Майкл Хадсон - Убийство Хозяина: Как финансовые паразиты и долговое рабство разрушают мировую экономику

Предполагалось, что ход истории приведёт к тому, что банки будут выделять кредиты для капиталовложений. Государственные услуги для растущего населения должны были предоставляться по снижающимся ценам (а в конечном итоге — бесплатно). Но вместо того, чтобы развиваться в направлении такого «социализма», банкиры и богатые элиты сочли, что извлечение ренты будет их основным источником прибыли. Называя «либертарианской» свою оппозицию правительству, достаточно сильному, чтобы держать их в узде, они стремятся просто заменить демократическое правительство планированием банкиров и держателей облигаций. Называть «созданием богатства» извлечение ими ренты и инфляцию цен активов, финансируемую за счёт долга, — значит использовать словарь рантье.

Десять реформ

для восстановления промышленного процветания

1. Списать долги и начать всё сначала, без старых обязательств, или, по крайней мере, в соответствии с платёжеспособностью.

2. Ввести налог на экономическую ренту, чтобы спасти её от капитализации в процентных платежах.

3. Отменить возможность вычета процентов из суммы облагаемого дохода, чтобы прекратить субсидирование долгового рычага.

4. Создать альтернативный общественный банкинг.

5. Финансировать дефициты государственного бюджета центральными банками, а не налогами для выплат держателям облигаций.

6. Оплачивать расходы на социальное обеспечение и программы «Медикэр» из общего бюджета.

7. Сохранять естественные монополии в государственной собственности для предотвращения извлечения ренты.

8. Ввести налог на прирост капитала по более высоким ставкам, взимаемым с заработанного дохода.

9. Ограничить безответственное кредитование с целью мошеннического отчуждения имущества.

10. Возродить классическую теорию стоимости и ренты (и её статистические категории).

* * *

1. Списание долгов, которые препятствуют восстановлению

Эпидемия банкротств — это та цена, которую придётся заплатить за саботаж финансовым сектором налоговой системы и захват им контролирующих надзорных органов. В Главе 9 описывается, как большинство наблюдателей в 2008 году видели, что чрезмерное кредитование «мусорных» ипотечных кредитов создало пузырь (инфляцию цен на активы), и настоятельно призывали сократить долги до уровня, который можно было бы погасить ( см. п. 9 ниже). Такие списания в 2008 году позволили бы избежать массовых потерь прав выкупа, в результате которых десять миллионов домов попали на рынок по бросовым ценам. Банки выступили против таких списаний, потому что это нанесло бы ущерб им самим, их держателям облигаций и другим финансовым игрокам.

Федеральная резервная система создала достаточно денежных резервов для этих банков, чтобы компенсировать их убытки, но ничего — для спасения домовладельцев. Не было оказано никакого давления, чтобы распродать акции «проблемных» (то есть чрезмерно агрессивных и хищных) банков широкой публике или привлечь их сотрудников к ответственности за мошенничества с ипотечными кредитами и с андеррайтингом, которые были неотъемлемой частью этого краха. Федеральная корпорация страхования банковских вкладов FDIC была готова сделать это с «Ситигруп» в 2008 году, используя оставшиеся резервы банка для покрытия требований застрахованных вкладчиков — в отличие от акционеров, держателей облигаций и незастрахованных контрагентов. Но министерство финансов этому воспрепятствовало.

В дополнение к созданию денег непосредственно для банков, чтобы они занимали их в качестве резервов (зарабатывая «бесплатную» процентную надбавку), ФРС стремилась повторно раздуть рынок недвижимости, чтобы банковские ипотечные кредиты смогли восстановить свои уровни цен. Банки воздерживались от лишений прав выкупа домов главным образом для того, чтобы держать кредиты, застрахованные «Фэнни Мэй», на своих счетах, добавляя просроченные платежи и штрафы к процентным платежам ипотечных должников.

Банкиры изображают даже частичное списание долга как угрожающее анархией — это их эвфемизм необходимости нести убытки, когда система, которую они разработали и дерегулировали, вылетает в трубу. Но альтернативой списаниям является финансовый крах и обнищание. Освобождение от обязательств сделает общественный вариант банковского обслуживания более лёгким для внедрения. Оно поможет банкам превратиться в коммунальные службы. А также облегчило бы рентные налоги, которые намечали реформаторы свободного рынка в 19-м веке.

Попытка сохранить видимость, сохраняя плохие долги на счетах, привела к долговой дефляции, разрушающей потребительский спрос и инвестиции в бизнес. Таким образом, мы остаёмся с неудобной правдой, что, если финансовые претензии не будут аннулированы, результатом должна стать всё более неустойчивая олигархия, навязывающая хроническую жёсткую экономию, что ещё больше затрудняет погашение долгового бремени.

2. Введение налога на экономическую ренту для спасения её от капитализации в процентных платежах

Чтобы не допустить повторения такой финансиализации после списания долга, необходимо реформировать налоговую политику, сосредоточив её на извлечении ренты и приросте «капитала». В противном случае банки и финансовые рынки будут продолжать предоставлять кредиты, главным образом под земельную ренту на недвижимость, ренту природных ресурсов для нефтяного и горнодобывающего секторов и монопольную ренту на инфраструктуру, приватизируемую из государственной собственности.

Земельная рента возглавляет список, потому что недвижимость остаётся крупнейшим активом почти в любой экономике. Как описано в Главе 7, около 80 процентов новых банковских кредитов принимает форму ипотечных кредитов, основной результат которых — это повышение цен на недвижимость. Это повышение цен служит отравленной приманкой для покупателей жилья (а также для «акционеров-активистов» на фондовом рынке), которые надеются разбогатеть за счёт увеличения заёмного «капитала», что увеличивает их собственный капитал на бумаге.

Такие доходы не могут быть устойчивыми, если процесс создания долга душит экономику. В 2011 году Агентство по жилищному финансированию США (FHFA) увеличило свою гарантию на обслуживание ипотечного долга до 43 процентов дохода семьи по сравнению с обычным эмпирическим правилом 25 процентов до 1980-х годов. Первые взносы были снижены в 2013 году с 5 до всего 3 процентов. Эти менее строгие рекомендации позволяют семьям брать больше займов, и цены на жильё растут до любого уровня, который банк будет кредитовать. Но вместо того, чтобы поднимать семьи в средний класс, инфляция цен на жильё становится беговой дорожкой к долговой кабале. Взвинчивание цен на активы, приносящие ренту, создаёт сильную заинтересованность в расширении непродуктивного кредитования, чтобы предотвратить обвал цен на активы, ведущий к отрицательному капиталу. Это вынуждает экономику выбирать между двух зол: ещё большим долгом («расширение и притворство», по своей сути краткосрочное) или неизбежными банкротствами и в конечном счёте конфискациями в пользу кредиторов.