Алексей Уразов - Время перемен [litres]

Аргументация Г. Макмиллана о желании Лондона «сыграть с Касемом на опережение» в конкретных условиях Кувейтского кризиса выглядит не совсем убедительно; корректнее говорить о психологической ловушке, в которой оказался кабинет Макмиллана. Начало британской операции фактически полностью отвергало публичную дискуссию о существовании или отсутствии агрессивных планов у правительства Касема. Воспользовавшись громким заявлением генерала Касема, сделанным им 25 июня, Лондон фактически не оставлял себе другого пути, как начать военную операцию в зоне Персидского залива.

6 июля СБ ООН, после четырех дней работы над запросами Кувейта и Ирака, подготовил к голосованию две резолюции, носившие название «британской» и «советской». Ни одна из них не отрицала суверенный статус Кувейта как независимого государства. Первая настаивала на том, что безопасность Кувейта должна быть гарантирована военным присутствием британских сил на кувейтской территории [751] Mr. Dean, United Kingdom, Verbatim Record of the 957th Meeting of the Security Council. 1961. 2nd July. UN Document S/PV.957. P. 11, NY. . Советская сторона и ОАР требовали отказа от «пушечной дипломатии» и незамедлительного вывода английских войск из зоны конфликта с последующей их заменой на интернациональный корпус под эгидой ООН или ЛАГ. Как заявлял советский представитель в СБ ООН В. А. Зорин, «английские доводы об отпоре агрессии со стороны Ирака совершенно несостоятельны, так как никаких войск Ирака на территории Кувейта нет» [752] См.: Правда. 1961. 7 июня. .

В итоге при голосовании проект английской резолюции получил семь голосов – Великобритании, Франции, США, Турции, Либерии, Чили и Тайваня; три делегации – Цейлона, Эквадора и ОАР – воздержались, СССР воспользовался правом вето и проголосовал «против». За проект ОАР – СССР поданы три голоса – ОАР, СССР и Цейлона, остальные делегации воздержались. Этот проект резолюции был также отклонен, как не набравший необходимого кворума в семь голосов.

Несмотря на то что «кувейтский вопрос» не был решен в рамках ООН, британский истеблишмент уже через три дня после провала голосования нашел новое решение вопроса о статусе Кувейта. 10 июля на заседании палаты общин лейборист Дж. Четвинд озвучил «возможность решения проблемы безопасности Кувейта путем привлечения широкого числа арабских стран в рамках ЛАГ» [753] Parliamentary debate. House of Commons, Session 1960–1961. Vol. 644. 1961. July 10 – July 21. P. 34. . Передавая решение кувейтского вопроса в региональную организацию, Лондон дистанцировался от сложных внутриарабских противоречий, выбрал позицию наблюдателя, что, однако, никак не противоречило долгосрочным интересам Великобритании в регионе.

Через две недели, 20 июля 1961 г., ЛАГ официально принял Кувейт в члены организации. В сложившихся условиях ЛАГ берет на себя посредническую функцию в отношениях Кувейта и Ирака. Пункт 1 декларации о вступлении Кувейта в ЛАГ оговаривал «скорейший вывод британских войск с кувейтской территории при официальном отказе иракского правительства от силовых притязаний на Кувейт» [754] The Times. 1961.21.07. .

В этот же день в Багдаде на встрече главы Ирака Г. А. Касема и посла Великобритании в Ираке сэра Х. Тревельяна стороны объявили о полной нормализации отношений. Давая комментарии прессе, генерал Касем заметил, что «отдает себе полный отчет в заинтересованности саудовской стороны именно в такой локализации кризиса», что «явно обнаруживает желание саудовской стороны доминировать в регионе» [755] Ibid. . Такое заявление генерала Касема подчеркивало существование в зоне Персидского залива очевидного антагонизма Ирака и Саудовской Аравии. В перспективе передача «кувейтского досье» в руки сугубо арабских государств позволила осуществить вывод британских войск с территории Кувейта и заменить их на международный корпус Арабских сил сдерживания (Arab Deterent Force), сформированного на базе ЛАГ. Этот шаг сделал конечную фазу локализации Кувейтского кризиса внутриарабским вопросом. Постепенный вывод британских войск с территории Кувейта начался в сентябре 1961 г. и полностью завершился в начале 1962 г.

Как писал американский еженедельник US News and World Report , «проведя войсковую операцию в Заливе, Англия показала, что способна защищать свои инвестиции с решимостью не меньшей, чем осенью 1956 г. во время Суэца» [756] US News and World Report. 1961. 17th July. P. 35. . Такова ли была ситуация в действительности? Каков был реальный потенциал конфликта? Полагаем, что Кувейтский кризис качественно отличался от ближневосточных событий осени 1956 г.

Тактика Великобритании в условиях Кувейтского кризиса 1961 г. полностью соответствовала стратегическим интересам и потенциальным возможностям Великобритании в регионе в начале 1960-х гг. Приняв курс на «отказ от излишних обязательств», Лондон сознательно перешел на компромиссный вариант отстаивания своих государственных интересов в зоне Персидского залива и Аравийского полуострова. Реальное соотнесение своих возможностей в регионе и исторических амбиций «главного игрока» в арабском мире позволили британской стороне быстро и эффективно локализовать кризис. «Умеренная достаточность» ( reasonable sufficiency ) – термин, которым британские газеты называли курс Макмиллана во внешней политике. Приоритет, отданный Лондоном политико-дипломатическим средствам в ходе урегулирования конфликта, демонстрировал этот курс на деле.

Кувейтский кризис стал «первой проверкой» состоятельности британского курса «к Востоку от Суэца». Особенность Кувейтского кризиса 1961 г. обусловлена сразу несколькими качественно новыми по сравнению с 1950-ми гг. факторами: началом постепенного ухода из региона Великобритании, повлекшего образование временного вакуума силы в зоне Залива. На повестке дня встал вопрос о выработке английской и американской сторонами «особых условий игры» в регионе, при которых Англия удерживала бы за собой «полицейские» функции в регионе.

В условиях 1961 г. уход британских войск из Кувейта не менял самой основы стратегического присутствия Великобритании «к востоку от Суэца». В рамках обеспечения собственного присутствия в Персидском заливе Лондон продолжал удерживать за собой военные базы на Кипре, в Адене, Бахрейне, на территории арабских эмиратов (будущих ОАЭ, основанных в 1971 г.), а также на восточном побережье Африки в Кении.

Экономические интересы, а именно присутствие британского нефтяного капитала в Ираке и Кувейте, в результате Кувейтского кризиса также не были подорваны. Желание Лондона и Багдада нормализовать отношения в заключительной фазе кризиса говорило о взаимной заинтересованности сторон в сотрудничестве и лишь в очередной раз демонстрировало нежелание генерала Касема «перегнуть палку» в оказании давления на Кувейт.