Фрэнсис Фукуяма - Идентичность. Стремление к признанию и политика неприятия

Сегодня, по мере роста уровня миграции, все более распространенным становится двойное гражданство. Для многих людей, путешествующих или имеющих семью в другой стране, наличие нескольких паспортов весьма удобно. Но если относиться к национальной идентичности серьезно, то это довольно сомнительная практика. Различные нации имеют различную идентичность и разные приоритеты, что может вызвать классический конфликт интересов. Наиболее очевидной проблемой является военная служба: если две страны, гражданином которых является человек, вступают в войну друг с другом, то его лояльность автоматически оказывается под сомнением. Этот вопрос может показаться надуманным, ведь вероятность войны в большинстве регионов мира уменьшается, но мы, к сожалению, не можем гарантировать отсутствие военных конфликтов в будущем. Но даже исключая подобные обстоятельства, двойное гражданство порождает серьезные политические проблемы. Например, во время выборов 2017 г. в Германии авторитарный президент Турции Реджеп Эрдоган призвал граждан Германии турецкого происхождения голосовать за политиков, которые учитывают интересы Турции, а не за тех, кто лучше для Германии. Имеющим двойное немецко-турецкое гражданство, возможно, было труднее решить, кому отдать голос, чем тем, кто отказался от лояльности Турции {2} .

В дополнение к изменению формальных требований к гражданству европейским странам необходимо пересмотреть понимание национальной идентичности, отказавшись от ее обоснования этнической принадлежностью. В начале 2000-х гг. немецкий ученый сирийского происхождения Бассам Тиби предложил в качестве основы для немецкой национальной идентичности понятие Leitkultur — «доминирующая культура» {3} . Leitkultur определяется в либерально-просветительских терминах как вера в равенство и демократические ценности. Однако левые раскритиковали Бассама Тиби за то, что он ставит эти ценности выше других культурных ценностей. Этим левые невольно сыграли на руку не только исламистам, но и правым, которые по-прежнему верят в этнический характер идентичности. Германии нужно именно нечто подобное Leitkultur — нормативные перемены, которые позволят турку говорить о себе как о немце. Это начинает происходить, но медленно {4} .

В будущем появление чего-то вроде общеевропейской идентичности вполне возможно. Вероятно, это должно происходить вне громоздких и бюрократических управленческих структур современного Евросоюза. Европейцы создали замечательную цивилизацию, которой они должны гордиться, — цивилизацию, которая может охватывать людей из других культур, осознавая при этом свое своеобразие.

Соединенные Штаты гораздо более лояльны к иммигрантам, чем Европа, поскольку идентичность «американского кредо» сразу складывалась на основе долгой истории иммиграции. В отличие от европейцев, американцы гордятся натурализованными гражданами и, как правило, превращают церемонию предоставления гражданства в красочное событие с торжественным выносом знамени и воодушевляющими речами местных политиков. Как отмечал политолог Сеймур Липсет, в США человека можно обвинить в том, что он ведет себя «не по-американски», но нельзя сказать, что кто-то ведет себя «не по-датски» или «не по-японски». Американизм, «американскость» представляет собой совокупность убеждений и образа жизни, а не этническую принадлежность; можно отступить от первого, но не от второго.

Сегодня необходимо сделать особый акцент на идентичности «американского национального кредо», сложившейся после Гражданской войны, и защищать ее от нападок как левых, так и правых. Правые, представленные новыми белыми националистами, тянут страну назад к идентичности, основанной на расовой, этнической или религиозной принадлежности. Необходимо решительно отвергнуть эти взгляды как антиамериканские, в духе выступления Бена Сасса.

Левые пытаются подорвать легитимность американской национальной истории, делая упор на виктимизации, намекая, что расизм, гендерная дискриминация и другие формы систематической сегрегации каким-то образом заложены в ДНК страны. Все это было и остается отличительной чертой американского общества, и с этим необходимо бороться здесь и сейчас. Но прогрессистский нарратив можно наполнить и историями о преодолении барьеров и о том, что страна, основываясь на своих основополагающих принципах, признает достоинство все более широкого круга людей. Мечта Авраама Линкольна о «возрождении свободы» включает в себя этот нарратив; он же составляет и суть праздника, придуманного Линкольном, — Дня благодарения.

Несмотря на то что разнообразие принесло так много пользы Соединенным Штатам, национальная идентичность не может строиться вокруг разнообразия как такового. Идентичность должна быть связана с такими существенными идеями, как конституционализм, верховенство права и равенство людей. Американцы уважают эти идеи и имеют право лишить гражданства тех, кто их отвергает.

Как только страна определит свое кредо и связанную с ним идентичность, открытую для фактического разнообразия современных обществ, характер споров по поводу иммиграции неизбежно изменится. Как в Европе, так и в Соединенных Штатах в этих дебатах в настоящее время доминируют радикальные точки зрения: правые хотят полностью перекрыть иммиграцию и отправить нынешних иммигрантов обратно в страны их происхождения, а левые настаивают на том, что либеральные демократические государства должны взять на себя практически неограниченные обязательства по приему мигрантов. Однако внимание должно быть сосредоточено прежде всего на выработке оптимальных стратегий ассимиляции иммигрантов в соответствии с национальным кредо страны и ее идентичностью. Хорошо ассимилированные иммигранты привносят здоровое разнообразие в любое общество, и преимущества иммиграции в такой ситуации могут реализоваться полностью. Плохо ассимилированные иммигранты становятся бременем для государства, а в некоторых случаях — прямой угрозой безопасности.

Европейцы продолжают разглагольствовать о необходимости лучшей стратегии ассимиляции, но эффективную политику в этом отношении предложить не в состоянии. Программа реформ здесь весьма разнообразна, поскольку разные европейские страны подходят к проблеме совершенно по-разному. Политика многих государств — вроде голландской системы пилларизации — активно препятствует интеграции. Великобритания и ряд других европейских стран выделяют государственные субсидии мусульманским школам наравне с христианскими и еврейскими. В какой-то степени это просто отражает географическую концентрацию иммигрантских общин и делается во имя равенства подхода к разным общинам. Однако если целью все же является ассимиляция, то эта структура должна быть заменена системой общих школ со стандартизированным учебным планом. Было бы преувеличением полагать, что это политически осуществимо — как в Великобритании, так и в Нидерландах, — но именно такой подход необходим, если эти страны серьезно относятся к интеграции {5} .