Валентин Федоров - Ринг «быков» и «медведей»

Типично капиталистическая страна Австрия располагает первоклассной промышленностью с развитым машиностроением и металлообработкой, высокоинтенсивным сельским хозяйством. Она получает большие валютные доходы, ежегодно принимая миллионы иностранных туристов, привлеченных неповторимостью красот природы, сокровищами культуры и традиционным гостеприимством. В 1977 г. все произведенные здесь товары и услуги оценивались в 47,9 млрд. долл. Внушительная сумма. Между тем и она меркнет в сравнении с доходами крупных монополий. Так «Дженерал моторз» — американская автомобилестроительная корпорация — от реализации продукции 127 заводов в 46 странах получает свыше 50 млрд. долл., что больше стоимости валового национального продукта Австрии или даже совокупного продукта Греции, Португалии и Ирландии, вместе взятых.

Современный капитализм характеризуется тем, что «исполинские монополии, сосредоточив в своих руках подавляющую часть общественного производства, господствуют над жизнью нации» [9] Программа Коммунистической партии Советского Союза. М., 1972, с. 26. .

Монополии — закономерный продукт свободной конкуренции, действовавшей на ранних этапах капитализма. «Свободная конкуренция, — подчеркивал В. И. Ленин, — порождает концентрацию производства, а эта концентрация на известной ступени своего развития ведет к монополии» [10] Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 27, с. 315. .

Концентрация производства требует и сосредоточения капитала в монополиях.

Хотя отдельные предприятия монопольного характера возникали уже на заре капитализма, преемственной связи между ними и современными гигантами не существует. Монопольное положение таких образований, как Ост-Индские компании, основывалось на правовых привилегиях и военной силе. В конечном счете в экономике своих стран они играли скромную роль, а хозяйственная деятельность в них ограничивалась главным образом транспортировкой и сбытом товаров. Напротив, могущество современных монополий объясняется не юридическими преимуществами, а тем, что в сфере производства они сконцентрировали такую часть совокупного капитала, которая обеспечивает им господствующие позиции в той или иной отрасли хозяйства.

В капиталистических странах существует громадное число предприятий. Одних только корпораций в США в 1975 г. числилось свыше 2 млн. Однако деятельность большинства из них крайне ограниченна. Только 1,9 тыс. корпораций, менее одной тысячной доли от общего их количества, сосредоточили у себя более 65 процентов всех активов. Именно от этих монополий обычно полностью зависят мелкие предприятия, выполняющие по их заказу отдельные производственные операции (скажем, выпуск деталей к машинам и т. д.). Другая группа некрупных предприятий обосновалась в таких сферах, которые меньше прельщают большой бизнес и где пока отсутствуют объективные потребности в концентрации (ремонт бытовых приборов, например, и т. п.).

Современным монополиям тесно в рамках отдельных отраслей. Американские автомобилестроительные гиганты, к примеру, кроме автомобилей производят сельскохозяйственные и вычислительные машины, электронное оборудование, военную технику. Само представление о предприятии претерпело существенные изменения со времен свободной конкуренции. Тогда это была, как правило, отдельная производственная единица (завод, магазин и т. п.).

Практически только акционерная форма собственности оказалась способной на такую централизацию капитала, которая привела к перерождению капитализма в империализм. Поэтому фондовая биржа, создающая условия для развития корпораций, представляет собой один из главных устоев монополистического капитализма. Еще Ф. Энгельс отмечал, что «биржа изменяет распределение в сторону централизации, в огромной степени ускоряет концентрацию капиталов» [11] Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 35, с. 359. .

Содействуя непрерывному углублению монополизации, фондовая биржа ставит крупнейшие корпорации в экономически привилегированное положение по сравнению с другими предприятиями.

Достоинство ценных бумаг, как считают их владельцы, в том, что в любой момент их можно обратить в наличные деньги. Эту способность бумаги обретают главным образом на бирже. Но попадают сюда, как указывалось, лишь те из них, которые выпущены супермонополиями и государством. Так, на биржах США могут обращаться в свободной продаже только акции таких корпораций, которые выпускают по крайней мере 1 млн. акций, и то при условии, что прибыль корпорации в предшествующем году превысила 2,5 млн. долл. Только тогда руководство биржи рассмотрит вопрос о том, допускать ли акции на биржу. Особенно трудно определить бумаги на ведущие биржи. К концу 1973 г. на Нью-Йоркской фондовой бирже шла купля-продажа акций 1560 корпораций. Фактически к этому клубу избранных принадлежали только монополии, на чью долю приходилось 40,8 процента всех активов американских корпораций.

Несколько расширяет возможности корпораций внебиржевая торговля. В США «из-за прилавка» продают акции 30–40 тыс. выпусков. Но для хищников помельче закрыта и эта кормушка. Комиссия американского конгресса по ценным бумагам и биржам считает, что не должны иметь доступа ни на какой регулярно действующий рынок акции тех корпораций, где меньше 300 акционеров. Акции 98 процентов корпораций США не обращаются ни на бирже, ни «из-за прилавка». Во Франции в таком положении находится 97 процентов компаний, а в Англии — больше 99 процентов. Человек, желающий продать такие акции, должен самостоятельно найти покупателя.

Доступ на биржу дает монополиям неоценимые преимущества перед мелким и средним капиталом. Если остальные предприятия в финансировании производства должны полагаться на собственные ресурсы и на ограниченные, обремененные различными условиями банковские кредиты, то монополии через биржу получают выход ко всему рынку капиталов. Фактически перед ними, как правило, не стоит проблемы изыскания финансовых ресурсов; задача заключается лишь в их наиболее прибыльном использовании, а это неизбежно ведет к укреплению всевластия монополий.

Транснациональные корпорации на бирже черпают финансовые ресурсы не только из национальных, но и заграничных источников. Их бумаги продаются одновременно на биржах разных стран, что дополнительно усиливает их космополитический характер.