Владимир Гескин - Кто посягает на олимпийский огонь?

Это удовлетворенно вздохнули, потирая руки, в Вашингтоне, где на сто процентов были уверены, что разработанная Белым домом олимпийская (точнее сказать, антиолимпийская) пропагандистская операция по промыванию мозгов всему миру, и прежде всего самой Америке, завершилась в высшей степени удачно. Всё — в соответствии с планом: сначала — создать для сильнейших спортивных делегаций невыносимые условия, лишить их возможности принять участие в Играх, а потом — за отсутствием главных конкурентов — собрать богатый золотой урожай, обеспечить в Лос-Анджелесе и по всей стране такую удушливую атмосферу национализма, по сравнению с которой пресловутый смог — игрушки.

Это вздохнули — с горечью, с сожалением и тревогой — болельщики всего мира. Потому что страна-организатор обманула их. Товар в яркой упаковке — Игры-84 — оказался суррогатом. Американскими играми, долларовыми играми — какими угодно, но не олимпийскими. Не только во многом лишенными истинного спортивного значения, но — что куда важнее и нужнее человечеству — великого олимпийского духа.

По сути своей игры — послание. Призыв жить в мире. Стараться понять друг друга.

Нынешнее послание, пришедшее из-за океана, оказалось, однако, иным. Со знаком «минус». Его беззастенчиво переписали, так что на месте былых лозунгов появился новый: «Америка юбер аллее». Америка превыше всего.

Они, Игры-84, закончились, как и начинались. Церемонии открытия и закрытия были полны символов. 28 июля президент Рейган из специального стеклянно-бронированного бункера произнес полагавшуюся ему фразу. Эдвин Мозес, произнося — от имени спортсменов — олимпийскую клятву, забыл слова. Огонь в чаше тоже был зажжен в высшей степени «оригинально»: сначала пламя охватило… олимпийские кольца на башенке «Колизеума». Вся церемония вопреки соответствующим параграфам Олимпийской хартии оказалась как бы перевернутой. Об Олимпиаде вспомнили лишь на третьем часу торжеств, а до этого зрителям был предложен не самый удачный, по мнению обозревателей, музыкально-пропагандистский спектакль, прерывавшийся то и дело паузами — для телерекламы — и несший одну-единственную мысль: Америка прекрасна, она неповторима, она лучше всех. Сто пианистов в белых фраках лихо исполняли «Голубую рапсодию» Гершвина, по зеленому полю стадиона неслись пропыленные кибитки первых поселенцев, а планета недоумевала: неужели же это открытие Игр и вообще при чем тут спорт?

12 августа изменилось немногое. Церемония закрытия оказалась, может быть, более динамичной, но не менее далекой и от спорта, и от Олимпиады. Тут было все — на эффекты денег не жалели. Летающие тарелки, лазерные лучи, пришельцы, грандиозный фейерверк, который был виден, говорят, за сотни миль в Сан-Франциско, а затем концерт звезд эстрады США. Были шум и веселье, а вот Игр не было. Об орленке Сэме — символе Олимпиады-84— устроители церемонии закрытия так и не вспомнили. Да и олимпийский девиз «Быстрее, выше, сильнее», вспыхнувший на электронном табло, показался в такой обстановке лишним, посторонним…

А что же между 28 июля и 12 августа? Спортивные историки будущего, рассказывая о давних событиях Игр-84, упомянут и о четырех золотых медалях американца Карла Льюиса, и о слезах боли и счастья на лице знаменитого японского дзюдоиста Ясухиро Ямаситы, который, казалось, не то что ходить — ступать не мог, и все-таки выиграл, и о блистательной игре футболистов Франции и волейболистов США, и о неожиданной победе в командной шоссейной гонке представителей Италии, чьи дисковые велосипеды произвели настоящую сенсацию, и о стремительном броске на финише в беге на 1500 метров англичанина Себастьяна Коу, которому даже не медаль была важна, нет, ему нужно было доказать всем, и прежде всего самому себе, что его слишком рано списали со счетов.

Но те же самые историки обязательно отметят, что уровень соревнований часто, слишком часто был не по-олимпийски низок, что рекордов было, как никогда, мало, но зато вдоволь оказалось разного рода скандалов, протестов и апелляций. Что судейство было одновременно и проамериканским и удивительно недружественным по отношению к спортсменам всех без исключения других стран. Что таковой же была и вообще атмосфера, царившая в столице Игр, и улучшить ее не смог даже карнавал церемонии закрытия.

И еще обязательно отметят историки: в Лoc-Анджелесе не выступали многие сильнейшие атлеты. В доказательство этого тезиса будут приведены следующие факты. Более 50 процентов чемпионов мира, призеров мировых первенств, лауреатов предыдущих олимпиад состязались не в Лос-Анджелесе, а на аренах соревнований «Дружба-84». Во многих же дисциплинах, таких, например, как все виды борьбы, тяжелая атлетика, велоспорт, гребля на байдарках и каноэ, и ряде других, «Дружба-84» собрала от 70 до 90 процентов ведущих спортсменов мира. Если в Лос-Анджелесе было установлено 11 мировых рекордов (10 в плавании и 1 в легкой атлетике), то на соревнованиях «Дружба-84» участники показали 48 результатов, превышавших мировые рекорды. Причем, что немаловажно, рекорды были превышены во всех соизмеримых видах, то есть тех, где есть объективные показатели.

Историки подчеркнут: в 1984 году из 217 олимпийских дисциплин 93 являлись такими вот соизмеримыми. И в 51 номере программы из 93 результаты победителей «Дружбы-84» превышали достижения призеров Лос-Анджелеса. Более того, участники «Дружбы-84» 142 раза показывали результаты выше, чем лос-анджелесские чемпионы.

Когда же после Олимпиады сильнейшие смогли встретиться в очных поединках, мало кто из новоиспеченных олимпийских чемпионов добился победы. Так, в августе 1984 года на легкоатлетическом турнире звезд в Токио команда США завоевала лишь 4 первых места, тогда как у представителей СССР и ГДР их было 22. Подобная ситуация сложилась и на соревнованиях велосипедистов-трековиков в Колумбии. Американцы перед этими состязаниями не скупились на хвастливые заявления, а проиграли советским спортсменам вчистую, так что тон им сразу пришлось изменить…

С помощью всех статистических выкладок ученые XXI века придут к выводу, который очевиден и нам: если бы в Лос-Анджелесе выступали спортсмены СССР, ГДР и других социалистических стран, именно им досталось бы большинство наград.

Но представителей этих команд в Лос-Анджелесе не было. Нужно ли объяснять: почему?

Да, нужно. Решение Национального олимпийского комитета СССР о невозможности участия советских спортсменов на Играх в Лос-Анджелесе, решение, поддержанное в целом ряде стран, даже и теперь, уже после Олимпиады-84, обсуждается средствами массовой информации за рубежом. Но до объективного освещения событий кое-кому из авторов комментариев, появившихся на страницах буржуазных изданий, далеко. Предпринимались и предпринимаются попытки исказить, извратить точку зрения НОК СССР, скрыть от читателей истинные причины, по которым советские олимпийцы были вынуждены отказаться от участия в Играх-84. Определенные круги хотели бы просто-напросто обмануть общественность, представив в ложном свете позицию Советского Союза.