Мирошин - Выбор. Уроки истории: повторение пройденного

Управляющий Сибирской конторой Госбанка СССР А.М.Певзнер, побывавший в деревнях ряда районов Каменского округа, в письме Р.И.Эйхе 20 марта 1928 г. сообщал: «Середняк, наиболее неустойчивая (хотя и центральная) фигура ворчит довольно сильно и в наиболее мощной своей части разделяет настроение кулачества… Мне кажется, что нам нужно не формально, а по существу повернуть партийную организацию к середняку». И в заключение сделал приписку: «Усиленный нажим на районы вызывает у меня опасения, как бы не слишком перегнули».

Но не только на местах ряд партийных, советских и кооперативных работников возражал против чрезвычайных мер, но и в центре, в том числе и в Центральном Комитете партии. Так, член Политбюро ЦК ВКП (б) Н.И.Бухарин считал, что наступление на кулака должно ограничиться экономическими мерами, а не административно-политическими. Темпы индустриализации и коллективизации должны определяться объективными предпосылками, а не волюнтаристскими амбициями руководящих деятелей. В мае и июне 1928 г. Бухарин направил в ЦК две записки, в которых выразил несогласие с курсом на ускоренную индустриализацию страны и коллективизацию сельского хозяйства.

На Средней Волге было такое же тяжелое положение с хлебозаготовками как и в других районах. Давление сверху нарастало, а хлеба у крестьян не было не только лишнего (товарного), но и необходимого. Это понимали и некоторые представители местной власти, отказывавшиеся от заготовок зерна. В одной из спецсводок ОГПУ о хлебозаготовках в Средне-Волжской области (октябрь 1929 г.) утверждалось, что трудность хлебозаготовок осложняется тем, что «отдельные представители местной власти, будучи поражены крестьянским настроением, продолжают выступать против приема контрольных цифр, хлебозаготовок вообще». В качестве примера приводятся высказывания некоторых коммунистов – уполномоченных по хлебозаготовкам:

«Хлеба у крестьян нет и подобную контрольную цифру, данную по каждому селу, могут давать только бюрократы» (Самарский округ). «Я категорически отказываюсь от заготовки хлеба, так как у крестьян излишков хлеба нет, контрольную цифру выполнить не сможем – это головотяпство со стороны тех, кто давал такие цифры».

«Хлеба нет, в эту хлебозаготовку опять придется задеть бедняка, потому что иначе мы не выполним план… Нами недовольно все население деревни».

Об отношении крестьян нечего и говорить – они, не исключая и бедняков, были резко настроены против непосильных хлебозаготовок: «На кой черт нам эти заготовки, ведь это дневной грабеж… Это не власть народная, власть кучки людей – грабителей». «Проводимыми хлебозаготовками Соввласть оставит вовсе без хлеба» (Пензенский округ).

Неудивительно, поэтому, что на ОГПУ и другие карательные органы партийно-государственным руководством была возложена ответственность за выполнение хлебозаготовок.

В сообщении секретаря Терского окружкома ВКП (б) (Северный Кавказ) говорилось, что в связи с хлебозаготовками усилились отрицательные настроения середняков и бедняцко-середняцкой части крестьянства: «…Середняк, занимавший до сих пор выжидательную позицию, начинает открыто выступать против проводимых мероприятий».

По данным ОГПУ, за семь месяцев 1929 г. (январь – июль) произошло 565 массовых крестьянских выступлений, почти 60% которых приходилось на долю хлебозаготовок. Наибольшее число массовых выступлений было в Сибири (149), на Средней Волге (91), Украине (78), в ЦЧО (49), на Северном Кавказе (42), Нижней Волге (40).

Террористических актов за это же время зарегистрировано 1679, в том числе: в ЦЧО – 399, Сибири – 367, на Украине – 284, Урале – 184 и т. д. Из общего числа террористических актов – 463 приходилось на убийство или покушение на убийство, 106 – ранения, 584 – избиения и т. п.

Репрессивная политика в деревне еще более ужесточилась, а налоговый пресс усилился. В одной только Средне-Волжской области в результате майско-июньской операции ОГПУ было арестовано 1879 человек, меньше половины которых составляют кулаки (37,3%); 623 арестованных являлись середняками и бедняками, 154 – представители духовенства.

Административно-репрессивные методы проведения хлебозаготовок и налоговых кампаний не могли не вызвать ответной реакции со стороны крестьянства. В 1929 г. и особенно со второй половины года заметно возросло число террористических и диверсионных актов против партийных, комсомольских, советских, колхозно-кооперативных работников и сельского актива вообще. В 1929 г. только в Средне-Волжском крае было зарегистрировано более 400 террористических актов, т.е. в два с лишним раза больше чем в 1928 г.

В связи с резким ростом террористических актов осенью 1929 г. ЦК ВКП (б) третьего октября принял директиву органам ОГПУ и Наркомюста РСФСР и УССР, в которой предлагал: «Принять решительные и быстрые меры репрессий, вплоть до расстрелов, против кулаков, организующих террористические нападения на совпартработников и другие контрреволюционные выступления… Проводя соответствующие меры, как правило, через судебные органы, в отдельных случаях, когда требуется особая быстрота, карать через ГПУ.

9 октября 1929 г. заместитель председателя ОГПУ Трилиссер докладывал в Политбюро ЦК ВКП (б) Молотову, что, по данным с мест (далеко не полным), на 4 октября подвергнуто репрессиям 7817 человек. «Чтобы обеспечить быстроту проведения мер репрессий… ОГПУ считает необходимым ввести в действие организацию Троек при Полномочных Представительствах (ПП) ОГПУ в главнейших хлебозаготовительных областях. Поэтому ОГПУ просит разрешить организацию Троек в ПП ОГПУ – Сибкрая, Северо-Кавказского края, Украины, Нижневолжского края, Средне-Волжской области, Казахстана и Средней Азии.

Для обеспечения контроля над вынесением приговоров Тройками, последние согласуют таковые с областкомами ВКП (б) и приводятся в исполнение после телеграфных сношений с ОГПУ. Срок действия указанных Троек ОГПУ просит определить в 3 месяца».

Санкция ЦК ВКП (б) последовала незамедлительно и уже к 19 октября, т.е. уже через неделю, число арестованных достигло 14980 человек. Органами ОГПУ было арестовано 10667 человек или 71,2% общего числа арестованных; предано рассмотрению особого совещания 3497 человек, привлечено к судебной ответственности по ст. 107 Уголовного кодекса РСФСР 6211 человек и т. д.

Через месяц после принятия директив ЦК ВКП (б), ОГПУ и Наркомюста РСФСР (4 ноября 1929 г.) общее количество арестованных по хлебозаготовкам составило 28344, в том числе за «экономические преступления» 15536 человек и за «контрреволюционные преступления» – 12808 человек.

Обстановку в деревне того времени показал в одном из писем своему коллеге-писателю Михаил Александрович Шолохов. «Я втянут в водоворот хлебозаготовок (литературу по боку!), – писал он 18 июня 1929 г. – и вот верчусь, помогаю тем, кого несправедливо обижают, езжу по районам и округам, наблюдаю и шибко «скорблю душой». Когда читаешь в газетах короткие и розовые сообщения о том, что беднота и середнячество нажимают на кулака и тот хлеб везет – невольно приходит на ум не очень лестное сопоставление! Некогда, в годы гражданской войны, белые газеты столь же радостно вещали о «победах» на всех фронтах, о тесном союзе с «освобожденным казачеством»…