Вадим Поляковский - Иллюзии свобод и горькая действительность

Тогда, 28 августа 1963 г. состоялся вошедший в историю США «поход на Вашингтон» — массовая четвертьмиллионная манифестация в поддержку борьбы за гражданские права негритянского народа. Руководителем этого крупнейшего выступления был Кинг. Со ступенек памятника-мавзолея Авраама Линкольна он произнес знаменитую речь «Есть у меня мечта». Кинг закончил ее словами старинного религиозного гимна негров, которые позже были выбиты на его надгробии: «Свободен наконец. Свободен наконец. Спасибо, боже всемогущий, я свободен наконец!»

Именно тогда отдел внутренней разведки ФБР сделал вывод, что «эта демагогическая речь свидетельствует: Кинг — наиболее опасный и самый активный негритянский лидер в США». Через несколько дней после этого ФБР приняло решение расправиться с Кингом — «сбросить его с пьедестала, полностью искоренить его влияние».

В начале 1968 г. штаб-квартира ФБР разъяснила местным отделениям, что с Кингом как с политической фигурой должно быть покончено, ибо он является лидером, способным «объединить и гальванизировать националистическое движение черных». ФБР видело в Кинге потенциальную угрозу; считалось, что он может «выйти за пределы своей лояльности доктринам белых либералов».

Однако вернемся опять к докладу сенатской подкомиссии:

«Слежка за американцами не только далеко выходила за границы разумного, но и часто осуществлялась незаконными или неподобающими методами. Характерны следующие примеры:

— В течение примерно 20 лет ЦРУ осуществляло программу просмотра почтовой корреспонденции. Аналогичную программу проводило и ФБР до 1966 г. Однако после этого ФБР продолжало получать от ЦРУ данные просмотра корреспонденции. В 1970 г. главы обоих ведомств в одном из документов, адресованных президенту США Никсону, признали, что просмотр почты имеет незаконный характер. Однако они пошли на сознательную ложь, заявив, что подобная практика прекращена. В документе предлагалось возобновить ее на том основании, что она приносит полезные результаты. Первоначально президент утвердил новую программу, но через пять дней аннулировал свое согласие. Так или иначе, но просмотр корреспонденции продолжался. В течение всего этого времени официальные лица ЦРУ отдавали себе отчет в незаконности подобных операций, но их тревожила лишь «возможность скандала».

— С 1942 года по май 1975 года Агентство национальной безопасности получало от международных телеграфных компаний миллионы телеграмм, которые американские граждане посылали, полагая при этом, что они не попадут на чужие глаза.

В числе многих других объектами расследования были: члены палаты представителей США, сотрудники аппарата конгресса, журналисты, различные группы и организации, которые не занимались никакой преступной деятельностью и не представляли реальной угрозы для национальной безопасности.

Со времени второй мировой войны разведывательные ведомства практиковали проникновение в служебные помещения или частные жилища без соответствующего ордера. В ряде случаев это делалось с целью установки микрофонов; в других — задачей ставилось похищение списков членов организаций, которые ФБР считало «подрывными».

Наиболее распространенным методом слежки было использование осведомителей. Выборочный анализ фактов внутреннего шпионажа показывает, что к их услугам ФБР прибегало в 83 процентах случаев».

Официальные лица разведывательных ведомств нередко признавали незаконный характер тех или иных видов деятельности, но они опасались только «возможности скандала, если эти действия будут раскрыты», а законностью и конституцией просто-напросто пренебрегали. Очень характерны в этом отношении показания в комиссии некоего Хастона, из которых приведем лишь два вопроса и ответы на них.

— Нашелся ли кто-нибудь, кто бы сказал, что предлагаемые действия,— а вы уже квалифицировали их как незаконный просмотр корреспонденции, проникновения в помещения, похищения,— нашелся ли кто-нибудь, кто бы сказал, что эти действия недопустимы, поскольку они противоречат конституции?

— Нет.

— Нашелся ли кто-нибудь, кто бы сказал, что эти действия недопустимы, поскольку они незаконны?

— Нет.

В принципе то же самое заявил на слушаниях в конгрессе один из руководителей ФБР, который в течение 10 лет возглавлял отдел разведки:

— Я никогда не слышал, чтобы кто-нибудь задавался вопросом: не противоречат ли законности в целом, конкретному законодательству, этике или морали те действия, которые мы решили предпринять? Мы никогда не интересовались этим аспектом.

Перед лицом столь очевидных разоблачений авторы доклада «Разведывательная деятельность и права американцев» вынуждены были пойти на некоторые обобщения. Мы вновь цитируем доклад: «Подавляющее большинство нарушений, допускавшихся в течение длительного времени, в значительной мере объясняется тем обстоятельством, что президенты и другие высокопоставленные деятели государственного аппарата, включая министров юстиции, фактически отказывались от выполнения своей конституционной обязанности — устанавливать границы разведывательной деятельности.

Конгресс зачастую не осуществлял эффективного контроля, а в ряде случаев принимал законы, которые разведывательные ведомства понимали как поощрение их операций. С другой стороны, выявились случаи, когда разведывательные ведомства скрывали недопустимую деятельность от своего руководства в правительстве и от конгресса.

Комиссия рассмотрела некоторые последствия разведывательных операций. Иногда урон был явным — разрушенная семья, потеря друзей, утрата работы. Иногда тенденциозная разведывательная информация оказывала воздействие на общественное мнение и подход официальных лиц, определяющих политику. Однако больше всего страдали свобода и частная жизнь граждан, которые должна охранять наша конституция и которые в широком масштабе нарушали правительственные учреждения».

В середине 50-х годов, когда ФБР начало осуществление программы «КОИНТЕЛПРО», о которой упоминалось выше, в центре внимания стали операции по подрыву и дискредитации деятельности Коммунистической партии США. Впоследствии ФБР расширило ее рамки за счет операций по дискредитации антивоенных организаций, в которых участвовали коммунисты, но которыми они не руководили.

В ходе «холодной войны» поход правительства против коммунистов получил благословение в решениях Верховного суда США и законах конгресса. Например, во время войны в Корее на основании закона Смита Верховный суд поддержал решение нижестоящих инстанций о признании руководителей коммунистической партии виновными «в заговоре с целью насильственного изменения формы правления». Суд обосновал это решение «конспиративной природой Коммунистической партии США к ее идеологическими связями с Советским Союзом».