt, 1932; 1941; 1947; 1953.

В разговорах с Эдит Ландман Георге упоминает «Вашего врага, Хильдебрандта» (неопубликованная часть из 7-го тома дневника Э. Ландман); цит. по: Schönhärl, 2009, 57.

Георгеоведы относят сегодня его воспоминания к самым ненадежным; см., например: Heftrich et al., Hrsg., 1971, 94.

«Вы относились ко мне, как к чужаку [Außenseiter], от которого всё важное нужно держать в секрете». Далее, пишет Хильдебрандт, наш дружеский круг был раздроблен уже в 1912 году (а не в 1933-м, как считал Бёрингер, указывая на пагубность для Круга нацистских симпатий некоторых из его членов): «Вы, Морвиц, Тормэллен относились ко мне не дружески, а сдержанно. Даже Валентин был одно время под таким вашим влиянием, что никакой дружбы не чувствовалось», письмо от 23.07.1950 (StGA).

Хильдебрандт утверждает, что к моменту написания своего памфлета против Виламовица, то есть к 1908 году, он ничего не знал о вражде между Георге и Виламовицем (Hildebrandt, 1965, 48п.6). Это либо неправда, либо свидетельствует о том, что его не посвящали в некоторые детали жизни Круга, известные всем членам его ядра.

Hildebrandt, 1920а; 1920b. Далее ссылки на эти книги даются в тексте.

Слово это, как уже отмечалось, служило одним из паролей Круга Георге.

Hildebrandt, 1965, 107f.

Письмо от 1.03.1955 (Archiv Uni-Basel).

Hildebrandt, [1920а; 1920b], 2.Aufl. 1934, 9.

Hildebrandt, 1923b; 1924а; 1927; 1928а; 1926.

Hildebrandt, 1924b, 4.

Ibid., 15–16.

Ibid., 17.

Ibid., 18. Инвектива будет повторена и в Hildebrandt, 1933а, 335, правда, без эксплицитного называния Франции.

Hildebrandt, 1924b, 20.

Hildebrandt, 1922.

Gundolf, Hildebrandt, 1923. Далее ссылки на страницы указаны в тексте.

См.: Hildebrandt, 1923; 1929; 1930–1931; 1931–1932.

Hildebrandt, 1921,269.

Ibid.

Ibid., 270.

Ibid.

Hildebrandt, 1921,270.

Hildebrandt, 1930–1931, 190.

Jaeger, 1928.

Hildebrandt, 1930–1931, 195.

Ibid., 196.

Ibid., 192.

Hildebrandt, 1931.

Ibid., 142.

Thormaelen, 1962, 273.

Hildebrandt; 1965, 213–217.

В послесловии ко 2-му, послевоенному, изданию книги Хильдебрандт снова указывает, что «Штефан Георге одобрил рукопись в 1932 году» (Hildebrandt, [1933а], 2.Aufl. 1959, 369).

Франция стала в Круге непростой темой во время Первой мировой войны. Вольтере показал себя воинствующим галлофобом, и сам Георге (недавний поклонник и товарищ французских символистов) также был ненадолго затронут общей истерией. Что же до Хильдебрандта, то в тексте, посвященном немецкой науке, он пишет о важности «омоложения» и указывает, что во Франции в ходе Революции победили не молодые, но наоборот старые силы: просвещение, рационализм, ясная понятность (die klare Verständigkeit), низменная польза и механическое, лишенное веры мировоззрение (Hildebrandt, 1934, 8).

Gadamer, 1935, 5–6.

Ibid., 10.

Wendland, 1902.

Stenzel, 1934, 378.

Stenzel, 1934, 382.

Старший брат архитектора и будущего министра вооружения Альберта Шпеера. Он несколько раз встречался с Георге в 1921 году. Встречи эти потрясли его настолько, что он попадал в психбольницу с диагнозом «эротически обусловленный юношеский невроз» (Raulff, 2009, 54п.53).

Speer, 1933. Как мы теперь знаем, тем же самым летом власть предпринимала активные попытки завербовать Георге на свою сторону. Херман Шпеер рассказал об этом в письме Хильдебрандту в 1961 году: его брат Альберт сказал ему тогда: «А вашего Георге мы теперь у вас заберем» (Raulff, 2009, 54п.53). Георге занял выжидательную позицию и успешно ускользнул от всех почетных постов и прочих премий, ни словом, однако, не осудив, нового режима, чем дал почву – как членам Круга, так и историкам – для многолетних дебатов о своем отношении к национал-социализму.

«Платоновское так называемое 'идеальное' государство отнюдь не абстрактно и не космополитично: оно имеет смысл только для эллинской – позволим себе сказать: арийской – расы» (Hildebrandt, 1933b, 366). На место параллелелей Платон/Георге заступает поразительное сходство политических биографий Платона и Гитлера.

Hildebrandt, 1933b, с многочисленными переизданиями, и, естественно, с радикально отредактированным предисловием.

Письмо Хильдебрандта Тормэллену от 4-10.05.1949 (StGA). Надо полагать, что не вызывал у него никакого протеста и такой его текст 1934 года, посвященный «немецкой науке» и совмещающий псевдориторику с невероятно изобретательной логикой: «Дело, конечно, обстоит не так, что для каждого человека наивысшая ценность осуществилась обязательно в его народе, и что никакой индивид не может преодолеть священный национальный эгоизм. Нет, сегодня имеются и представители других, чужеродных народов, которые сожалеют, что не являются членами немецкого народа. Но немец сегодня предан своему народу не только потому, что по своему рождению он к этому обязан, но потому что видит, что никакой другой народ не несет в себе таких огромных возможностей к новой, творческой форме культуры» (Hildebrandt, 1934, 7).

Hildebrandt, 1936, 192; ср. также: Hildebrandt, 1922, 106.

Например, соответственно: Hildebrandt, 1933а, 239 и 2.Aufl. 1959, 221. Ср. также: «В целом мы будем использовать выражения расовая гигиена [Rassenhygiene] и евгеника [Eugenik] довольно синонимично. (Согласная – п-в слове Rassenhygiene означает не мн. число, а родительный падеж по старинному словообразованию). Слово евгеника, если думать больше не о его английском [sic] произношении, а греческом происхождении, означает, конечно, взращивание знати, и из дальнейшего станет понятно, почему менее амбициозное и менее оптимистичное выражение расовая гигиена сегодня более приемлемо» (Hildebrandt, 1920а, 291–292).