Дмитрий Орешкин - Джугафилия и советский статистический эпос

При работе с обширными массивами данных (десятки миллионов человек просто огромный массив) на помощь специалистам приходит статистический Закон больших чисел, благодаря которому случайные отклонения (то есть отклонения, не имеющие систематической природы) благополучно гасят друг друга. Где-то дом недоучли, а где-то, наоборот, учли жильцов нового дома, который не был внесен в предварительные списки. Где-то хозяева в день переписи отсутствовали, а где-то, наоборот, переписали сверхплановых гостей. Это — нормально. Стандартная ошибка метода изначально признается и корректно рассчитывается организаторами процедуры. Отскоки в плюс нейтрализуются отскоками в минус, и в целом выходит доброкачественный материал с точностью, как справедливо указывал Курман, до 1 млн человек. Максимум до 1,5–1,7 млн.

Таков многократно проверенный на практике добросовестный подход. И совершенно другое дело — кампания шельмования. Здесь как раз однозначно смещенная в одну (негативную) сторону выборка. Ведь никто из бдительных граждан не послал в газету жалобу, что его дома или целой новой улицы в списках не было, а вот пришли и злодейски переписали!! Нет, в партийной прессе четко знали свой маневр и отбирали лишь свидетельства недоучета. Трудящиеся, со своей стороны, тоже отлично понимали, с какого боку разоблачать. Есть такая довольно широко распространенная порода людей («беспокойные сердца»; в годы стрессов и массовой истерики их количество увеличивается), которым нравится быть рядом с палачом. Сегодня травим этих, завтра тех. А послезавтра тех, кто руководил первой травлей. Тоже хорошо! Главное не победа, а участие. Это дарит иллюзию самоуважения и временное избавление от гнетущего страха: вот глядите, мой сигнал в газете пропечатали! Уж мы с тов. Ежовым их душили-душили…

Главная задача записки Курмана — объяснить, почему данные переписи расходятся с желаемой оценкой населения в объеме около 170 млн человек. То есть хитрый автор с самого начала спустил на тормозах раскрученное в прессе и обещанное пятилетним планом на 1937 г. число в 180,7 млн. Очень даже грамотно: теперь остается всего лишь подтянуть статистическую резину к цифре, объявленной Сталиным на «Съезде победителей». Вождю и самому надо поскорей отделаться от заявки на 180 млн. Забудьте, товарищи. Такого никогда не было. Отставить! Лучше выясним у этих сомнительных спецов, почему даже 170 млн у них на 1937 г. не сложилось. Им же еще в 1934 г. с партийной трибуны послали ясный сигнал: 169 (168) миллионов! И вообще, чем они там у себя занимаются, когда весь советский народ в едином порыве преодолевает временные трудности?!

В марте 1939 г., на XVIII съезде ВКП(б), после двух лет террористической чистки, тов. Сталин в своем неповторимом стиле разворачивает ситуацию на 180 градусов:

«Некоторые работники Госплана старого состава… считали, например, что в течение второй пятилетки ежегодный прирост населения в СССР должен составить три-четыре миллиона человек или даже больше этого. Это тоже была фантастика, если не хуже» [123] Правда, 1939. 11 марта. .

То есть это не тов. Сталин, а «некоторые работники Госплана старого состава» заливали трудящимся про ежегодный прирост населения более 3 млн душ (лето 1930-го, когда страна сползает в голодомор) или что «каждый год мы получаем приращение на целую Финляндию» (декабрь 1935-го, расцвет второй пятилетки; население Финляндии в то время составляет 3,5 млн человек). Какие, черт побери, в этом Госплане старого состава работали фантазеры! Если не хуже. Очень хорошо, что с помощью бдительных граждан и чекистов мы их выявили и уничтожили. Теперь пойдет у нас уж музыка не та. У нас запляшут лес и горы!

Для защиты диктатуры пролетариата от голода развернута непримиримая борьба с демографическим вредительством. Каковы мерзавцы! Сначала навязывают вредные фантазии про темпы роста в 3 млн за год и даже выше. А потом предательски делают все, чтобы не позволить зафиксировать эти темпы во время переписи. Заполонили своими агентами все ЗАГСы — несмотря на то, что партия предусмотрительно передала их в руки НКВД… Передовая «Правды» от 27 июля 1938 г. так и называлась — «Всесоюзная перепись населения»: «Враги народа сделали все для того, чтобы извратить действительную цифру населения. Они давали счетчикам вредительские указания, в результате которых многочисленные группы граждан оказались не внесенными в переписные листы».

Общенародное дело переписи, объясняет «Блокнот агитатора» 1937 г., «было сорвано презренными врагами народа — троцкистско-бухаринскими агентами фашизма, пробравшимися в то время к руководству ЦУНХУ… Славная советская разведка, во главе со сталинским наркомом товарищем Н.И. Ежовым, разгромила змеиное гнездо предателей в аппарате советской статистики». То есть от попов, кулаков и бывших белогвардейцев, затаившихся в ЗАГСАх, партия решительно избавилась еще в 1934 г. Но им на смену с целью подорвать дело социалистического учета внедрились троцкистско-бухаринские агенты фашизма. Убийцы и изверги.

На этом безумном фоне Курман ищет и предлагает спасительные варианты. По неким неясным причинам (видимо, климатическим — не от продотрядов же!) кочевникам Казахстана вдруг вздумалось отъехать в Персию и Афганистан в количестве 1,3 млн человек. Если добавить к ним туркмен и таджиков, общее число откочевавших можно оценить в 2 млн. Сколько из них откочевали прямиком на тот свет, сколько обнаружилось за кордоном — Бог знает. Ушли — и всё. Списано. А пришли или нет, и сколько из них живыми, — это пусть в Афганистане разбираются.

Надо признать, с «откочевниками» ход удачный, потому что отчасти соответствует реальности. Люди в Казахстане бежали от санкционированного большевиками грабежа куда глаза глядят; многие, оставшись в зимней степи без конфискованного комиссарами скота, в пути погибли. А главное, цифру никак не проверишь. Если бы Курман сказал про 3 млн откочевавших, за руку его никто бы не схватил. Зря постеснялся?

Еще 1,5 млн он, инстинктивно нащупывая козырный ход советской статистики на многие годы вперед, списывает на переучет (избыточный учет) предыдущей переписи 1926 г. Мол, в действительности было не 147, а 145,5 млн человек, уважаемые коллеги тогда слегка ошиблись. Раз база отсчета меньше, значит и реальный прирост должен быть меньше — понятно же! Еще 1 млн убытка он объясняет, напротив, недоучетом переписи 1937 г., самокритично вскрывая отдельные недостатки собственного ведомства и объясняя, что на самом деле перепись должна была показать численность не в 162, а в 163 млн человек. Так, курочка по зернышку, он со скрипом объясняет недостачу 4–4,5 млн человек.

Молодец. Осталось еще 3,5–4 млн — и задача почти решена: все восемь потерянных миллионов раскассированы и приведены к правдоподобному балансу. И вот как раз здесь он допускает грубый политический просчет: честно объясняет оставшиеся потери значительным недоучетом смертей в книгах ЗАГС на Украине, в Азово-Черноморском и Сталинградском краях, Саратовской, Курской и Воронежской областях. Что святая правда: смертей было слишком много и ЗАГСы (даром что под контролем НКВД) их фиксировать не успевали. Куда уж там с вредительскими целями фиксировать смерть одного умершего по нескольку раз! Да и голодающему населению не до того было, чтобы из-за каждого покойника ноги в ЗАГС волочить.