Илья Рабинович - Человечество: путь прогресса

Для обеспечения моногамного статуса пары человечество придумало социальный институт партнёрства и брака. Семья – это минимальная социальная ячейка. Семья образуется в момент, когда несколько, обычно два человека договариваются о том, что они являются друг другу родственниками, связанными тесными социальными узами. В подавляющем большинстве случаев тесные социальные связи в рамках семейных отношений означают и ведение совместного хозяйства. Праздник публичного подтверждения договорных родственных связей называется свадьбой. Обычно число основателей семьи равно двум потому, что это даёт максимально сильную социально-эмоциональную связь между двумя конкретными людьми-основателями. Чем больше число основателей семьи, тем слабее социально-эмоциональная связь между любыми двумя конкретными её членами и тем выше вероятность внутренних склок, ведущих к конфликтам и разрыву договорных родственных отношений. Участие в рождении и воспитании биологически общих детей позволяет основателям семьи получить более устойчивые эмоциональные отношения. Поскольку степень прочности общества зависит, в первую очередь, от уровня стабильности семей, то социуму выгодно увеличивать количество тех из них, где растут общие дети супругов.

Закономерности жизни семей определяются четырьмя базовыми моделями взаимодействия людей: тиранической, манипулятивной, демократической и либеральной. При этом механизм функционирования конкретной семьи может быть одним из базовых, смешанным, а также разрегулированным. Эти модели сложились вследствие необходимости сосуществовать с другими людьми в рамках принятых внутри данного сообщества принципов взаимодействия. В рамках тиранического шаблона есть тиран и есть его жертва: тиран властвует над жертвой, жертва ни за что не несёт ответственности, но оба несвободны друг от друга – жертва отдаёт свою свободу тирану, тиран принимает полноту ответственности за жизнь жертвы. При этом жертве в рамках тиранической семьи очень нужен внешний по отношению к их семье человек-спасатель, который будет выслушивать и жалеть её. Он нужен для канализации отрицательных эмоций жертвы, при этом она обычно ведёт себя с этим человеком как манипулятор. В либеральной семье ее членам нет особого дела до жизни друг друга, каждый устанавливает границы своих индивидуальных свобод и отстаивает их до последнего патрона. Поэтому люди в либеральных семьях намного слабее связаны друг с другом, нежели в семьях других типов. При манипулятивной модели члены семьи манипулируют друг другом и взаимно зависимы, постоянно откусывая частички свободы друг от друга. В демократических семьях члены семьи обсуждают, сколькими и какими частями свободы личности и индивидуальной ответственности каждый готов пожертвовать ради общего дела, а также несут ответственность друг перед другом за исполнение совместно принятых решений. Если отношения в семье разрегулированы, то её основатели живут созависимостью, связанные не положительными чувствами друг к другу, но скорее привычкой, внешними обстоятельствами и факторами. Говоря проще, они плохо ладят друг с другом. Уровень напряжения между основателями такого рода семьи обычно настолько велик, что это плохо сказывается на психике детей, растущих в ней. Если семья стала неполной, то есть в ней отсутствует один из основателей, это тоже наносят детям, растущим в ней, сильные психологические травмы, с последствиями которых далеко не все из них могут справиться во взрослой жизни.

Семья даёт новым людям, которые в ней рождаются и растут, основу их социального инструментария, с помощью которого они взаимодействуют с себе подобными. Тираническая семья даёт навыки использования насилия над слабым и подчинения тому, кто сильнее. Выросшие в манипулятивных семьях люди научаются много притворяться и лгать, эгоистично используя других в личных целях. Либеральные семьи учат детей уважать чужие границы и отстаивать свои. Демократические семьи учат взаимному уважению, договорённостям, обязанностям и ответственности – это самый сложный в исполнении семейный шаблон из всех существующих. При создании собственной семьи очень важно соответствие семейных шаблонов, поскольку у её основателей должен совпадать социальный инструментарий взаимодействия друг с другом. В противном случае союз основателей практически неизбежно потерпит крах. Построение семьи – это непростой процесс, в котором исполнение правил ничего не гарантирует, но их неисполнение – гарантирует развод.

Если дети выросли в неполной или дисфункциональной семье, то они прекрасно знают, как не нужно выстраивать отношения с другими людьми. Но у них практически полностью отсутствует шаблон, позволяющий строить здоровые стабильные сильные социальные связи с другим человеком, приносящие взаимное счастье. Проще говоря, они прекрасно знают, как не нужно поступать, но не знают, как надо.

Я лично наблюдал за судьбами тех людей, которые хотели строить отношения с другими теми способами, к которым они не привыкли, потому что в семьях, где они росли, практиковались другие модели взаимодействия с окружающими. Они сталкивались с большими жизненными трудностями, поскольку им приходилось нарабатывать новый социальный инструментарий, преодолевая мощный внутренний конфликт между привычными и новыми моделями поведения. Это очень сложная и продолжительная по времени духовная работа, когда человек своим волевым усилием меняет микроструктуру и силу взаимных связей элементов своего собственного мозга. Далеко не все на такое способны, и потому многие просто предпочитают плыть по течению жизни, ничего особо в ней не меняя и полагаясь на мнение авторитетов больше, чем на свой собственный жизненный опыт.

Полигамная стратегия размножения хорошо работает в основном для мужчин: внешне очень привлекательный мужчина быстро сходится с женщиной (или даже нескольким женщинам одновременно), зачинает ей ребёнка и быстро бросает. Средняя выживаемость потомства такого мужчины значительно ниже, чем у серийно моногамного, однако он берёт количеством рождённых от него детей. Девиз такого человека: «Больше детишек, хороших и разных!».

Изнасилование как стратегия размножения давно попало под строгий социальный запрет, поскольку влечёт за собой слишком большие издержки в виде психологических и физических травм у изнасилованных женщин, ненависти матери к нежеланному ребёнку, виновному лишь в том, что он – плод сексуального насилия. Неудивительно, что уровень самоубийств среди изнасилованных женщин выше среднего, а уровень выживаемости зачатых в результате насилия детей – ниже среднего. Социальные издержки такого способа размножения настолько высоки, что практически в любом обществе насильника сразу убивали без лишних разговоров. Однако в условиях войны, когда высоки риски погибнуть и снижается уровень социального контроля, насилие как способ сохранить свои гены имеет место быть. Изнасилование также используется завоевателями-мужчинами в случае, когда они желают застолбить за собой завоёванные территории и женщин при захвате земель другой группы людей, снять внутреннее напряжение страха смерти; кроме того, так они вымещают так свою ненависть к противнику. Например, первобытные племена при захвате чужого поселения обычно убивали мужчин и подвергали сексуальному насилию женщин, получая таким образом полный контроль над территорией.