Знание-сила, 2008 № 09 (975)

Эксперты пугают его, что, отказавшись от статинов, он прежде времени умрет от инфаркта, а Медведев пугает, что, принимая статины, он прежде времени «заработает» слабоумие. И заметим, Медведев — далеко не единственный и далеко не первый, кто бьет эту тревогу. Но, с другой стороны, имеется по меньшей мере столько же авторитетных научных свидетельств противоположного характера. На самом деле это очень давний спор. Он начался еще в 1992 году после опубликования результатов одной работы ученых Йельского университета. Обследовав 997 пожилых людей в течение 4 лет, они установили, что количество инфарктов среди них не зависело от уровня холестерина. Заметим, однако, что средний возраст группы составлял 79 лет, и все они до этого были здоровы, так что выводы эти относятся только к таким людям.

Кроме того, эти выводы были тут же оспорены руководителями другого, более длительного исследования пожилых людей («Исследование Фраммингама»), которые заявили, что повышенный холестерин остается опасным и после 70. Третьи исследователи указали, что фраммингамовские данные учитывают только грудные боли и инфаркты, но не смертность от них, а четвертые попытались преодолеть противоречия двух первых с помощью формулировки: влияние холестерина на смертность от инфарктов уменьшается с возрастом, начиная с 65 лет, пока не сходит вообще на нет.

Та же неопределенность сохранялась и дальше. В 1999 году британский Институт сердца рекомендовал при лечении пожилых людей учитывать три обстоятельства: 1) с возрастом уменьшается как уровень холестерина, так и его влияние на работу сердца, 2) нет данных, указывающих на положительную роль снижения уровня холестерина у пожилых людей на работу их сердца, и 3) имеются важные побочные соображения вроде стоимости лекарств, поэтому рекомендовать такое лечение можно лишь тем людям после 75, у которых уже есть коронарные заболевания, и то — с разбором. Напротив, опубликованное в 2002 году обширное клиническое исследование, проводившееся в течение 11,5 лет на 1219 пожилых людях (в возрасте 70 плюс-минус 9 лет) китайскими учеными из Пекина, четко показало, что связь между уровнем холестерина и риском инфарктов сохраняется и для людей старше 80 лет, и авторы рекомендовали применять статины во всех случаях, когда уровень «плохого» холестерина выше 130, а «хорошего» ниже 50.

Число соответствующих публикаций в литературе растет с годами, но выводы остаются все такими же противоречивыми, как приведенные выше. То же относится к самому сильному утверждению Медведева относительно связи между лечением статинами и ранним слабоумием. Это утверждение остается как минимум неоднозначным. Ему, например, противоречат выводы исследования, проведенного на 1147 пожилых пациентах учеными Колумбийского университета (2005 год): «Уровень когнитивных способностей не зависит ни от уровня холестерина, ни от снижения холестерина с помощью статинов».

Не будем приводить весь список «за» и «против» холестерина, статинов и слабоумия, ограничимся лишь двумя последними по времени результатами. В мае 2007 года шведские исследователи, которые в течение 18 лет изучали группу 329 пожилых людей (в начале исследования всем им было по 70 лет), опубликовали следующий вывод: «Высокий уровень холестерина уменьшает риск слабоумия». А в январе 2008 года чикагская группа исследователей, изучавшая в течение 12 лет группу 929 пожилых (изначально — 75-летних) католических священников, пришла к выводу: «Мы не нашли никакой связи между применением статинов и риском Альцгеймера или уменьшения когнитивных способностей в пожилом возрасте».

Продолжение разговора оставим специалистам.

Петр Ростин

Земное тяготение — великая сила. Без этой силы не текли бы реки, не съезжали бы оползни, не было бы обвалов горных пород, не сходили бы снежные лавины. Даже ледники, наверное, не ползли бы. Ветер меньше других подчиняется земному тяготению, он им как будто пренебрегает. Правда, жителю европейских равнин ветер и не представляется такой уж большой геологической силой. В море он, может быть, и качает корабли, способен их и потопить, но у нас он шелестит листвой. Ну, не только листвой, он и деревья раскачивает, порой и сломает, но это уже редкость. Его воздействие не сравнишь с тем, что творит текущая вода. Вода и овраги прорывает, долины углубляет, и берега подмывает, и выносит миллионы тонн речных осадков в моря и озера.

Правда, говорят, в приморской полосе и в пустыне ветер перемещает какие-то там песчаные дюны и барханы, но, согласитесь, это мелочь.

Барханы, может быть, и мелочь, зато их много. А дюны и вовсе не мелочь. Их длина может измеряться километрами, а высота — десятками метров. Если такая махина придвинется вплотную к портовому городу и начнет на него наползать, у его жителей будет много хлопот. Бульдозерами здесь не обойтись, придется засаживать дюну деревьями и кустами, да еще поливать их, покуда они не прижились.

Ну какая же это геологическая сила, если люди способны худо-бедно с ней справиться?

Еще какая! Ветер способен рыть ямы — и глубокие, и широкие. В Северной Африке, между Атласскими горами и Антиатласскими, он нашел участок поверхности с относительно неустойчивыми породами и выгреб их оттуда. Яма получилась почти круглая, километров 50 в поперечнике, и глубиной в 200 — 300 метров. В ней уютно устроилось бы озеро размером с Онежское. Но дождей там мало, так что расположилось в Танзанахской впадине только пять-шесть деревень. И эта впадина не одна такая.

Сила ветра, как и многие другие природные силы, не из тех, с которыми стоит справляться, ее стоит, напротив, благодарить. За последний миллион лет ветер так усердно выметал песок и пыль из известковистых осадков Северной Африки и Ближнего Востока, что смог укрыть ими всю южную часть Среднерусской равнины. Да и не очень южную тоже. Толщина этого одеяла из пыли — конечно, после ее уплотнения — десятки метров. А его ровная поверхность — это поверхность воронежских, белгородских, кубанских, ставропольских, украинских степей. Слагающая их пыль, принесенная бог знает откуда, — лессовые суглинки и супеси — основа благодатности этих степей. Именно на богатом карбонатами субстрате хорошо пь на какое-то время житницей и России, и Европы.

Так что полезно помнить, откуда взялась та Мать Сыра Земля, которая нас кормит, кто нам ее принес. Ветер. Ему спасибо скажите.