Улукбек Чиналиев - Особенности формирования гражданского общества в Кыргызской республике

Естественно, положение партий в политической системе Кыргызстана неодинаково, не все они пользуются ощутимой поддержкой электората и играют заметную роль в политической жизни. Об этом свидетельствуют, например, результаты парламентских выборов в 2000 г., впервые проводившихся по смешанной системе. Из 28 партий, зарегистрированных на момент выборов, своих кандидатов по единому республиканскому избирательному округу выставили 2 избирательных блока (в их состав в общей сложности входили 5 партий) и 9 партий, 14 партий по разным причинам уклонились от участия в выборах по единому избирательному округу. Преодолеть 5-процентный барьер смогли один блок и 5 партий. По одномандатным избирательным округам смогли провести своих кандидатов 7 партий. Таким образом, в Законодательном собрании в общей сложности представлены: блок «Союз демократических сил» (Социал-демократическая партия, Партия единства Кыргызстана, Партия экономического возрождения) – 9 депутатов, Партия коммунистов – 6 депутатов, «Ата-Мекен» и «Моя страна» – по 3 депутата, Демократическая партия женщин, «Эркин Кыргызстан», Партия ветеранов войны в Афганистане и Народная партия – по 2 депутата, Аграрно-трудовая партия – 1 депутат. «Партийные депутаты» (30 чел.) составляют половину от общего состава Законодательного собрания.

Представленный анализ политических партий Кыргызстана позволяет сделать некоторые обобщенные выводы.

Первый. В Кыргызстане очень много политических партий, но почти все они малочисленные, что свидетельствует как о недостаточной структурированности кыргызского общества, так и о недостаточном внимании партий формированию социальной базы.

Второй. Политическая ориентация кыргызских партий выражена недостаточно четко. Пожалуй, лишь в одном вопросе позиции партий обозначены достаточно четко – их приверженность идее независимости кыргызского государства и принципы демократии, хотя последние понимаются неоднозначно. А что касается, например, отношения к формам государственного устройства (президентская, смешанная или парламентская республика), то партии этот вопрос, как правило, обходят молчанием.

Третий. Идеологическая платформа большинства партий невыразительна. Обычно кыргызские партии вообще не определяют свои идеологические позиции.

Четвертый. Оценки внутриполитической обстановки в стране совпадают. Все партии критически оценивают состояние экономики и материальное положение населения, но, как правило, даже в тактическом плане не определяют свои позиции в вопросе о перспективах и путях улучшения положения в социально-экономической сфере.

Пятый. Политические партии играют незначительную роль в жизни страны. А если подходить строго, то большинство кыргызских партий пока еще нельзя назвать политическими партиями в полном значении этого термина. Это, скорее, не партии, а группы интересов. Поэтому не приходится говорить о полноценном выполнении партиями их функций.

Из-за отсутствия мощной социальной базы, малочисленности своего состава, оторванности от масс функция представительства интересов реализуется неполно. Политическая деятельность партий зачастую сводится к разнообразным заявлениям, в которых либо одобряются, поддерживаются, либо критикуются, отвергаются действия власти. При этом складывается впечатление, что эти заявления делаются не с целью добиться каких-то результатов, а с целью заявить о себе, «засветиться». То же касается и функции политической интеграции. Воздействие партий на общественное мнение и поведение граждан остается невыразительным. Социологические опросы показывают, что в лучшем случае лишь 2–3 % избирателей связывают свои надежды на решение общественно значимых проблем с какой-либо партией. Поскольку большинство партий не имеет четких идеологических установок, то планомерную и последовательную работу с целью убедить в своей правоте как можно больше граждан они не ведут и, следовательно, идеологическую функцию если и реализуют, то ограниченно и примитивно.

Что касается места и роли партий в политической системе кыргызского общества, то более-менее серьезно в этом плане можно говорить лишь о Социал-демократической партии, и то не потому, что она сумела рекрутировать в свои ряды многих государственных чиновников, а потому, что сама была создана этими чиновниками! Своеобразно реализуется функция борьбы за завоевание политической власти. Опыт показывает, что даже наличие в парламенте депутатов какой-либо партии не гарантирует, что эти депутаты в своей деятельности руководствуются программными установками своей партии.

Все сказанное отрицательно сказывается на формировании партийной системы Кыргызстана.

В формировании кыргызской партийной системы можно выделить три этапа.

Первый этап – допартийный, неформальный, он охватывает последние годы перестройки. В это время возникают первые общественно-политические движения, ставшие впоследствии базой политических партий. Главной их политической установкой был антикоммунизм. Люди зачастую включались в общественно-политические движения не потому, что разделяли идеи и лозунги этого движения, а потому что они были против монопартийности, всесилия КПСС, засилья официальной идеологии. Наиболее ярко особенности этого этапа проявились в создании Демократического движения «Кыргызстан».

Второй этап – начало многопартийности – хронологически охватывает время с середины 1990 г. и заканчивается осенью 1991 г. В это время отменяется ст. 6 Конституции СССР и соответствующая статья Конституции Киргизской ССР. Компартия Киргизии постепенно сводится до уровня одной из общественно-политических организаций, она теряет монополию на власть, а затем ее деятельность запрещается.

Этому этапу в значительной мере присущ партийно-политический романтизм. В связи с падением авторитета, а затем и запрещением КПСС возник определенный политический вакуум, который стал заполняться с известной поспешностью. Новые политики как бы боялись опоздать к разделу политического пирога, поэтому политические партии, как правило, создавались без достаточно сильной социальной базы, четких программ и представлений о тактике политической борьбы за политические цели, которые не отличались достаточной определенностью и не всегда понимались однозначно. Программы новых партий зачастую носили декларативный, популистский характер. При этом многие новые политики в создании партии видели не средство достижения определенных политических целей, а, скорее, цель.

Третий этап – формирование реальной многопартийности, он начался осенью 1991 г. и продолжается поныне. Это этап поисков наиболее оптимального формата партийной системы, ее стабилизации. Продолжается процесс создания новых партий, партии стремятся организационно, идеологически, стратегически и тактически самоопределиться, найти свое место, свою «нишу» в политической системе общества. Происходит «естественный отбор» политических партий.