Илья Рабинович - Человечество: путь прогресса

Средние века стали временем суровых испытаний для всех народов, населяющих Европу, север Африки, Ближний и Средний Восток. Но всё это меркнет перед лицом Нового Времени, подведшего черту под эпохой Средних веков.

Переход от Средних веков к Новому времени начался с технологической революции. Дело в том, что количество продукции, которое мог произвести средневековый мастер со своими подмастерьями в единицу времени, было ограничено. Можно было увеличивать количество мастеров, но лишь в той мере, в какой позволял рост населения городов. Была и ещё одна беда: изготовление ремесленных изделий требовало большого количества ручного труда мастера, а ручной труд что тогда, что сейчас стоит дорого. Да и чтобы дорасти до звания «мастер», нужно было потратить большое количество времени, энергии и энтропии, что также закладывалось в себестоимость производимой продукции. В пересчёте на современные деньги, в Средние века ручной труд был очень дорог, поскольку продукты питания и амортизация орудий труда, дома и одежды стоили каких-то немыслимых денег!

Однако выход был найден: изменения в сфере производства средств производства, а также общее развитие науки и инженерной мысли в определённый момент дали человечеству машины – механизмы, способные производить продукты ремесленного труда и не требующие длительного периода обучения оператора механизма, управляющего этим процессом. В самом начале такой машиной, заложившей основы для первой промышленной революции, стал обычной прядильный станок, запатентованный в 1769 году и работавший на энергии падающей сверху воды. Почти что гидроэлектростанция, но только для выработки хлопчатобумажной ткани, а не электричества! Очень быстро выяснилось, что машинное производство тканей, кроме скорости, даёт ещё одно преимущество перед ручным – гарантированный стандарт качества продукции. Если уровень качества конечного продукта производства варьировался от мастера к мастеру, то машина выдавала одинаковый по качеству товар. Кроме того, машинное полотно оказалось значительно ниже по себестоимости и гарантировало сверхприбыли при продаже на рынке. Иными словами, центр максимальной прибавочной стоимости сместился от традиционного земледелия и скотоводства, царивших во времена Древнего мира и Средних веков, к производству промышленных товаров. А где максимальная прибавочная стоимость, туда и идут инвестиции.

Поскольку требования к уровню подготовки людей, управляющих ткацкими станками был минимальным, то появились первые предприниматели, которые создавали прообразы фабрик – работные дома, а в качестве рабочих ставили у станков беспризорных детей, бездомных и сбежавших от своих феодалов крестьян – эта рабочая сила стоила дешевле всего. Ведь уменьшая стоимость рабочей силы, можно увеличить прибыль акционеров-инвесторов.

Вслед за хлопком в прядильные машины пошла шерсть, и тут быстро выяснилось, что при существующих закупочных ценах на шерсть британские землевладельцы получали бо́льшую прибыль с единицы площади с помощью выращивания и стрижки овец, чем при использовании традиционного земледелия. Тогда аристократы прибегли к методам насильственного вытеснения крестьян с феодальных земель, что было впоследствии названо «огораживанием», а также дали крестьянам возможность получить свободу от феодальной зависимости – лишь бы они покинули землю и дали возможность пасти овец! Тогда среди британского народа стала популярной шутка: «овцы съели людей», и в этой шутке была лишь доля шутки. Согнанные с земли крестьяне пошли пополнять ряды тружеников работных домов, что лишь увеличило кумулятивные прибыли предпринимателей, зарабатывающих деньги на промышленном производстве.

Эти процессы шли по всей Европе: мануфактурное, промышленное производство начало вытеснять полукустарное ремесленное, старые гильдии и цеха затрещали по швам, не выдерживая ценовой конкуренции с промышленным производством товаров с помощью машин под управлением малоквалифицированной рабочей силы. Разумеется, кустари-ремесленники были недовольны – кроме как производить дорогие товары, которые больше никто не покупал, эти люди не умели ничего. В Великобритании возникло движение луддитов, основу которого составляли разорившиеся ремесленники-ткачи, которые начали громить работные дома и мануфактуры, уничтожать машины. Однако поскольку феодалы и государство имели с промышленного производства хорошие деньги, то очень быстро на подавление народного восстания против машин были выдвинуты части регулярной британской армии, которые вступили в бой с противниками станков и, вполне естественно, победили, а за умышленную порчу производственных механизмов в Соединенном Королевстве стали вешать.

Массовое производство товаров потребовало массовых же рынков сбыта. Уже очень скоро выяснилось, что лучший способ обеспечить себе рынок сбыта – это собственная армия, контролирующая этот рынок. А лучший способ получить сырьё для производства товаров – это собственная армия, контролирующая места добычи сырья. Так европейские страны стали основывать всё больше и больше колоний по всему миру. Большая часть Юго-Восточной Азии, Ближнего Востока, Африки, Тихоокеанского региона оказались поделены между европейскими странами. Так началась эпоха колониальных захватов, в процессе которых европейские христиане, в числе прочих, вторглись и на те земли, которые мусульмане уже давно считали своими по праву – потому, что в своё время совершенно честно их завоевали и исламизировали. Мусульмане терпели тяжёлые военные поражения. Ислам, пребывавший в стагнации, получил страшный, болезненный удар по самолюбию: христиане, люди второго сорта, которых Аллах должен передать в руки мусульман для «правоверного» управления, просто не смогли бы победить мусульман, если бы на то не было воли Аллаха! В результате небольшая, но социально значимая часть мусульман пришла к выводу, что Аллах отвернулся от них, потому что они отошли от «правильного», «чистого» ислама и погрязли в неправильных интерпретациях священных текстов, неверии и нечестивом поведении. Эти люди совершили исламскую реформу, основанную на тех же принципах, что были использованы при Реформе христианства в Европе: возврат к корням, прямые трактовки изначальных священных текстов. Вот только если в ранней истории и базовых текстах христианства деятели Реформации нашли воззвания к добру, миру, любви и братству, отказу от церковников как посредников при обращении к Высшей Силе, то мусульмане увидели в Коране и Сунне призывы к убийствам, грабежам, войне с немусульманами, ненависти к инакомыслящим и прямому внесудебному физическому насилию. Именно под эти знамёна и встали ревнители «правильной» веры, названные впоследствии «салафитами». Мир «истинного» ислама вышел из спячки в плохом расположении духа, уязвлённый и готовый драться насмерть, убивая всех безбожников-атеистов, неверных и несогласных…