Алексей Васильев - Рецепты Арабской весны: русская версия

Однако, судя по всему, особенно по событиям последнего времени, Запад, хоть и пытается как-то содействовать социально-технологическому и хозяйственному обновлению Востока, но все же предпочитает действовать традиционными силовыми методами. Причина – в стремлении сохранить сложившуюся за века модель неравноправных отношений с Востоком, закрепить финансовый, военный, научно-технологический и прочий контроль над ним. Тем более, что социально-экономическая обстановка на Востоке меняется медленно, сопровождается кризисными явлениями, часто – хаосом, «ломкой прежних социальных устоев… столкновением традиционного или неотрадиционного мышления и поведения с новыми ценностями, которые приходят в основном с Запада». За всеми этими переменами, тем более – за сопровождающими их сдвигами в социальной психологии и настроениях масс, не поспевают ни восточные политики, ни западные аналитики. Отсюда – непродуманность, неосновательность, запоздалость (а иногда, наоборот, торопливость) действий и выводов и тех, и других.

В Египте и Тунисе, где многое решила позиция армии, сориентированной на помощь и технологию Запада, а также – прозападных кругов интеллигенции и студенчества, эта неосновательность проявилась минимально, главным образом – в уже упоминавшейся незавершенности произошедших «полуреволюций». В еще большей степени Запад демонстрирует эту неосновательность в Ливии и Сирии.

Здесь надо еще раз оговориться: в Ливии и Сирии, как и в прочих арабских странах, были и есть поводы для социального недовольства и политического протеста. Однако это недовольство и протест приняли странные формы, порожденные, как и в Египте и Тунисе, активным вмешательством извне. Только в Египте и Тунисе оно было, если можно так выразиться, более компетентным и основанным, очевидно, на хорошей информированности спецслужб Запада. Чего, судя по всему, не было ни в Ливии, ни в Сирии. Но США и их союзники явно опасались, с одной стороны, народных восстаний под предводительством и контролем исламистов, с другой – ослабления своих позиций в регионе вследствие усиления конкурентов. Известны постоянные опасения США и Израиля в отношении Ирана, имеющего множество сторонников среди шиитов Ирака, Бахрейна, Ливана, поддерживающего движение ХАМАС среди палестинцев и являющегося союзником Сирии. Не меньше забот доставляет Западу Китай. И не случайно, что Запад особенно воспылал гневом против Каддафи, когда он заявил в марте 2011 г., что готов изгнать всех западных инвесторов и заключать контракты лишь с фирмами Индии, Китая и России.

Очевидно, вся сумма вышеперечисленных обстоятельств, а также – негативное отношение к антимонархисту Каддафи нефтедобывающих монархий Персидского залива (объективно – конкурентов Ливии) и некоторых лидеров Европейского Союза, как и давняя вражда США к Сирии, уже более 40 лет упорно отвергающей «рекомендации» Вашингтона, побудили Запад поторопиться с открытой поддержкой антиправительственных выступлений в Ливии и Сирии.

В арабском мире бушуют протестные движения. Массы негодуют. Лавируют политики. Надрываются СМИ. Дрожат правящие режимы. Проводятся тайные операции. Заседают комитеты. Вводятся санкции. Замораживаются счета. Бряцают оружием военные. Льется кровь. Демократия побеждает. Протесты продолжаются.

Следует признать, что при всем обилии информационного материала, повествующего о событиях в арабском мире, основная масса людей, даже внимательно следящих за происходящим в регионе, постоянно пребывает в информационном тумане. Поступающая информация противоречива, нередко недостоверна и тенденциозна или, по крайней мере, односторонняя. Особую проблему представляет клиповый характер вбрасываемых невесть откуда сообщений, телефонных видеозаписей и целенаправленной дезинформации. Мелькающие лица, кричащие на неизвестном языке люди, распростертые тела, якобы снятые очевидцами на мобильник в эпицентре событий, сопровождаются дикторским текстом нужной направленности. Часть поступающей информации при внешней простоте и незамысловатости мифологична, сигнальна и суггестивна. Она явно рассчитана на определенный настрой и состояние объекта обработки. Ее цель – укрепить последний в этом настрое, а возможно и побудить к определенным действиям.

Цель информационной обработки – заместить возможность самостоятельного анализа процессов индивидуумом и заставить воспринимать подаваемый материал «как нужно» и «как все», включив его, таким образом, в активный или пассивный резерв протестной массы, тем самым открыв еще большие возможности для дальнейшей управляемости.

Еще в XIX в. создатель науки социальной психологии и исследователь арабской цивилизации Гюстав Лебон писал, что в толпе «человек опускается на несколько ступеней по лестнице цивилизации». Он становится доступен для элементарных манипулятивных воздействий.

В этом смысле показательна известная история о внезапном начале «арабской весны» в результате самоподжога молодого тунисца. Внимание слушателя концентрируется на мучительной смерти жертвы, безразличии властей и неотвратимости справедливого возмездия масс. Между тем, в канонической версии этой истории есть ряд нюансов, заставляющих задуматься о ее истинной изначальной значимости и заточенности под определенные манипулятивные цели. В ней четко просматриваются признаки триггера для запуска обоих базовых механизмов к образованию «управляемой толпы» – слухов и эмоционального кружения (циркулярной реакции). Ее задача – передача эмоционального состояния на психофизическом уровне. Цель – снижение роли личностного опыта, индивидуальной и ролевой идентификации, здравого смысла и вовлечение субъекта в поведенческую модель по типу «как все». Обращает на себя внимание то, что «не вписывающиеся» в поставленные задачи «углы» реальной истории тунисского самоподжога умело спилены, а механизм действия запущен по кругу довольно большого географического ареала, где, выполнив свою функцию искры, из которой возгорается пламя, сходит на нет.

Начнем с того, что поступок мелкого тунисского предпринимателя Мухаммада Буазизи правильнее именовать не самосожжением, а самоподжогом. Хотел ли или не хотел того тунисский торговец из городка Сиди-Бузид, но облил он себя горючей жидкостью так, что врачи довольно долго считали, что его удастся спасти. Скончался он только через три недели, и конкретные обстоятельства собственно смерти не стали предметом публичного расследования. Вопреки мифологизированной канонической версии, его смерть стала не первой, а уже четвертой за время полыхавших уже почти три недели антиправительственных беспорядков в Тунисе. Согласно доступным данным, до нее, 24 декабря 2010 г., в городе Бузайане полицейские, стрелявшие в протестующих «в целях самозащиты», убили двух студентов, а еще раньше, 21 декабря погиб безработный выпускник вуза, «от безысходности» схватившийся за оголенный электропровод.