Алексей Васильев - Рецепты Арабской весны: русская версия

Охрана Каирского аэропорта запретила ряду иностранных журналистов въезд в Египет. Многие журналисты жаловались, что в городах, особенно в Каире и Александрии, им не дают свободно передвигаться, снимать и вообще работать. Корреспондентам телекомпаний и печатных изданий, как местных, так и иностранных, не давали общаться с источниками и офисами редакций, что нередко приводило к путанице в сообщениях и появлению в журналистских сообщениях путаной и противоречивой информации.

Источники, близкие к судебной системе, дали понять, что органы безопасности не остановятся перед использованием «избыточной силы» против граждан. Они предупредили, что режим готов к любым неожиданностям на фоне акций протеста, проходивших в Каире, Александрии, Суэце, Исмаилии и на Синайском полуострове. В Каире силы безопасности перекрыли пути, ведущие к центру города, и изолировали городские кварталы друг от друга, чтобы не дать манифестантам объединиться. Города Исмаилия и Суэц были закрыты, а на Синайском полуострове местные жители вступали в стычки с отрядами полиции.

Тяжелейшая ситуация сложилась в Суэце, жители которого оказались в полной блокаде. Местные источники сообщили, что город полностью блокирован, а все население находится на улицах. Авторитетный в городе шейх Хафез Салама объявил о создании народных комитетов сопротивления. События получили дальнейшее развитие после бойни, учиненной в городе силами безопасности. По словам очевидцев, в Суэце были разгромлены все офисы правящей НДП, председателем которой был сам Хосни Мубарак, а секретарем по политическим вопросам – его сын Гамаль. Прекратили работу многие полицейские участки, где крупные полицейские чины и многие рядовые сотрудники больше не появлялись. Многие здания, принадлежавшие органам госбезопасности, были сожжены.

Тем временем площадь Тахрир в Каире заполнили тысячи манифестантов. Одни встали живой цепью вокруг Каирского музея, другие приступили к очистке улиц от мусора и организовывали охрану порядка. Военные, появившиеся на улицах и площадях, сохраняли нейтралитет и обращались с демонстрантами корректно.

Командование вооруженных сил страны предостерегало от опасности выхода ситуации из-под контроля. Между тем источники в Каире сообщили о расстреле заключенных в тюрьме Абу Заабаль. Сотрудников и внештатных агентов МВД и тайных агентов полиции обвинили в поджогах, совершаемых с целью вбить клин между армией и демонстрантами. Но самую большую ошибку египетское МВД совершило, когда подчиненные ему подразделения открыли огонь по манифестантам возле здания министерства. Солдаты внутренних войск продолжали стрелять по демонстрантам даже тогда, когда те совершали молитву за упокой души своего товарища, погибшего у дверей здания МВД.

Было ясно, что президент Мубарак твердо решил не покидать страну ни при каких обстоятельствах – даже если из Египта уедут его сыновья и «денежные мешки», контролировавшие правящую НДП, Народное собрание и египетский бизнес. Выбор Мубарака пал на двух высокопоставленных военных.

Генерал-лейтенанту Ахмаду Шафику, было поручено возглавить правительство, а генерал-майору Омару Сулейману – стать вице-президентом (известно, что за годы своего правления Мубарак даже не создал пост вице-президента, чтобы не иметь повода для лишних тревог).

Ахмад Шафик был кадровым военным, как и Омар Сулейман, который к тому же возглавлял спецслужбы и имел доступ к важнейшим документам внешнеполитического характера. Оба они были гарантами для президента даже в случае его отказа от властных полномочий. При этом Сулейман являлся еще и гарантом европейских, американских и израильских интересов.

Представители традиционной оппозиции всех оттенков пошли на диалог с вице-президентом Омаром Сулейманом, как только он дал понять им, что стремится к такому диалогу. Однако, разочарованные в его итогах, они начали искать для себя наивные и неуклюжие оправдания. В итоге осталось непонятным, для чего они вообще встречались с Сулейманом и от чьего имени говорили?

Египетская революция началась с акций протеста против действий органов госбезопасности. В стране уже сложились предпосылки для перерастания этих выступлений в массовое народное движение.

У Запада, в частности, у американской администрации, которая была уверена в прочности египетского режима, особой тревоги это не вызвало. Египетские органы безопасности не сомневались в своих силах и были готовы применить любые необходимые меры для пресечения акций протеста.

Однако к тому времени Египет – в силу вышеупомянутых причин – объективно созрел для «национально-демократической» революции, не ограничивающейся социальными требованиями. В стране несколько лет действовали множество политических движений, крупнейшими из которых стали движения «Хватит!» («Кифайя») и «6 апреля». Появились и более мелкие политические организации левого толка: «Революционные демократы», «Справедливость и свобода – движение за социалистическое обновление» (группа, отколовшаяся от «Революционных демократов»), «Молодые братья» (группа, отколовшаяся от «Братьев-мусульман») и др.

В своем стремлении к свободе египтяне были готовы приветствовать любое достижение революции, будь то отставка главы режима или обещание принять новую конституцию и отдать под суд главных коррупционеров. Но и контрреволюция не замедлила заявить о себе. Взяв инициативу в свои руки, армия прикрылась необходимостью обеспечивать спокойствие в стране, сохранять государственный строй, а также «защищать демонстрантов и завоевания революции».

Омар Сулейман ушел из власти вместе с Мубараком и его семьей, но еще три недели после этого полномочия главы правительства сохранял Ахмад Шафик – человек, преданный прежнему режиму, один из его ревностных защитников.

Выход на сцену армии в лице Высшего совета Вооруженных сил (ВСВС), которому Мубарак, объявивший 11 февраля 2011 г. о своей отставке, официально передал власть, принес успокоение представителям прежнего режима и отчасти нейтрализовал мощь народного гнева. Военные раздали народу обещания, однако большая часть из них носила чисто декларативный характер, как и обещания Шафика.

Функционеры прежнего режима были вынуждены разыгрывать сразу несколько карт, но, видимо, именно Ахмаду Шафику было поручено стать лидером переходного периода, а армии – вернуть народ к спокойствию.

Дальнейший ход событий это доказал. Команда Ахмада Шафика стала вести себя так, словно этот пост он занял навсегда. Армия отказалась сменить главных редакторов правительственных газет, настояла на том, чтобы Мубарака и членов его семьи не преследовали и попыталась вывести их из правового поля. Отказавшись от разработки нового Основного закона, армия навязала стране идею жизни по временной конституции, которая просто «подлатала» бы обветшалую старую. Вместо того чтобы незамедлительно предать суду функционеров прежнего режима и их окружение, ВСВС избрал в этом вопросе тактику затягивания. Некоторых функционеров он попытался спасти от суда, объявив, что это порядочные люди, которые не действовали против народа, а только выполняли приказ; в некоторых случаях армия просто призывала египтян проявить великодушие и элементарную жалость.