Майкл Хадсон - Убийство Хозяина: Как финансовые паразиты и долговое рабство разрушают мировую экономику

Оставалась надежда, что финансовый инжиниринг создаст достаточный прирост капитала для выплаты пенсионных доходов, обещанных пенсионерам, без расширения промышленной базы. Была мечта жить одними финансами, а не хлебом и другими основными потребностями. Финансовый сектор обещал открыть постиндустриальную экономику, в которой клиенты банков могли бы зарабатывать деньги на заёмных кредитах, созданных на компьютерных клавиатурах, без необходимости формирования промышленного капитала или рабочих мест.

На самом деле случилось так, что этот финансовый инжиниринг загнал экономику в угол, увеличивая корпоративный долг без параллельного роста базовых активов и прибыли. Создание большего объёма кредитов (задолженности других людей) и снижение процентных ставок для повышения цен на недвижимость, облигации и акции делает экономику ещё более обременённой долгами и хрупкой из-за роста текущих расходов в экономике, оставляя всё меньше возможностей для инвестиций и найма рабочей силы.

Общество страдает, когда рейдеры или другие финансовые менеджеры получают краткосрочные прибыли, сокращая рабочую силу. Рабочие места сокращаются, и работники, которые раньше платили налоги, в конечном итоге получают пособие по безработице. Выплата держателям облигаций доходов в виде необлагаемых налогом процентов вместо дивидендов после уплаты налогов также увеличивает дефицит государственного бюджета, создавая политическое давление в пользу повышения налогов на труд и потребителей.

Такое положение неприемлемо. Как показано в Главе 7, в годы, предшествовавшие Первой мировой войне, банковское дело становилось коммунальной службой. Если бы эта тенденция сохранилась, в большей части мира могли бы действовать кредитные карты, депозитные банковские услуги и кредиты, предоставляемые по себестоимости или по субсидированным ставкам вместо сегодняшних взносов и штрафов. Бизнес-кредитование финансировало бы организацию промышленного производства в большей степени, чем финансовый инжиниринг, а государственные банки с меньшей вероятностью предоставляли бы кредит на обдирание активов и инфляцию цен активов, что характеризует современную финансовую систему.

Большинство футуристов сто лет назад считали, что для контроля над хищническими финансами и погоней за рентой необходимо государственное регулирование. Но банкиры и финансисты успешно внедрили экономическую философию с дерегулированием и захватили контроль над правительствами, чтобы использовать их способность создавать деньги для субсидирования крупного финансового капитала, оставляя при этом кредиторов «свободными» душить реальный рост экономики долговой дефляцией.

Сегодняшние финансовые круги осуждают государственное регулирование и налоги на рантье как социализм. Но для классических теоретиков «социализм» изначально не был оскорбительным термином. Джона Стюарта Милля называли рикардианским социалистом, потому что классические экономисты шли к реформам, которые они сами характеризовали как социальные и, следовательно, как социалистические. Большинство реформаторов называли себя социалистами того или иного рода, от христианских социалистов до социалистов марксистов и реформаторов по всему политическому спектру. Вопрос заключался в том, в какой социализм превратится капитализм «свободного рынка»?

В эпоху реформ, предшествовавшую Первой мировой войне, ожидалось, что естественная эволюция промышленного капитализма будет продуктивно управлять сбережениями, имуществом, кредитом и созданием новых денег. Финансы, как и другие естественные монополии или особые привилегии, должны были стать коммунальной службой и находиться в государственной собственности или, по крайней мере, действовать наряду с общественным банковским делом. Вместо этого расширение хищнического кредита в прошлом веке было подкреплено снижением налогов на проценты, земельную ренту, финансовые спекуляции, привлечение заёмных средств и доходы от прироста «капитала» (цен активов).

Вопрос в том, что экономика делает с избытком производственных мощностей и сбережениями сверх своих безубыточных потребностей. Промышленная прибыль отвлекается от новых капиталовложений на поддержку цен на фондовом рынке и обогащение Одного Процента. Вместо использования финансиализированного богатства для развития экономики, менеджеры отвлекают корпоративный доход и банковское кредитование, главным образом, для увеличения рыночной стоимости своих активов и для наращивания своих финансовых требований к экономике в форме долгов перед банками и держателями облигаций.

Поддержка центральным банком финансовых пузырей

Менеджеры платят себе огромные суммы очевидно для вздувания цен своих акций. Но общий растущий уровень (инфляции) отражает волну создания денег Федеральной резервной системой больше, чем действия большинства компаний. Финансовый сектор направляет эту волну количественного смягчения и снижения налогов в основном благодаря контролю над министерством финансов и Федеральной резервной системой, а также захвату регулирующих агентств, первоначально предназначавшихся для регулирования кредитов в более продуктивных областях.

Ключ к зарабатыванию денег «на деньгах» заключается в том, что кредиторы ссужают их под проценты. Большинство семей сегодня стараются каждый месяц просто покрывать расходы без убытков, выплачивая ипотечный кредит, студенческий заём и автокредит, если необходимо ездить на работу. Только избежать дальнейшей задолженности по кредитным картам для них победа в удовлетворении насущных экономических потребностей.

Более состоятельные заёмщики надеются реализовать спекулятивные выгоды от недвижимости, а самый богатый слой в экономике использует хедж-фонды для рейдов на корпорации или, совсем недавно, для покупки недвижимости по бросовым ценам. Все они надеются оседлать волну инфляции цен на активы для недвижимости, акций или облигаций, купленных в кредит. Финансовый пузырь — это такая инфляция, которую Уолл-стрит любит, в отличие от инфляции заработной платы и цен на товары широкого потребления. Пузырь поднимает цену финансовых активов и имущества по сравнению с живым трудом, а также упрощает права наследования ненаследниками.

Инфляция цен на активы является основной динамикой, объясняющей сегодняшнюю поляризацию богатства и доходов. Тем не менее, большинство выпусков новостей приветствует ежедневный рост средних цен акций, как будто богатство Одного Процента, которому принадлежит основная масса акций и других финансовых активов, является показателем того, насколько хорошо работает экономика.